Татьяна Буньковская - Чайка

Карина не собиралась являть маме агрессию, но так уж вышло. Одна ее часть сгорала со стыда от того что она делает маме, которая это не заслужила, больно, а вторая часть торжествовала выход за границы «Карина обыкновенная».

– Мама, я действительно не понимаю какие такие сложности у папы с этой землей, алмазами и теми, кто ему угрожает. Это похоже на орущего по пояс в воде, что он тонет. Просто выйди на берег и все!

Затянулось молчание, мама спокойно осматривала футболку дочери с Микки Маусом, которую та купила себе позавчера в торговом центре, и ее взгляд скользнул по наспех связанным волам, вальяжной позе ее дочери в этом плетеном кресле.

– Ты другая, – отметила мама, немного улыбнувшись, – И мне это нравится. Ты как будто живая.

Карина даже не знала что ответить, настолько это было неожиданно.

– Мне всегда это сложно удавалось – быть живой, – продолжила мама, решившись, неожиданно на откровения, – в отличие от твоей сестры и отца. Тебе тоже, я уж подумала, что ты такой же как я и останешься, но я ошиблась. К счастью.

Мама впервые сказала о том что ей не нравится то, какая она есть. Хотя Карина всегда думала, что мама всегда счастлива тем, кем и какой она является. Больше человека с таким уровнем внутреннего достоинства она не встречала в жизни. Кажется, мама всегда знала что делает, как и для чего и весьма довольна своей жизнью. И гордится этим!

Темноволосая женщина с красивым овальным лицом, правильных очертаний была сегодня немного грустной. Даже меланхоличной. Интересно, какой она была, когда познакомилась с папой? Папа – сорви голова, как Альбина, но неужели два столь непохожих человека могли встретиться? Карина подумала, что она бы рядом с таким как папа не смогла стать такой вот чопорной дамой. Руслан был чем-то похож на ее папу, но у него было другая классная черта, до которой ее папе еще очень далеко. Он умел ценить в женщине любую ее сторону и особенно любил когда она озвучивает свои желания и такая какая есть, живая и настоящая. Может быть, папа тоже это умел, но сейчас он не сильно интересовался чего хотят его дочери и жена. Он решал, и все повинуются. Остальное – желания, которые можно удовлетворить деньгами.

Карина поняла, что не знает о маме ничего. Как и о папе. Кто эти люди, которые ее вырастили и воспитали, так как им было угодно? Что это вообще за люди – родители? И сколько в ней от них частей? Полностью ли она – это они? Или в ней от них ничего нет? Сколько они ей и чего дали? Во что она верит благодаря им? И то, во что она верит – это их вера или ее? Кажется, к своему возрасту она должна была уже проверить все, что ей навязано было воспитанием, изучить это и определить где Карина, а где ее мама с папой. Отделить котлеты от мух. Почему ее раньше не заботило то, что она не знает где она, а где ее родители и где та грань? Как вернуть себе себя? Как себя вообще найти среди всего хлама, который валяется то тут то там как результат воспитания ее папой и мамой? И она спотыкается об это в вечных поисках чего-то, беря то, что первое под руку попадется. Привычное, но иногда вообще бесполезное в решении важных задач.

Девушка молча встала и пошла в свою комнату. Как она может начать новую жизнь, если в ее крови, поведении и в ее убеждениях о жизни столько от родителей? Она будет жить не свою жизнь, а их жизни и даже если сбежит на край света, то возьмет их с собой, а она решила, что будет начинать новую жизнь без них.

В комнате Карина нашла свой старый не начатый дневник, который должен был быть начат еще после нового года. Чистый, прекрасный и нетронутый. Кажется, новый год уже давно начался. Она открыла его и начала записывать все, что она знала про себя и рассматривала это на наличие ее родителей. Кто ей сказал, что она может это, а это нет? Кто ей сказал, что она должна поступать так в определенных ситуациях? Работы было много!

И эта работа была супер возможностью освободиться от мыслей о Руслане и занять себя на время до отъезда. Альбина бывала в городе, конечно же, с охранником, а вот Карина даже не пыталась смотаться из дому. Ей нравилось, что ей никто не мешал разбираться в себе, наблюдать за собой и подготовить свой побег. Ей нравилось, что она делала то, что думала ей не нравится, а оказалось что нравится. Она слушала музыку и смотрела фильмы, которые считала «не своими», она плавала в бассейне и училась нырять, для этого даже на два дня ей наняли тренера. Пора уже обучиться нырянию, потому что она так и не умеет это делать а ей вдруг очень захотелось научиться.

То, что Карина начала пробовать делать то что раньше не делала натолкнуло ее на мысль, что если завтра будет последний ее день, то жаль, что кое что в этой жизни она даже не знает – ее это или нет.

Список рос с каждым днем на несколько пунктов. Сперва ей мало что приходило в голову, но затем она вспоминала все больше и больше: танцевать восточные танцы, научиться играть на укулеле, попробовать все фрукты на свете, рисовать, написать стих, сняться в фотосессии в ретро стиле, поплавать в открытом море, спеть в караоке, испечь хлеб, научиться управлять самолетом…

Список рос и рос с каждым днем, с каждым днем она то и дело пробовала что-то новое, что могла в этом положении – запертой дома. Печь хлеб и вязать по крайней мере она научилась… пока не пришла та самая среда. У Карины была спрятана в шкафу готовая сумка через плечо, в которой была лишняя пара обуви, немного одежды, снеки на первое время и ноутбук с зарядным.

Бежала утром, часа в четыре, пока солнце еще даже не показалось в августовском небе. Темно было, очень темно. Охранник не ожидал что девушка может решиться на побег и даже не успел среагировать, как Карина уже была за воротами. Конечно, все ключи у нее уже были давно, она об этом позаботилась. Переполох подняли тут же, но откуда они знают, куда направилось это такси?

Карина не думала о погоне. Это смешно, в самом деле! Да, мама и папа должны понять, что она не вернется. Даже если попытаются ее вернуть…

Новый город ждал ее солнечным послеполуденным солнцем, и Карина даже прогулялась по набережной залива, поглядела на людей, ей понравился город, толпы народа, ей вообще все понравилось, даже то, что она ходит как приезжая туристка со ста долларами в кармане и кроме мороженого ничего сегодня не ела. Ей нравилось все!

А особенно нравился факт того, что она там, где о ней и ее семье никто ничего не знает и она просто ходит с завязанным хвостом на макушке, в солнечных очках и шортах за 10 баксов. Словно вырвалась из клетки, в которую сама себя запихнула и позволила родителям повесить покрепче замок на эту самую клетку. Легко ли ей сейчас было? Не очень уж так, учиться летать не легко, но здорово и восхитительно. Эмоции счастья от того, что один из страхов взят, просто окрыляли! Карина была как эти чайки, что парили в небе над пляжем среди людей и ей хотелось крикнуть людям вокруг что она тоже как они, что она свободна… хотя о степени их свободы она могла лишь только догадываться… может быть, они лишь казались свободными, как она сама еще вчера.