Аше Гарридо - В сердце роза. Книга странствий Эртхиа

– Руку… – потянулся к нему Акамие.

Дэнеш протянул обе – царь схватил его запястья, наклонился низко, прижался лицом к его ладоням.

– Прости. Зря я позвал тебя. Нет никакого дела…

– Знаю, знаю.

Акамие вздохнул, выпрямился. Так больно и так хорошо глядеть в глаза другу, не скрываясь, не таясь. Но нельзя долго.

– Когда звал – не было дела. Теперь есть.

– Я служу тебе.

– Да.

Выпустил руки ашананшеди, отошел к окну, оттуда оглянулся. Дэнеш ни шагу не сделал следом. Акамие кивнул. Заговорил, как кидаются с моста в реку, чтобы не выплыть.

– Ты поедешь с Эртхиа. Куда бы он ни ехал – ты с ним. Я никого не знаю надежней. Ты ему будешь нужен.

– А тебе? – с усмешкой перебил Дэнеш. – Уже нет?

Акамие отвернулся.

– Не мучай ты меня.

– Это я – тебя? Ты ничего не путаешь, царь?

Но не сделал к нему ни шагу.

– Хватит, – строго сказал Акамие. – Я не хочу говорить об этом. Мы так давно об этом говорим, что сказали уже все что можно. И что нельзя.

– Да, уже год.

– В самом деле, хватит.

– Ты совсем стал царем.

– Что же делать. Иначе невозможно.

– Значит, я отправляюсь с твоим братом неведомо куда. Туда, куда ты не сможешь послать голубя в минуту слабости.

– Не говори со мной так. Ты во всем прав. Хочешь, я скажу по-другому?

– Ты не отошлешь меня сейчас. Разве тебе неизвестно, что против тебя замышляют? Я знаю, что Кура ан-Джодия из Риды с некоторыми еще составили заговор, и им удалось склонить на свою сторону одного из дворцовых евнухов… ладно, это моя забота. И еще этот северянин ан-Реддиль со своими непотребными песенками. Евнухи во дворце – от них всегда жди беды, если им нечем заняться, а ты оставляешь их в праздности. Им было бы на руку устранить тебя и посадить на престол царевича. Он скоро войдет в возраст и при нем много власти получит тот из них, кто ему угодит. И всадники недовольны. Им нужна война, нужна добыча, а уже два года после Аттана не было походов.

– Так вот, – сказал Акамие, не обращая внимания на его слова. – Ты упрекнул меня, что я стал царем, а тебе ничего не досталось. Но и я потерял всё. Где ты видишь меня? Можешь ли ты до меня дотронуться? Можешь ли спросить так, чтобы ответил я, – я, а не повелитель Хайра? Мы с тобой знаем, что закон не нарушен. Но и так, как сейчас, – мы преступники. Чтобы Судьба нас не разлучила, разлучимся сами. Подвергнемся пытке, пока не пришел карающий. Я боюсь потерять тебя совсем – отсылаю далеко, чтобы ты вернулся. Тебя дождусь, и каждый час будет отравлен – я знаю, что говорю, яд мне знаком, и смертельный яд. Пока ты не вернешься, я буду умирать. Но ты не спеши обратно. Вместе мы преступники, но разлука и верность – наше оправдание и победа.

– Сказано хорошо. Эртхиа сложил бы из твоих слов песню.

– Мне больно, – ответил Акамие. – Как тебе.

– Не верю, – сказал Дэнеш и повернулся, чтобы уйти.

– Стой, лазутчик, – тихо-тихо сказал Акамие, и Дэнеш замер. Он обернулся и взгляд его был темен.

– Я еще царь Хайра и ты еще служишь мне, – глядя ему в глаза сказал Акамие. – Когда отпускал твой народ, я не отпустил тебя, ты помнишь? Я не отпустил тебя. И не отпущу. Я посылаю тебя с поручением. Береги моего брата, такова моя воля – твоего царя и повелителя. Иди и не забывай обо мне ни на миг. Иди.

Минуту или дольше они смотрели прямо в глаза друг другу, и ни один не отвел глаз. Потом Дэнеш согнулся, коснулся руками ковра и стремительно вышел.

И больше они не виделись.

Эртхиа очнулся среди ночи и не испугался, как часто пугался, просыпаясь в новом месте, оттого что не мог понять, где он, что он? Здесь всё: мягкость и упругость постели, и вес покрывала, и теплые, душноватые ароматы, и гремящий хор сверчков за окном, и терпеливая нежность неяркого светильника – всё было своим, и Эртхиа приснились его детские сны, и он проснулся ребенком. Сбившись, как давно не сбивался, в комок и зажав в кулаке край одеяла, Эртхиа лежал и лежал, а сверчки пилили серебряными напильничками ночь, светильник заботливо рассеивал мрак, и запахи дома и детства окутывали и пеленали, чтобы в странствиях оставалось с Эртхиа хоть немного домашнего тепла.

Но Эртхиа проснулся еще раз – уже взрослым, и без пощады к самому себе заставил себя вспомнить, кто он и где и почему. Он поднялся, потряс головой и сильно растер лицо ладонями. Как это получилось, что он разговаривал с братом и вдруг оказался в спальне, спящий безмятежно, и не помнит как? Не столько он, в самом деле, выпил.

Эртхиа выглянул в окно, посмотрел на небо, прикинул, что до утра еще довольно долго. Интересно, не заблудится он теперь во дворце? Надо пойти пошарить в библиотеке: среди свитков и сшитых книг, которые так рьяно собирал его брат, должны найтись описания земель и путей, дорожники по странам, окружающим Хайр, а может быть, и лежащим дальше. Эртхиа огляделся в поисках одежды: хорошо он уснул, что не чувствовал, как его раздевали. Нет, ну не столько. Ну, чашу-другую… даже на дорожную усталость этого же мало, мало, чтобы вот так.

Одевайся, Эртхиа, сердце, – ласково побранил себя голосом брата. И снова огляделся.

Вот дарна. Правильно, что ее перенесли сюда вместе с ним. Положили на подушках, как было всегда у него заведено. Вот сумки с дорожным припасом, лежат на полу у входа. Колчан с налучем повешены на стену. Все как дома. Дома и есть.

Приоткрыв завесу на двери, заглянул Акамие.

– Не спишь?

– Вот, проснулся. А ты что?

– Беспокоился, как ты…

– Ничего. Лучше не спрашивай. Не знаю, рассказал ли бы я тебе про долину, если бы мог…

– Все равно не сможешь, – согласился Акамие. – Ничем мы друг другу не поможем. Прошли те времена.

– Да, – вздохнул Эртхиа. – Дурак я был, что согласился на царство. Дважды дурак – что тебя уговорил.

– Да нет, Эртхиа. Если бы я не стал царем, кем я мог быть в Хайре?

– Зачем в Хайре? Я бы тебя с собой взял – в Аттан.

– А сейчас хорошо ли в Аттане?

Эртхиа потемнел, вздохнул.

– Нигде не хорошо. Что у тебя здесь?

– Всадники недовольны. Всадников можно занять только войной. Евнухи недовольны. Для них надо бы заселить ночную половину, чтобы и им было чем заняться. Но Хайру не впрок будут новые земли, а я не хочу жениться. До совершеннолетия Джуддатары еще не один год. До сих пор ан-Эриди удавалось убеждением и силой сохранять все как есть. Но теперь он обеспокоен. Да что там… Теперь, когда ты уезжаешь, зачем тебе везти с собой еще и мои тревоги? Разве своих не хватает?

– Хватает. Но таких, чтобы не спать по ночам…

– Да нет же, я не из-за этого. Просто беспокоился за тебя. Ты так внезапно уснул. И еще я хотел сказать. Ты, пожалуй, возьми с собой Дэнеша. Я пошлю его с тобой. Он знает все земли вокруг Хайра.

– Да нет же, он Шур, он ходил в Аттан. А я думаю сначала к Побережьям, а оттуда за Море.