Александр Даниф - Вариации на тему «жизнь». Прозопоэтический сборник

– …И тут я обосрался, – нашел уместным пошутить я, чтобы отогнать налипающую на воображение жуть. Оля сидела с каменным лицом и в ужасе смотрела на мужа. Вадим криво улыбнулся и сделал еще один большой глоток пива:

– Да вроде бы я даже не испугался. Не знаю, состояние было такое крайне напряженное. Мозг лихорадочно работает, ищет решения. Говорю сам себе вслух: «Так, зашибись, приехали!» Короче, жутко было и тоскливо. Блин, хрен знает сколько я там пробыл. По ощущению – вечность. Уже и паниковать не хочется, думаешь, скорей бы это закончилось. И когда мозг сдался, как сквозь туман слышу внутренний голос: «Нагнись». И точно! Нашел проем в нижней части стены и вырвался на свет. Офигеть, вы не представляете, какое чувство облегчения я испытал. Это просто невыразимо. Я сейчас себя чувствую абсолютно счастливым.

Мы не могли удержаться от смеха, глядя на искреннее лицо Вадима, на котором отражалось неподдельное чувство облегчения после долгой изнурительной дороги. Сюрреализм его описаний вызвал во мне воспоминания о мучительных блужданиях главного героя в рассказе Грина «Крысолов». Я признался, что и сам искал черную комнату, поскольку о ней вскользь упомянула Виолетта, но так и не нашел. Удивительно, что и Оля не попала в нее, а очень быстро преодолела закоулки подземелья без видимых затруднений. Вот уж действительно поразительная разница в восприятии окружающего чужеродного мира. В этом виделась какая-то закономерность…

Спустя несколько дней Вадим поделился со мной своими соображениями, в которых я нашел много созвучного некой призрачной истине, незаметно вшитой в подкладку одежды под названием жизнь. Каждый из нас, посещая лабиринт, как бы изучал свое собственное сознание. Оля абсолютно точно знает, чего хочет, поэтому преодолела препятствия быстрее всех, без стресса и трудностей. Ее сознание в тот момент было абсолютно прояснено. Я искал «черную кошку в черной комнате» и не нашел. То есть в моем сознании заложена потребность в поиске приключений, хотя таковой необходимости не существует. Вадиму, наоборот, предстояло преодолеть темноту невыясненного и найти выход из мнимого тупика.

Мы хотели развлечься, а получили самое настоящее путешествие вглубь своего бессознательного, которое мы принимаем как данность и совершенно не задумываемся о подводных течениях этого потайного лабиринта. Как показали дальнейшие события, интерпретация Вадима не была лишена основания.

Мы злимся и плачем

по утраченному единству, а как иначе?

Выброшены из наслаждений райского сада

на землю в сомнениях, оно нам надо?

Сами построили стены, дома, придумали историю,

бога… А теперь устроит ли?

Всем нам приходится туго,

в общем, неплохо, тело сыто…

Но внутри – разруха.

Воем, смеемся, мычим и кричим от досады,

хочется выстроить жизнь по законам райского сада.

Так, чтоб светло и тепло, в достатке всего,

на плечах возлежала порфира,

но кружевами зло вплетено в полотно мира.

Хочется выжечь узор, вырвать кусок порочной ткани,

вырвали с мясом, и этот клок реет как флаг и манит.

Мы заглушаем боль, веками пьем, шутим, скрипя зубами,

но наливаются кровью глаза, и снова возносится знамя.

Через войну любим жить, в мирное время готовы сдохнуть,

и, ненавидя, любить – яд пить, только чтоб не засохнуть.

К чертям добро! Какие там райские кущи?

Как попадет бес в ребро, так мы друг друга научим,

как и во что надо верить, куда плюнуть, на кого положить,

когда броситься в омут коварной пьяни.

Если закрыта дверь в рай, мы взломаем код,

отыщем ключ, подберем бит,

сами возьмем то, что нам причитается,

разум без рая вянет.

Хочешь воссоединиться, стать целым

и влиться ручьем в реку,

хочется форы просить у Бога,

но прежде всего доказать сочеловеку.

Мы плачем, смеемся и тщимся вернуть былое единство,

но свет утрачен, обменян на утвари ларь и словарь,

и культурное свинство.

Слово «люблю» не плюй в лицо.

Я – чистоплюй: не верю, что

возможно вычихать обман.

Я – обормот 2 2 au bord’ mots (фр.) – на краю слов , ты – хулиган-

ка-р-т Тавро, желтая звезда

в майянском гороскопе. Ты —

мычащий звук из пустоты

и жгучий отклик: «навсегда

в сердце твоем, в душе моей».

Хочешь убей иль пожалей

и прикоснись к губам рукой

чужой рекой, теплой водой,

напиться дай иль затяни

на горле узел. Извини —

опять слова, слова, слова

и рифмы блеклая игра.

Ночь на дворе и нам пора

прощаться, плыть. Мы уплыва…

Вообще, сравнение жизни с одеждой мне положительно нравится. Пусть это будет костюм-двойка или вечернее платье, халат или шуба – каждый выберет сам для себя. Важным кажется лишь понимание того, что и жизнь может иметь схожие качества, как и выбранные нами предметы одежды: тут давить, там натирать, здесь приятно облегать тело, а в другом месте невыгодно топорщиться. С одеждой можно обходиться предельно аккуратно и следить за модными веяниями или предпочитать лохмотья и потрепанные обноски из секонд-хенда. Кто-то не обращает внимания на дыры в карманах и свой внешний вид, другой же тщательно штопает прорехи и осмотрительно нашивает заплатки на те места, где ткань быстро изнашивается.

Для многих одежда имеет исключительно функциональное свойство и в первую очередь соответствует своему прямому назначению. Другая часть человечества небезосновательно считает, что в одежде сокрыт код сопричастности, который приносит владельцу некий статус или внедряет его в желаемую социальную группу. Один человек предпочитает одеваться по своему вкусу, множество других пытаются копировать свое окружение, идут на поводу у «моды», «тенденций» и прочих навязанных извне установок. Небольшая группа любителей кроят материю, пытаясь создать что-то новое, обращаясь к дизайнерам, доверяясь модельерам, основная масса, однако, предпочитает двигаться в заданном русле массового производства, отдавая пальму первенства ширпотребу текстильной промышленности.

Эту метафору можно развивать до бесконечности. Наблюдая за своими пристрастиями в одежде, невольно прорисовываешь карту своего мировоззрения и даже приближаешься к осознанию вопроса «Что есть я?».

Размышляя таким образом, осмотрел себя еще раз. Одежда моя сообразна своему назначению. «Иду в поход, два ангела вперед…» Потертые штаны путешественника цвета хаки с большим количеством карманов и застежек, туристические башмаки неизвестной породы, просторная футболка и черная куртка с капюшоном, в которой объединились ветровка и легкий утеплитель. Восьмидесятилитровый рюкзак, содержащий спальный мешок, палатку, посуду, нехитрую снедь и самое необходимое в походе. На голове – незамысловатая шевелюра без намека на стрижку и прическу. На лице – многодневная небритость, переходящая в бороду. Для первой части маршрута и сплава вполне подходит.