Эльшад Алиев - Печальные рассказы

В первом Погосов сообщал, что смог устроиться здесь, в Швеции, в городе Гетеборг, у него все нормально, но жену свою к себе взять не может.( Я так и не понял почему)

Второе письмо привожу полностью, я столько раз перечитывал его.

“Дорогой Исик!

Седьмого января я благополучно прилетела в ФРГ. Здесь меня встретили представители нашей диаспоры и дядя Сурен, он двоюродный брат дяди Камо, которого ты знаешь.

Они сами живут в Кельне и меня повезли туда, здесь мы подали мои документы в их миграционную службу.

Я пока живу у дяди Сурена, у них трехкомнатная квартира, одна комната их дочери Сильвии и я с ней.

Здесь много наших армян, еще со времен Спитака.

Нам помогает наша диаспора, а лично мне Рафаэль, он из местных армян, родился и вырос здесь, работает в торговой компании, живет с родителями.

Я никогда не забуду, как мы вместе жили, а до этого встречались.

Но теперь понимаю, что каждый должен жениться и выходить замуж за представителя своей нации.

Я знаю, что тогда ты очаровал меня, но наш брак был ошибкой и на нем также настаивал папа, до сих пор не пойму почему.

Иногда я думаю, если бы мы остались жить там, в Баку, как бы все дальше шло?

Умер бы ты, умерла бы я, и лежали бы на разных кладбищах.

Ты должен понять меня. Здесь совсем другая аура. Ты не смог бы жить здесь, среди нас, армян, которые воспринимают Карабах как свою боль, а ты всегда относился к этому шутливо.

Рафаэль очень приличный молодой человек, прекрасно говорит на армянском и немецком. Сильвия его очень хвалит и он официально сделал мне предложение, готовиться усыновить или удочерить моего ребенка.

Как это благородно!

Я думаю, ты меня правильно поймешь, рано или поздно наши дороги должны были разойтись.

Извини за сумбурное письмо, перечитала, хотела переписать, но поняла, что не смогу этого сделать.

Сначала хотела, чтобы об этом сообщил тебе папа, но решила, что честнее будет написать самой.

До свидания или прощай, Исик, желаю тебе самого лучшего и, если можешь, прости.

Джульетта”.

Исмаил прожил у меня еще три дня и потом исчез. Тихо так, по-английски, не прощаясь. Взял свою сумку спортивную и ушел. Меня тогда дома не было.

Говорят, его пару раз видели в городе. Это было весной.

А с лета девяностого о нем ни слуху, ни духу.

Вагиф

1.

Я давно не был в Баку. Несмотря на то, что мой товарищ Вагиф не раз звал к себе.

Мы познакомились с ним в начале восьмидесятых, когда двенадцатилетним пареньком я приехал по путевке в пионерский лагерь «Гюняш”.

Мой отец работал на нефтяных месторождениях в Тюмени и ему выделили путевку для меня.

Нас было сорок человек: дети нефтяников из Тюмени, Сургута и Нефтеюганска.

Там в пионерлагере я и познакомился с Вагифом. Получилось это как-то само – собой, почему-то из всей оравы приезжих он выбрал меня, и мы стали дружить.

После нашего отъезда мы долго переписывались, даже тогда, когда он ушел в армию и служил в Новосибирске.

Я пытался как-то выехать к нему, встретиться, но за два года это мне так и не удалось.

Но мы продолжали переписываться, несмотря ни что, учитывая даже лихие девяностые, слали друг другу поздравительные открытки и фотографии членов семей.

И вот теперь, по прошествии двадцати лет мне снова предстояло прибыть в Баку и воочию увидеть своего товарища.

Жена помогла мне накупить подарков. Честно говоря, в этом отношении я полный профан.

Наконец, закончились проводы в аэропорту и вот я в самолете.

“Боинг” азербайджанских авиалиний мягко покатился по взлетной полосе и я, откинувшись в кресле, закрыл глаза.

Двадцать лет. Как пролетели эти года, я и не заметил. Получилось, что сознательная жизнь наша попала аккурат на развал Союза и мне, как и многим другим, пришлось перестраиваться и приспосабливаться к новым реалиям. Потом была женитьба, и я окунулся в семейную жизнь. Было трудно, но благодаря моральной поддержке супруги мне удалось достичь того, чего я сейчас имею: директор по развитию крупного российского оператора мобильной связи.

За это время я не только переехал в Москву, но и обзавелся квартирой у станции метро “Красногвардейская” и небольшим дачным участком в Братеево. У меня растут два сорванца, старший скоро заканчивает лицей и собирается идти по математической линии, у него к этому большие наклонности.

А второй у меня спортсмен. Занимается хоккеем в школе ЦСКА, тренера говорят у него большое будущее, можно будет замахиваться и на НХЛ. Вот поэтому с учебой у него и не все в порядке, постоянно на сборах, видимо, поэтому он более и самостоятелен, чем старший. Последний из тех, кого называют “маменьким сынком”, следствие того, что им больше занималась мать, пока я добивался высот в столице.

А Вагиф в эти двадцать лет много настрадался, я знал это из его писем.

После окончания школы он поступил на работу в железнодорожное депо, оттуда ушел в армию, вернулся и тут же женился. Писал, что это было желание матери, он был шестым ребенком в семье и мать говорила, что перед смертью хочет видеть его женатым, семейным, крепко стоящим на ногах.

Мать его после этого прожила еще двенадцать лет, увидела не только его свадьбу, но и рождение ребенка, а потом произошло невероятное: Вагиф узнал, что у жены есть любовник, его вместе с ней не застал, тот успел убежать, но все факты были на лицо и жена его бросала ему в лицо обвинения в сексуальной неполноценности, в невозможности зарабатывать достаточное количество денег для приличной жизни да и вообще, в нелюбви к нему.

Они расстались. Меня шокировало то, что Вагиф писал о ребенке. Он был не уверен в том, что это его ребенок и не испытывал к нему никаких чувств. Исправно платил алименты, а потом оказалось, что его бывшая супруга уехала в Турцию и на этом все контакты оборвались.

Потом он вновь женился, переехал в другую квартиру, у него растет дочь и он, вроде бы, всем доволен.

Ну что ж, если у него все хорошо, то я рад за него и со спокойной совестью могу посетить его. Узнав, что я прилетаю в Баку, он предложил остановиться у него, но я категорически не хочу стеснять его и предпочел забронировать номер в гостинице.

Он яростно возражал, говорил, что это противоречит Бакинскому гостеприимству, но я был непреклонен.

2.

Самолет приземлился в Бакинском аэропорту Бина. Через сорок минут, после получения багажа и прохождения таможенно – пограничных формальностей я оказался в объятиях Вагифа.

-Красавчик! – крикнул он, – Ты не представляешь, как я рад тебя видеть. Наконец-то ты прилетел!

-Отпусти,– выдохнул я,– Ну ты и здоровяк.

Вагиф действительно рядом со мной выглядел великаном. Выше меня на целую голову, широкий в плечах, весь такой массивный….