Мирьяна Солдо - Моё Сердце победит

– Существует только одна вера и один Бог.

Доктор Гламузина спросила, почему Богородица из всех возможных мест выбрала для явления Бьяковичи.

– Я пришла сюда, потому что здесь люди молятся и имеют твёрдую веру.

Тогда врач спросила, может ли она потрогать наше видение, и мы спросили об этом Марию.

– Может, – разрешила Богоматерь.

Мы поставили её перед Богородицей, и она дотронулась до Неё, но затем Пресвятая Мария вдруг отдалилась и исчезла. Доктор Гламузина тут же повернулась к нам и грустно спросила:

– Она ведь ушла, да?

– Да, – подтвердила Вицка. – Ушла.

– А что-нибудь сказала?

– Сказала: «На свете всегда были сомневающиеся иуды», и ушла.

Доктор очень опечалилась и спускалась с горы с встревоженным выражением лица. Впоследствии она рассказывала, что поверила нам, вернулась к своим католическим корням и даже начала петь в церковном хоре. «Когда я попробовала дотронуться до Богородицы, – говорила она, вспоминая тот вечер, – то ощутила нечто невероятное. Я как будто знала, что Она уходит и в каком направлении. Позже мне это подтвердили и визионеры. Поначалу, когда они передали мне Её слова о сомневающихся иудах, я обиделась, но затем меня пронзило ясное и наполненное миром осознание: эти дети на самом деле видят Богородицу! А сама я и вправду была как Иуда: я хотела их изобличить, не поверила им. После происшедшего мне стало стыдно, и я ощутила своё ничтожество перед величием Богородицы, Которая видела меня насквозь и – как хорошая мать – наставила меня на верный путь».

То явление стало незабываемым ещё по одной причине: среди паломников был мужчина, который привёл с собой на гору трёхлетнего сына с тяжёлой инвалидностью. Мальчик по имени Даниэл Шетка с рождения был парализован и не мог говорить. Его родители приехали в Меджугорье в надежде получить исцеление.

– Богородица, – просили мы, – заговорит ли когда-нибудь этот мальчик? Исцели его, чтобы нам поверили.

Мария посмотрела на Даниэла и долго не сводила с него взгляда, полного сочувствия и любви. Наконец Она сказала:

– Пусть твёрдо верят, что он исцелится.

Наверное, мы были несколько огорчены, не увидев мгновенного изменения в состоянии Даниэла, но позднее его родители снова пришли на гору, чтобы возблагодарить Бога. В тот вечер Даниэл начал ходить и разговаривать.

На следующее утро отец Йозо снова захотел со мной говорить. Казалось, он разочарован тем, что явления продолжаются уже семь дней, а Богородица не особенно разговорчива. В прошлом Она передавала глубокие послания и давала пророчества о судьбах мира. Как это может быть Богородица, если Ей и сказать-то нечего?

– Народ начинает вас презирать и отрекаться, – сказал он мне, – потому что вы ничего не даёте людям, никакого знака. А они всё приходят и приходят, и их всё больше и больше. И что будет дальше?

Я молчала, потому что у меня не было ответа на этот вопрос. Мы продолжали ежедневно просить у Богородицы знак, но Она ещё ни разу не ответила на наши мольбы. Отец Йозо продолжал:

– Как вы оправдаетесь перед людьми? Бог страшно наказывает тех, кто соблазняет народ, понимаешь? Тебе ведь это известно?

Я кивнула, хотя мне было очень горько, что он подозревает нас в чём-то настолько плохом, что заслуживает Божьего наказания. По его мнению, недостойное поведение некоторых людей в толпе – например ругань и толчки – тоже свидетельствовало против того, что речь идёт о явлениях Богородицы.

– Люди, которые соблазняли других или искажали послания, несли самые тяжёлые наказания. В Израиле и в ранней Церкви их даже исключали из общины. Бог страшно на них гневался. Ты ничего такого не боишься?

– Я – нет, – отвечала я.

– Что, если всех вас шестерых Бог завтра накажет?

– Думаю, что не накажет.

– Как это ты так думаешь?

Я посмотрела ему в глаза:

– Потому что мы не врём!

Отец Йозо замолчал, и постепенно выражение его лица смягчилось.

– А почему Богородица является одним людям, а другим – нет? – спросил он, на этот раз без обвинения в голосе. – Как ты считаешь, ты должна чем-то отличаться от тех, кто Её не видит?

– Да, – ответила я. – Я должна быть лучше, ещё сильнее верить, быть им примером.

Он посмотрел мне в глаза:

– А ты истинно веруешь?

– Да, верую.

Отец Йозо кивнул головой:

– На что тебя подвигает твоя вера?

– Я просто хочу делать добрые дела.

– А в чём могли бы заключаться эти добрые дела?

– Помогать всем, кому могу, и призывать их чуть больше молиться.

– Тебе не жалко народ, который не видит Марию, тогда как ты видишь?

– Очень жалко! Я бы хотела, чтобы Её видели все. Я замечаю, как тяжело людям подниматься в гору. Некоторые даже босиком идут и по шесть часов там проводят. Как бы было прекрасно, если бы Она показалась и им!

Наш разговор переключился на место явлений. Отца Йозо очень беспокоило, что великое множество людей идёт на гору, которую паломники стали называть Горой явлений, вместо того чтобы молиться в церкви Св. Иакова. Ничуть не меньше его волновало всё возрастающее количество милиции. Власти запрещали такие многолюдные сборища, но паломников становилось всё больше. Отец Йозо хотел, чтобы мы пришли во время явления в церковь и позвали туда верующих. Это было бы безопасно и удобно, ведь сейчас мы были вынуждены ежевечерне пробираться через толпу людей, милицию и подниматься на гору по невыносимой жаре. Но будет ли Богоматерь являться нам в другом месте?

Бедные Мои дети, оглянитесь вокруг, обратите

внимание на знаки времени…

Из глубины сердец воззовите к Моему Сыну.

Его имя рассеивает самую густую тьму.

Из послания Богородицы от 2 мая 2009 года

Вскоре после моего разговора с отцом Йозо к нам – ко мне и ещё нескольким визионерам – подошли две женщины, Мица и Любица. Они представились социальными работниками. Любицу я до этого никогда не видела, но узнала Мицу. Она жила в Бьяковичах, у самого подножья горы, и присутствовала по крайней мере на одном явлении.

– Сегодня за вами приедет тайная милиция, – встревоженно выпалила Мица.

– Они получили приказ из Белграда, – вторила ей Любица.

Мы ответили, что запрёмся в своих комнатах и никуда не будем выходить, но в ответ они только покачали головами.

– Вы всерьёз надеетесь скрыться от тайной милиции у себя в комнате? – воскликнула Любица.

– Что скажете, если мы все куда-нибудь уедем? – предложила Мица.

– Можем поехать в Чаплину и поесть мороженого, – продолжила её мысль Любица.

Такая перспектива необычайно воодушевила Якова. Вицка знала Мицу и доверяла ей, да и я не испытывала опасений на её счёт, а вот относительно Любицы у меня были сомнения. С другой стороны, от одной мысли, что за нами едет тайная милиция, по коже бежали мурашки. В структуре югославской власти это подразделение выполняло функцию гестапо и было известно пытками, избиениями и даже казнями. Количество паломников на горе росло в геометрической прогрессии, поэтому вероятность скорого вмешательства этого органа казалась вполне реальной. Быстро обсудив этот вопрос, мы впятером втиснулись на заднее сидение Мициной машины. Ивана в тот день с нами не было.