Георгий Попов - О текущем и вечном. Часть II

а я погружаюсь в пучину материального мира,

где царит иллюзия счастья.

Мое Я все видит, но не мешает мне в моих земных поисках.

Ибо свобода, данная господом, свята.

Но когда земные наслаждения кончаются

и начинается время испытаний,

моя пирамида поднимается над землей,

вопия от нестерпимых мук или устав от пустоты наслаждений.

И мое Я наполняется любовью господа

и пробуждает духовный разум, забирая власть над умом.

И начинает строиться новая пирамида на других чувствах,

которые позволяют уже ощущать следующий – духовный мир.

Атомы человеческих душ

связаны друг с другом незримыми нитями

и они могут образовать целостность,

которая получает свое название – народ.

Народ – это божье дитя, как и каждый человек в отдельности.

И относиться надо к нему с деликатностью,

уважением и любовью.

Можно возмущаться неразумностью правителя,

неразумностью отдельных групп, вплоть до ненависти к ним,

но ненавидеть весь народ

за неразумность правителя и отдельных групп –

есть неразумность по невежеству.

Народ, как единый живой организм,

только тогда можно назвать народом,

когда каждый человек связан частичкой своей души с теми,

кто и составляет слово народ.

Как и любой живой организм,

народ можно заразить ненавистью,

его можно заразить вседозволенностью,

но можно и вдохновить на подвиги.

Как листья одного вида дерева похожи друг на друга

и не похожи на листья других видов деревьев,

так и люди, формирующие свой народ,

отличаются от людей других народностей.

Хотя для матушки земли все деревья едины и их листья едины

и служат одной и той же цели –

вобрать благодать солнца и передать ее ей.

Так и пред Богом все народы равны.

Осознание своего единства и образует народ.

Народ может быть подобен океану,

где каждая капля неразрывно связана со всеми,

а может быть как песок,

когда единство проявляется только при внешних воздействиях. Право народа на какой – либо поступок

несет за собой ответственность перед потомками.

Смешиваясь, два народа образуют семью

со всеми сложностями взаимоотношений,

и постепенно, прорастая друг в друга, образуют новый народ.

Чем дальше от исходных корней образования народа,

тем сильнее стираются грани между народами,

которые влились в него.

И новая общность – новый народ земли,

также осознает свое единство и самобытность

с готовностью это отстаивать.

Наша душа постигает многогранность земной жизни,

многогранность обыденного и привычного,

и постепенно учится различать две главные грани –

разумности и неразумности,

на которые проецируются все остальные грани жизни.

Обыденное отношение к жизни всё делает простым и понятным. Но эта простота условна.

Как только мы соскальзываем с грани привычного,

мы ощущаем другую грань,

которая нам кажется другой реальностью.

Новая грань может быть непривычной

или даже враждебной нашей душе.

Новая грань – это новые отношения, отличные от привычных,

это новое окружение, выпадающее за рамки привычного.

И эта новая грань либо пугает, либо удивляет.

Обыденное и привычное утверждается каждый день,

и мы почти не замечаем границы,

отделяющей грань разумности от грани неразумности,

Мы не замечаем эту границу настолько,

насколько мы невежественны,

ведь обыденное и привычное для невежды –

может быть недопустимо для разумного.

Люди, составляющие общество,

в процессе своей жизнедеятельности,

постоянно бегают по полю граней обыденного и привычного,

зачастую не замечая граней разумности и неразумности,

не замечая границы между ними.

Множественность народов, увлекаемых своими вождями,

бегают по гране неразумности не задумываясь о последствиях.

Человечество из законов ставит забор

на границе разумности и неразумности,

но этот забор зачастую сметают отдельные группы или народы

в порыве очередной одержимости,

или гонимые эгоистическими целями.

Труд во благо, истина и любовь – это твердь грани разумности,

а эгоизм, замешанный на корысти

есть скользкая основа грани неразумности.

На границе разумности ее твердь размягчается

и уже неосторожное движение в сторону неразумности мгновенно увлекает человека на эту скользкую поверхность. Невежество, осознанно или неосознанно,

создает иллюзию разумности на грани неразумности

и многие эту иллюзию принимают за реальность.

Эти островки иллюзий, скрывающие грани неразумности, – ловушки для человека.

Над каждой гранью свое солнце и свое небо.

Если над гранью разумности светит духовное солнце,

то над гранью неразумности – солнце эгоистических вожделений.

Если над гранью разумности небо вечной беспредельности,

то над гранью неразумности -

небо нарисовано демоническими силами.

Когда детская беззаботность

сменяется взрослой необходимостью,

наступает время разумности.

И уже время, растрачиваемое впустую,

становится неразумностью.

И уже разумность восприятия определяет разумность действий.

И трудиться становится разумностью,

а проявлять лень становится неразумностью.

Но разумность трудиться – только тогда,

когда трудиться – во благо,

а трудиться во вред – неразумность.

Но и различать благо и вред, нужна тоже разумность.

Человек устремляется к счастью,

но дорога к счастью лежит через разумность,

а неразумность дает только иллюзию счастья.

Неразумность чувств – показатель незрелости,

неразумность слов показатель невежества.

Действия и помыслы – показатель нашей разумности.

слова разумности несут свет, а неразумности – неприятие.

Разумность вселяет надежду и радость,

а неразумность вселяет неверие или боль.

Неразумность в детстве идет от наивности,

неразумность в юности – от избытка энергии жизни,

неразумность в зрелости – от невежества и эгоизма.

Разумность и неразумность – это две полярности,

между которыми мы мечемся в своем выборе.

Жажда творчества во благо – разумность,

а творчество, приводящее к тяжким последствиям – неразумность.

Жажда сиюминутных наслаждений – незрелость,

а жажда извращенных наслаждений – неразумность.

Жажда разумности через терпение и смирение,

через любовь и милосердие поднимает душу в небеса,

а неразумность тянет ее в марево мирских иллюзий,

тянет через обиды и ненависть, через зависть и тщеславие.

Неразумность и разумность – два наших полюса.