Евгений Матерёв - Психомахия

Так что ни о каком объединении не может быть и речи. Да и сам прюдом не верил в эту затею; хорошо, что многоумный сир 16 16 Обращение к вышестоящему на иерархической лестнице. Деши нашёл выход из положения.

– Интересно, уважаемый Жером, как это ты себе представляешь? – спросил Амори, словно читая мысли старшины.

– А что тут такого? Мог бы получиться великолепный витраж – ведь каждый из вас замечателен по-своему, – ещё раз поиграл на нервах мастеров Акви.

«Никак не представляю. Из-за ваших склок эта идея мертва», – мысленно ответил на вопрос Акви.

Да и без этого проблем много. Например, две мастерские находятся у города, а одна – в предместье. При всём уважении к Модесту Камю Жерому всё же было интересно объединить усилия Амори и Фабриса.

«Если бы они смогли объединиться в творческом порыве!» – мечтал Жером.

А так, очевидно, что эта работа за Амори Руше. По статуту, конечно, все в равных условиях: и людей, и мощностей у мастеров одинаковое количество. Но в каждой работе есть множество нюансов – и на каждый правил не напишешь; тем более в таком творческом деле, как создание стекла.

Создавшаяся ситуация вполне устраивала старшину цеха – будет дан шанс Фабрису, отца которого Акви знал лично. Остальным тоже не помешает встрепенуться.

«А то уж заранее отдали победу Руше!» – почему-то не нравилась Акви эта очевидность выбора.

Старшина Жером окинул взглядом окружающих его людей:

– В скором времени нужно будет приступать к этой великой работе. А пока городской прево постановил временно отменить действие пунктов Статута 17 17 Свод правил, по которому живут объединения ремесленников. В средневековой Франции такие объединения назывались мастерствами. , ограничивающие приёмы работы, а также снял запрет на «жёлтые» часы 18 18 Работа после захода солнца, при свете свечей. ; пусть мастера проявят свои умения во всей красе.

Все недоумённо смотрели друг на друга. Прюдом же еле сдерживал улыбку – его потешала реакция мастеров.

– Наш уважаемый прево – сир Деши – надеется, что за оставшееся время каждый из вас сможет создать нечто новое.

Согласитесь, строящийся Собор, храм Божий, настолько прекрасен и необычен, что хочется одарить его не менее прекрасным творением.

Глава цеха поднял кверху указательный палец:

– При этом никто не ставит под сомнение мастерство здесь присутствующих. Хочется увидеть готовность поставить наше искусство ещё выше.

– Работать над витражами Собора – это большая честь для каждого из нас, Жером; мы сами это всё прекрасно понимаем. Но чья мастерская всё-таки будет работать над ними? – уточнил Фабрис, заметив в глазах старшины лукавство.

– Это мы и выясним через четыре месяца. После того, как вы сконцентрируете всё своё творческое начало и предъявите шедевры 19 19 Экзаменационный продукт, который должен изготовить ремесленник, чтобы получить звание мастера. . Время ещё есть, мастера. Не тратьте его впустую.

Неизвестно, сколько по времени длилась дрёма Фабриса; как только мастер осознал себя погружённым в её толщу, он постарался поскорее вынырнуть. Сделать это ему помогло не только чувство ответственности, но и беспокойство, сопровождающее его с момента начала турнира.

Мастер приподнялся на локте; глаза стали привыкать к тусклому освещению: «Надо было сесть на табурет, чтобы не уснуть…»

Фабрис перевёл взгляд на тумбу, где стояли большие песочные часы. Одного их поворота хватало на полчаса. Сейчас песок не сыпался, поэтому о времени можно только догадываться. Прислушался – печь гудела не так, как надо, и стеклодув вскочил со скамьи как ошпаренный.

«Повезло, что не проспал дольше», – подумал мастер, подбросив поленьев.

В этот момент за спиной послышался шум.

– Что, Оберон, сам проснулся? А я вот умудрился поклевать носом, – сказал Фабрис.

– Оберона нет, – ответил неизвестный голос. – Я отправил его восвояси.

Фабрис почувствовал, что по спине прошли мурашки, и тревога его усилилась – как если бы заработали меха, и от этого по углям заплясали языки пламени.

Голос прозвучал уверенно, повелительно – Фабрис сразу почувствовал – у этого человека больше в привычке отдавать указания, нежели получать.

Оцепеневший Фабрис обернулся, стал присматриваться к гостю. Неизвестный приближался, постепенно выходя на более освещённое пространство. Пока что был виден силуэт: на госте угадывался плащ и берет.

– Что вы делаете тут в такой поздний час? – спросил мастер и осёкся от собственной неучтивости. – Извините, господин. Я забыл представиться – мастер Фабрис Рене.

Вопрос естественный. Мастеру, конечно, приходилось видеть в своём скромном жилище важных особ – то, что неизвестный к ним относится, у него не вызывало сомнений. Обыкновенно их приводит сюда любопытство – всякому хочется взглянуть на чудесные превращения стекла. Но не в такой же поздний час!

Неизвестный прошествовал к столу, изучая то, что на нём находится. Теперь стало видно его лицо. Обычное лицо, только рябое, испорченное то ли болезнью, то ли ожогом. Фабрис нашёл, что рябь его несколько не портит; ему даже показалось, что эти изъяны под определённым углом зрения складываются в узоры.

– Зачем ты звал меня? – последовал неожиданный вопрос.

В это мгновение Фабрис почувствовал, что какой-то невидимый барьер между ними исчез. Словно треснула скорлупа, и его воля, как содержимое яйца, стала тягуче растекаться.

То есть это он, Фабрис, оказывается, звал этого господина и тот явился?

«Я не звал», – подумал про себя мастер, но вслух не сказал – неизвестно, как отреагирует на эти слова гость. Сначала надо выяснить, зачем пожаловал этот сир.

С приложением усилия воли Фабрис смог оторваться от гипнотического взгляда.

– Можешь звать меня Аполлинер.

Тон, повадки Аполлинера были таковы, что Фабрис засомневался – был ли обращён предыдущий вопрос именно к нему – может, то была лишь мысль вслух?

Прогнав наваждение, мастер Фабрис ещё раз представился, поклонился.

– Зачем же вы прибыли сюда, господин Аполлинер? Вы хотите сделать срочный заказ?

Гость ухмыльнулся. Фабрис ещё раз оглядел его. Ему нравилось, с каким достоинством тот держался: прямая осанка, чёткие движения. Было ощущение, что господин Аполлинер не раз тут был и поэтому хорошо ориентировался в мастерской.

Фабрис в уме строил фразы, как можно предупредить сего господина, что придётся с заказом повременить либо обратиться к другому мастеру; но все эти словесные конструкции рухнули в один момент.

Незнакомец прошёл между козлами и остановился у печи:

– Ты ведь хочешь, чтобы твои витражи красовались на Соборе? Желаешь ли славы Го… городу?