Александр Даниф - Вариации на тему «жизнь». Прозопоэтический сборник

Где механик, настроивший тот часовой механизм?

Ум трепещет желанием тайну раскрыть,

чтоб решение найти, варианты под/та/совывает:

это хаос,

природы кузница,

инстинкты, эволюция —

демагогией смыслы полнятся,

только линии сами рисуются,

складки в пальцы на пяльцах руки

без иголки вшиваются,

нитью тянутся, не беспокоятся.

Вам не надо искать – жизнь уже отпечатана,

линии на руке в слова сложатся,

ваша память произошла от отчаянной

попытки не ску/чн/кожиться.

Не отношусь ни к одному из двух столетий,

принадлежу ни к одному из двух полов,

лишь музыке обязан, а иначе не ходил бы по планете,

и рифмам благодарен – верности доверчивых стихов.

Пою навзрыд, пишу в рассрочку еле-еле,

живу, чем бог подаст, и за пороки поднимаю тост —

жизнь в полусне. Что мир есть в самом деле?

Рождение, игра в страдание, люболь и смех, погост.

Надо сказать, что за увлекательной беседой мы совершенно забыли причину нашего посещения «Дикой Ренаты» и потому взглянули на подошедшего к нам человека с некоторым недоумением. Небольшого роста коренастый «проводник» чем-то напоминал Паспарту из французской телеигры «Форт Боярд», хоть и был повыше ростом. Слегка сгорбленный, чисто выбритая голова, крупные черты лица и выразительный взгляд, – его внешность притягивала внимание в еще большей степени, чем старомодное облачение с намеком на Средневековье.

Правила посещения лабиринта были следующие: проходить его следует поодиночке, с пустыми карманами, незамутненной головой и чистым сердцем. Именно так он и выразился. После того как один из любопытствующих выходил обратно, в лабиринт мог идти следующий. Наш проводник попросил оставить кошелек, ключи и телефон на столике у друзей, а перед входом в лабиринт, проникновенно глядя в глаза и пожимая обе руки, еще раз наставлял: не пугаться, не задумываться и идти с чистым сердцем к выходу.

Дверь в лабиринт представляла собой безыскусно сколоченный из горбыля прямоугольник. Через щели в неровно приколоченных досках легко угадывался вход в подвальное помещение. Для того чтобы дверь открылась, надлежало опустить диковинную монету в специальную щель в стене, куда, видимо, было встроено специальное отмыкающее устройство. Сказано – сделано. С легкой душой и слегка затуманенным мозгом (что, кстати, помогало в борьбе с боязливостью и излишней задумчивостью) испытуемый спускался в неизвестность.

Всякое путешествие с пустыми руками неизбежно заставляет задуматься над своей ничтожностью. Так, например, потеряв портмоне с документами и банковскими картами, понимаешь, насколько каждый из нас зависим от этих кусочков бумаги и пластика. Неизвестность пугает в не меньшей степени, чем привлекает; чувство дискомфорта в такой ситуации обеспечено на сто процентов, так что расчет устроителей этой хитросплетенной забавы оправдался полностью.

На чувство дискомфорта накладывается ощущение легкой тревоги, поскольку обшарпанные ходы лабиринта освещены тусклым мерцающим светом, а отдельные комнаты наполнены арт-объектами в стиле сюрреализма вроде кукол в стеклянных емкостях, символизирующих уродцев из Кунсткамеры.

Впрочем, первые двадцать минут любопытство и интерес к новому, неизведанному пространству уверенно побеждает любые сомнения и тревожные отголоски неугомонных мыслей. Однако вскоре внутреннее беспокойство начинает нарастать, и уже невольно ловишь себя на мысли, подгоняющей тебя к выходу из замкнутой, одинокой атмосферы холодного подвала. Так что испытуемый уже усилием воли заставляет себя не торопиться, чтобы не пропустить главное.

Главной изюминкой аттракциона я видел посещение «черной комнаты», о которой вскользь упомянула Виолетта, когда вкратце описывала свои впечатления от «Дикой Ренаты». Никакой черной комнаты я, однако, в сюрреализме окружающего меня лабиринта не обнаружил. Разбитые телевизоры, размалеванные абстракционистские полотна, нелепо сваренные скульптуры-металлоконструкции, лестница для перехода из одного помещения в другое, похожая на декорацию к фантастическому фильму про космолет – в общем и целом забавные инсталляции, достойные музея современного искусства. И ничего, напоминающего замкнутое пространство «черной комнаты».

Подойдя наконец к выходу – точно такой же небрежно сколоченной двери, как и на входе, – остановился в замешательстве. А как же тайна Синей бороды? Когда и где я пропустил эту заманчивую тайну? На каком повороте? Устройство потайного лабиринта оказалось вполне предсказуемым: запутаться в коридорах и комнатах, по большому счету, было невозможно. Значит, что-то я недосмотрел, где-то проявил невнимательность. Решив во что бы то ни стало найти черную комнату, я развернулся и принялся обыскивать лабиринт в обратном порядке. Через некоторое время замкнутое пространство подвала начало действовать на меня гнетуще, и, плюнув на свой изначальный план, я выбрался обратно в бар, так и не обнаружив искомого.

Следующей ушла в полумрак неизвестности подполья Оля, но, к нашему удивлению, очень скоро вернулась к столику. Пожала плечами – ничего особенного: сюр он и есть сюр, можно было и не тратиться на баловство.

Вадим заходил в катакомбы в приподнятом настроении. Видимо, он рассчитывал задержаться на «экскурсии» не дольше своей жены, а в итоге пробыл там дольше всех. Надо ли говорить, что его долгое отсутствие меня и в первую очередь Олю не на шутку обеспокоило. «Не случилось ли чего» – недоуменно переглядывались мы с ней, задавая друг другу немой вопрос. «Нет же, – успокаивал я ее, хотя сам был не вполне уверен в своих словах, – наверняка засмотрелся на какой-нибудь арт-объект. К тому же у них здесь везде камеры. Видела, как наш Паспарту ловко возникает каждый раз, как только кто-то выходит из лабиринта?»

Через сорок минут после исчезновения Вадима мы все же решили порасспросить аборигенов о тайнах подземелья и подозвали бармена к столику. Тот заверил, что опасения наши беспочвенны. «Не обман ли это, не ловушка ли для доверчивых туристов, – переглянулись мы с Олей, – не пора ли устроить переполох?» Однако бить тревогу не пришлось. Вадим все-таки объявился – бледный, взъерошенный, с кривой улыбкой на лице. Он с облегчением плюхнулся в свое кресло и жадно выпил полбутылки пива.

– Друзья мои, вы не представляете, что я сейчас испытал. Это было самое настоящее испытание!

– Что случилось? Неужели…

– …в самом деле все качели погорели? – с какой-то горечью ухмыльнулся он. – Дайте передохнуть. Короче, шел я по лабиринту, рассматривал себе объекты, веселился, пока не попал в черную комнату. Где-то в самом конце, знаете, когда уже хочется поскорее выбраться наружу, попадаешь в абсолютное темное помещение. То есть вообще нет ни малейшего намека на свет. И просто на автомате начинаешь паниковать, потому что дальше можно двигаться только на ощупь. Обратного хода нет, дверь не открывается. Вытягиваешь руки, медленно идешь вперед и… упираешься в стену. Думаешь: что за черт?! Караул, замуровали!!! Пытаешься успокоить дыхание, собрать мысли. Выдыхаю, начинаю двигаться вдоль стены в поисках проема. И вдруг чувствую под рукой на стене чье-то лицо…