Денис Сажнов - Кодекс ученика

Эс-эН потушил окурок в дверной пепельнице и стал складывать мудры, больше дюжины их сотворил, и пробка на дороге сначала раскрошилась, а затем и развеялась, словно по волшебству. Повеяло холодком. Эс-эН жил в соприкосновении с тайной сутью бытия. Вокруг него сгущалась магия. И к этой магии мне хотелось причаститься.

Но внутри меня билась связанная, мятежная мысль: не суйся, не лезь к этим гудящим проводам!

Мой Путь – Путь Сердца и Приятия. Мой Путь – соответствие Духу и внутреннее Согласие. Мой Путь – быть и лучиться в бесконечном Удивлении.

(из Кодекса Ученика)

Консьерж c праздничным лицом, похожим на каравай, украшенный кренделями усов и лепной улыбкой, наклонился чуть ли не к самой кнопке и вызвал нам лифт. В зеркальной кабине множились отражения Эс-эНа. Я видел настороженного, в ожидании подвоха старика и наглого кочевника, который решил мимоходом ограбить презренный городок.

Эс-эН обошёл просторные комнаты и рассмеялся:

– Хорошо устроились! Так бы взял и отобрал!

Я вспомнил недавний разговор с матерью Марты – Ольгой Альбертовной. Её фразы звучали подобно проклятиям: «Ты губу-то не раскатывай! Всё равно здесь жить не сможешь. Не по Сеньке шапка!»

Посмотрим. Теперь-то Сила на моей стороне.

– Нет у вас культа кофе, – поморщился Эс-эН.

Он сидел с ногами в высоком кресле на кухне и крутил на пальце тесёмку. Я тут же вызвался сбегать в магазин.

– Зачем бегать, маэстро?! Если есть Ось, всё само к тебе прибежит.

Он бросил исподлобья опасливый взгляд на деревянную птицу счастья с резными крыльями, кружившую под плафоном, и закурил.

– Смотрю я на тебя, Марта, и не вижу, – сказал Эс-эН, попыхивая сигаретой.

– Как это? – удивилась она.

– Пока не вижу! Почему я должен взять тебя в обучение? Что в тебе есть? На кой ты мне сдалась?

– Вы ведь будете у меня жить!

– Добрая девочка, я благодарен тебе. Но душой своей за кусок колбасы платить не стану. Обмен должен быть равноценным. За Дух – Духом, за Душу – Душой. Если решишь задачку, так и быть, приму тебя в обучение.

Марта кивнула.

– Возьми свою обыденность и положи на стол.

Марта растерянно моргнула. Эс-эН сосредоточился на мне:

– Как вы пообщались с Лёней?

Я отвёл глаза.

– Мне не нравится то, что происходит между вами. Мои ученики не должны враждовать попусту.

– Он невыносим, сэнсей! 2 2 Не смотря на то, что в Школе практиковалось китайское искусство кунг-фу, в то же время, терминология и ритуал заимствованы из японской традиции каратэ: «додзо», «сэнсэй», черный пояс, приветствие «Ос», сигнал к прекращению поединка «Ямэ» и т. д. Вероятно, это связано с личностью Мастера, который в молодости увлекался каратэ. Кроме того, вибрационная частота японского языка, по его мнению, способствовала развитию дисциплины учащихся. Самоутверждается на каждом шагу. В кунг-фу он лучший, это факт, но как человек – дрянь. Только о себе думает. Свои амбиции тешит, а Школой прикрывается.

– У вас с ним богатая личная история. Долги надо отдавать.

– О чём речь?

– Не помнишь?

– Не-а.

***

Раньше Лёня был тонким беспечным юношей. Но за семь лет он превратился в мрачную глыбу. Теперь он во всём подражал Мастеру, копировал его походку, мимику, интонации. Может быть, Мастер прочит его в преемники? Или готовит себе новое тело, ведь прежнее необратимо состарится? Я ревновал.

– Я должен осмотреть вашу квартиру, – Лёня застыл передо мной, серьёзный, как терракотовый воин. – Подготовить место для сэнсэя.

– В этом нет необходимости. Квартира в порядке.

– Ты всего лишь послушник, поэтому даже понятия не имеешь, что значит «в порядке».

– У тебя опасная миссия. Ты рискуешь быть посланным в жопу, Лёня, – усмехнулся я.

– Ого! Ты такой значимый! Не пора ли проверить себя на татами? – он сцепил пальцы и хрустнул ими.

– Как-нибудь в другой раз, – я на всякий случай отступил на полшага.

– Правильно, кунг-фу не для всех!

***

– Да знаю я, – протянул Мастер. – Я сказал ему: «Ты, Лёня, можешь быть тем, кто ты есть – вредина и гнус. Только служи Школе. Тогда твоё существование оправдано». Его сущностное имя Волк. Это Сила! За Школу любому горло перегрызёт. Лёня знает свою тень. Ему незачем притворяться и лицемерить, он такой, какой есть, и он не подарок. А ты знаешь свою тень?

Я задумался. Что там, в моей тени? Кто в ней томится?

– Кажется, я поняла, – объявила Марта.

– Интересно! – Мастер повернулся к ней. – Что же ты поняла?

– Вся моя жизнь – это сплошная обыденность. Я и есть обыденность!

– В некоторых школах Дзен за каждый неправильный ответ ученик получает палкой по голове. Но у меня пока нет палки, а у тебя пока нет головы! – рассмеялся Эс-эН.

***

Я отлучился в туалет. Открыл кран, отщипнул от куска кропалик, сплющил, начинил трубочку и, щелкнув зажигалкой, втянул пряный дым в лёгкие. Мысль легла в экзистенциальное русло. Кто я в масштабах Вселенной? Лишь точка, существующая меньше мгновения, искра в мире огромных звёзд. Но что-то ведёт меня, я чувствую, кто-то высший заботится обо мне, ведь у меня есть цель, предназначение.

Я вспомнил, когда мы были в Питере, Мастер увидел оседлавшую меня старуху-мысль о неотвратимости смерти, отравлявшую моё существование. Какой смысл в этой жизни, если нам придётся умереть, почему так страшно всё устроено?

Эс-эН внезапно сильно стукнул меня ладонью между лопаток, у меня перехватило дух. Электрический импульс прошёлся по позвоночнику. Сознание прояснилось.

– В этом мире ничего не имеет значения, – произнёс Мастер. – Смерти нет. Тело – это кимоно. Износилось – поменял и продолжаешь тренировку.

Затем Эс-эН подвёл меня к многоэтажке из красного кирпича, велел встать на углу дома и посмотреть вверх. Вертикаль пронизывала мешковину неба. В мои глаза сыпалась дождевая пыль. Из стены кое-где торчала ржавая арматура. Дом всей массой навалился на меня. Закружилась голова, я отшатнулся и прохрипел:

– Что это?

– Это гора твоих представлений о самом себе, – ответил Эс-эН. – Умри без сожалений. Сколько тебя помню, ты постоянно проигрывал. Но это не навсегда. Ты заново родишься в Школе. Научись побеждать. Твоё новое имя Костас означает «кость Аса», пусть оно послужит тебе. Все наладится, вот увидишь.

***

Я вернулся на кухню медленный и мягкий. Эс-эН и Марта сидели в плотном дыму.

– Признавайся, у тебя там крылатый унитаз? – спросил Эс-эН.

Я истерически расхохотался. Лицо Мастера внезапно приблизилось, и я отчётливо услышал проникающий шепот:

– Что, маэстро, травка живот щекочет?

Затем это треугольное лицо с татаро-монгольскими скулами и низким лбом растворилось в дыму. Неужели прознал?! Я сосредоточился. Мой ум шутит со мной, или вправду, от Мастера ничего не утаишь.