Фарид Рауф - Мост над бурными водами. Сборник рассказов

– Кого и как я могу благодарить, – запричитал Лятиф.

– Не стоит благодарностей. Ты это заслужил. Директор о тебе высокого мнения. Возможно, мы тебе за счёт завода сделаем ремонт в новой квартире. А то знаешь? У нас вселился, и надо делать ремонт. Дом будет в Гюняшлях. Далековато, но зато нормальная квартира.

Лятиф ничего не сказал. Конечно, подумал он, плохо, что далеко от центра города. Он привык там жить. Но что поделаешь, будет хоть нормальная квартира.

– Твой «крысятник» тебе уже надоел, наверное? – спросил Максуд. – Так вот, мы решили временно разместить тебя у нас на фабрике… Ты знаешь… У нас есть пара домиков. Там же… живут люди. Так вот, твой «крысятник» у нас Баксовет отбирает. Что-то там по санитарным нормам, не знаю… Ты переезжай. Мы тебе машину выделим.

Только после этих слов Максуд взглянул в лицо инженеру. Помощник сидел слегка поникший, пытаясь переварить сразу все новости.

Максуд ободряюще кинул:

– Поздравлять заранее не буду. Но думаю – давай выпьем сегодня. Приходи ко мне. Посмотрим «видик». Мне новую кассету дали. Хороший американский триллер.

После ухода Лятифа Максуд вызвал начальника третьего цеха, племянника директора. Тому поручались особо важные дела. Организация выселения и вселения инженера была возложена на него.

Вечером Максуд взял Лятифа к себе домой. По дороге он заглянул в кондитерский магазин купить детям каких-нибудь сладостей. Проходя мимо прилавка, взгляд Максуда остановился на конфетах… Он пригляделся – это были конфеты «Лапки Гусейна». Максуд улыбнулся и… вдруг! Неизвестно почему, но ему померещилось, что на прилавке лежат сотни маленьких пальчиков.

«Меньше смотреть надо эти идиотские американские триллеры, – подумал Максуд. – Нервы пошаливают».

Дома его сразу окружили трое детей и, схватив торт, умчались на кухню. Оттуда выглянула его растолстевшая жена, поприветствовала Лятифа и пригласила в гостиную.

Максуд вошёл в комнату, и на душе у него почему-то стало тоскливо. Всё в комнате, казалось, вторит его настроению. Натюрморт на стене будто увял, абажур торшера поблёк… Так всё увядало. Главное – молодость. Давно её нет.

«Наверное, к 45—50 надо что-то поменять в жизни», – подумал Максуд. Съездить куда-нибудь надолго, завести любовницу… Что-то надо делать – внести новое в серую обыденность рутинной жизни.

Жена принесла чаю. На столе лежали… Максуд пригляделся… Нет, это были настоящие конфеты «Гусиные лапки».

– Что, у нас других конфет нет, что ты ставишь на стол конфеты с нашей фабрики? И на работе, и дома, – пожаловался жене Максуд.

– Это же спецпартия, вкуснее, чем импортные.

Позвонили в дверь. Зашёл сосед Халил – участковый полицейский, приятель Максуда. Все сели смотреть триллер. Перед тем, как вставить кассету в магнитофон, жена информировала Максуда:

– Сегодня опять дети что-то нехорошее по видео смотрели. Его надо запирать в шкафу в наше отсутствие. Отвлекает он их от уроков и, вообще, развращает сознание.

Участковый утвердительно закивал головой.

– Безобразие творится на улицах, – продолжала жена. – В кинотеатрах и видеосалонах крутят чёрт знает что… Это замечание Халил принял в свой адрес:

– А что можно поделать? Демократия.

Он не сказал, что от этой «демократии» у него слегка повысились доходы. Так беззастенчиво воровать в советское время не давали. Теперь – демократия, всё можно.

– Насмотрится кто-нибудь с неустойчивой психикой таких фильмов и пойдёт убивать или насиловать, – заводилась жена.

– У нас с этим, слава богу, хорошо – «мусульманчылыг» 2 2 «Мусульманчылыг» (азерб.) – буквально означает «мусульманство»; в переносном смысле «традиции». . И главное, мы, участковые, сразу берём на примету подозрительных личностей. Я знаю, например, кто у меня на участке может заниматься карманным или квартирным воровством. Раскрываемость преступлений у нас хорошая.

– А что если псих-одиночка? – не успокаивалась жена. – Сейчас так много стрессов.

Халил не знал слово «стресс», но догадался, что это как-то связано с демократией, и поэтому озабоченно кинул: – Да, вот это трудно расследовать.

Максуд нажал на «старт», и все четверо стали смотреть американский триллер о том, как один маньяк после тяжёлого детства, с многочисленными «фрейдовскими комплексами», в один «прекрасный» день решил снимать скальпы с людей и отправлять их по почте полиции.

На следующее утро директор вызвал Максуда и мрачно сообщил:

– У меня опять трения с Мамед-агой.

Последний был родственником Гусейна Ибрагимовича и одновременно его злейшим врагом. Возможно, именно родственные отношения обостряли вражду, основанную на соперничестве, – кто выше прыгнет, кто дороже купит. Год назад, используя чехарду властей или хаос власти – кому как нравится, Гусейн Ибрагимович подстроил против Мамед-аги «дело», после которого тот лишился своей должности. Теперь тот старался мстить.

– Вчера вечером, где-то около восьми часов, группа хулиганов учинила дебош в моём кафе на Яссамалах 3 3 Район города Баку. . Это точно дело рук Мамед-аги. Он решил встать на путь криминала. Такого не было…

«Уговору», – хотел добавить Максуд, но сдержался. Неизвестно, какая последует реакция. Директор не в духе.

– Я вот сейчас подумал, что это дело с конфетами тоже им подстроено.

– Мне кажется, что наборщик был просто бухой…

– Просто даже кошки… Надо всё досконально выяснить.

Главный инженер возвратился к себе в кабинет. Помощника ещё не было. Обычно он не опаздывает. Наверное, переезд задержал его.

Максуд взял директорский «газон» и велел ехать в кафе на Яссамалах. Войдя, Максуд опытным взглядом сразу оценил величину ущерба. В голове замелькали цифры, счета, акты о списании. Дело в том, что это кафе числилось на балансе карамельного завода в качестве малого предприятия по выпуску пирожков.

В зале сидели двое полицейских. Перед ними был накрыт за счёт кафе стол, и они спокойно завтракали.

– Кого-нибудь задержали? – осведомился Максуд.

– Нет. Мне Гусейн-муаллим звонил. Он дал наводку на Мамед-агу. Увы! Улик нет. А без улик к такому человеку, как Мамед-ага, я подступиться не могу. Вообще, может, это действительно просто хулиганы…

Максуду ничего не оставалось сделать, как покинуть кафе. Он обошёл несколько «точек», принадлежавших Гусейну Ибрагимовичу, и собрал выручку. По возращении на фабрику он застал у себя в кабинете инспектора из министерства финансов.

– Я слышал, – начал тот, – что вы начали на заводе выпуск конфет в честь директора. Что ж, уважение и любовь к начальству – необходимая вещь. Это идёт в ногу со временем. – Далее инспектор стал говорить о тяжёлой экономической ситуации в стране.