Игорь Майоров - КЛУБCLUBКЛУБ. Мемуары от третьего лица

Через некоторое время «Театр миниатюр» стал называться «Московский театр Эрмитаж». М.проработал там семь лет, сначала монтировщиком, потом осветителем, потом художником по свету и начальником цеха. Был короткий перерыв, что-то типа супружеской измены, с театром на Трифоновской, но выяснилось, что работать в театре, эстетика которого не близка, а качество происходящего вызывает сомнения, он не умеет. Так что все романы на стороне приходились на полу-любительские полу-профессиональные театры-студии, было тогда в Москве такое поветрие.

На какой-то пьянке М.случайно познакомился с Олегом Ферштейном, впоследствии студентом Щукинского училища (курс Любимова) и оказался вовлечен сначала в театральную студию «Присутствие», а потом и в Театральную ассоциацию «Praxis». Игрались спектакли, строились планы, но новый МХТ или Таганка не получились, хотя некоторые спектакли представляли определенный интерес.

Совсем забыл сообщить, что в 1988 году М.женился, а в 1990 году у него родился сын. Но это все события совсем уже частные и для широкой публики малоинтересные. Описывать мы их практически не будем, потому что… ну не будем и все. Личная жизнь была, временами ее было много, временами поменьше, но интересна она только самому М.И воспоминания о ней по большому счету интересны тоже только ему самому.

Заметьте, что только теперь автор подобрался к основной теме этого повествования. Мне кажется, что он все-таки слишком увлечен собственной персоной… ну ладно. Переходим, наконец, к клубной жизни.

Кроме театральных будней и приключений случился еще эпизод, который мы можем интерпретировать как намек на грядущие события, а именно участие М.в проекте, который мы условно будем называть ДИСКОТЕКА ТАНИ ДРУБИЧ, участие почти техническое, незначительное, но за намек сойдет.

(глава ДИСКОТЕКА ТАНИ ДРУБИЧ)

В 1992 году в результате какого-то важного и безумно принципиального конфликта (полная хуйня на самом деле) с дирекцией М.увольняется (или его увольняют, что точнее) из театра и достаточно быстро оказывается в клубе БЕЛЫЙ ТАРАКАН. Начинается новая полоса в его жизни, которая окончательно закончится только через двадцать с лишком лет.

(глава БЕЛЫЙ ТАРАКАН)

В БЕЛОМ ТАРАКАНЕ М.работал и охранником, и барменом и закупщиком и вообще всем, чем или кем придется. Захотелось попробовать самому – и вскорости компанией хороших и… разных людей, включавшей нашего героя, был открыт клуб ТАБУЛА РАСА (иногда в ходе повествования клуб будет именоваться как ТАБУЛА, или первая ТАБУЛА). 15 января 1994 года считается теперь днем начала его клубного движения. Личный праздник Игоря Юрьевича и нескольких его соратников.

(глава ТАБУЛА РАСА)

Помимо проектов, в которых М.принимал непосредственное участие, существовали еще клубы (а также спектакли, фильмы, книги), сделанные друзьями или знакомыми, которые или же оказались тем или иным способом включены в сюжет этого повествования, или же попали в ту же нишу клубного движения. Один из таких клубов открылся в 1994 году, это был КРИЗИС ЖАНРА. Уже количество выпитого и съеденного в этих стенах М.сотоварищи требует посвятить заведению отдельную главу, кроме того в этих стенах произошло ряд сюжетообразующих событий, встреч и, переговоров. Еще случилось так, что в один из периодов простоя, когда временами семье М.не очень хватало на пропитание, Елена Майорова, тогда еще не сменившая фамилию обратно на девичью, некоторое время работала в КРИЗИСЕ за стойкой. Так что глава имеет место быть.

(ТЕМ ВРЕМЕНЕМ КРИЗИС ЖАНРА и другие места)

А наше повествование возвращается к собственным проектам, следующий из которых, чтобы не утомлять читателя излишней пестротой и разнообразием, также назывался TABULA RASA. (Латинскими буквами – это чтобы не путать с первой ТАБУЛОЙ. Иногда мы будем по укоренившейся привычке, а также чтобы не морочиться с переходом в латинскую раскладку и обратно называть этот клуб второй ТАБУЛОЙ). Там еще было добавлено «performance club» и год 1995, чтобы не путаться в датах, но фактически этот клуб задумывался как реинкарнация первого. Получилось не очень похоже, но значительно более успешно, особенно в финансовом эквиваленте. Это был первый проект в жизни М.из которого пришлось уйти не совсем добровольно, при этом клуб продолжал работать, первый, но увы не последний. А TABULA RASA просуществовала, переезжая с места на место до 2011 года. Правда, в поздний период ничего, кроме названия, о том, каким это место было изначально, уже не напоминало. Ну или почти ничего. Последние фразы можно засчитать за старческое брюзжание.

(глава TABULA RASA 1995)

Если представить себе генеалогическое дерево клубного движения, то из ствола БЕЛОГО ТАРАКАНА помимо побегов, о которых мы рассказываем подробно, поскольку М.принимал в них непосредственное участие, образовался еще целый ряд заведений, без которых наш рассказ будет явно неполным. Это, прежде всего ВЕРМЕЛЬ, а также его предшественник МАКСИМ МАКСИМЫЧ (не по своей вине просуществовавший всего ничего), и БЕДНЫЕ ЛЮДИ, и ПРОПАГАНДА и что-то еще, что сейчас не приходит в голову, но когда придет, то будет всенепременно описано в этой или еще какой-нибудь главе.

(глава … ТЕМ ВРЕМЕНЕМ. МАКСИМ МАКСИМЫЧ. ВЕРМЕЛЬ. ЧЕТЫРЕ КОМНАТЫ. БЕДНЫЕ ЛЮДИ.)

Следующий клуб – ПАРИЖСКАЯ ЖИЗНЬ – был придуман и построен параллельно существующему и М.(вместе с компаньонами) некоторое время сидел на двух стульях, после чего пришлось покинуть сначала один, а потом и другой. Поскольку пословица придумана не просто так. Сам клуб остался, пережил ряд драматических и трагических событий, пору расцвета, пору упадка и тихо закрылся в 2012 году, пережив свою славу, которая, между прочим, была.

(глава ПАРИЖСКАЯ ЖИЗНЬ)

В период вынужденного простоя – судя по всему это был 1997 год – на горизонте возник Сергей Смирнов со своим клубом NЕ БЕЙ КОПЫТОМ. Эта структура начала работать даже раньше ТАБУЛЫ, (совершенно независимо от нее), потом клуб закрывался, переезжал на другое место, потом еще и еще раз – в общем долгая, славная и запутанная история. В NБК никогда особенно не заморачивались с интерьером, кухней, обслуживанием – главной здесь была концертная деятельность. Под копытовским логотипом (что-то вроде детского коника-качалки) отметились практически все российские рок-музыканты, хорошие и плохие, известные и никому не нужные. В один из периодов простоя, когда клуб съехав с одного места пытался найти себе другое, Сергей Смирнов поработал некоторое время арт-менеджером (музыкальным менеджером, как это тогда формулировалось) в TABULA RASA, где и познакомился с М.и другими участниками событий. Когда в свою очередь простой возник у них, то М.вместе с Сообщиковым присоединился к команде NЕ БЕЙ КОПЫТОМ. Закончилось это, как обычно очередным (как показала история последним) закрытием КОПЫТ и финансовыми потерями для всех сторон, как же без этого.