Валдемар Люфт - Детективные повести

– Герд Киплинг, – вежливо представился он.

Он со вниманием выслушал меня, нашёл тонкую папочку с заявлением о пропаже девушки и копией открытки от неё. Я показал ему фотографию Милоша и рассказал о разговоре с его сестрой.

– Я могу послать факс в Рьеку и попросить разыскать Милоша. Это всё, что можно для вас сейчас сделать.

Полицейский минут пять что-то искал в компьютере и сказал:

– На него у нас ничего нет. Подождём, что ответят из Хорватии.

С этим полицейским было приятно разговаривать. Он был моего возраста, не торопился закончить разговор, внимательно, не перебивая, слушал. В конце разговора мы обменялись впечатлениями о последнем матче сборной Германии по футболу, о растущих ценах на бензин, о последней марке Фолксвагена и о многом другом, что было несущественно и о чём после разговора, как правило, сразу забываешь. Он дал мне свой служебный номер телефона и предложил звонить, если будут вопросы.

Когда я вышел из полицейского здания, было уже пять часов. Наступил час пик. По дорогам сплошным потоком неслись машины. Уставшие от дневной суеты и тяжёлой работы водители тупо смотрели вперёд, механически фиксируя цвет светофора, тормозные огни и мигание поворотных фонарей. Лица их были угрюмы и сосредоточены и похожи они были больше на роботов. Выхлопные газы проникали в легкие, вытравливая оттуда последние остатки кислорода. Мне хотелось вырваться из тисков этого вечного двигателя и я, вписавшись в нескончаемый поток машин, поехал на выезд из города. Проехав бесцельно почти десять километров, я свернул на незнакомую просёлочную дорогу и снова ехал до тех пор, пока не оказался на краю леса. Здесь стояли полусгнившая скамейка и стол. Напротив леса простиралось поле, и по нему шёл трактор с навешенной косилкой. Тракторист подпрыгивал на сиденье, трава ровно ложилась за косилкой, и стая воробьев торопились выловить из травы потревоженных насекомых. Воздух был чист, и мне хотелось вдыхать его бесконечно. Очистив от мусора скамейку, я присел на неё. Из леса тянуло прохладой. За полем начинался другой лесок, и солнце в той стороне уже касалось своим нижним рандом верхушек высоких сосен. Щебетанье птиц, приглушенное урчание тракторного мотора, тепло солнечных лучей, запах прелых листьев из леса смешанный с запахом скошенной травы, приносило успокоение. Забылся шумный город, ушли тревожные мысли, мозг лениво работал, ни на чём конкретно не останавливаясь, и я, по-видимому, впал в дремоту.

Прошёл час. Трактор уехал. Солнце совсем ушло за деревья. Птицы улетели. Ветерок успокоился. Над землёй стлался лёгкий туман. Мне стало холодно. Я поднялся со скамейки, прошёл к машине, сел за руль и неторопливо поехал в город. Встречные машины ехали с включенными фарами. В городе уже мигали рекламные огни. Машин стало меньше, и дышать стало легче.

Меня уже ждали. Роберт с женой ещё не ужинали, и когда я вошёл в двери, все сразу прошли на кухню. Здесь пахло прогорелым маслом и жареной рыбой. После свежего воздуха за городом во мне разыгрался аппетит, и я с удовольствием поел. Хозяйка готовила вкусно, и я подумал, что неспроста у Роберта вырос такой живот.

– Где обычно проводила вечера ваша дочь? – спросил я Роберта.

– В пятницу и субботу на дискотеке. Здесь в пригороде. А в будние дни, если тепло, на заправочной станции «Арал». Это тут недалеко, на следующей улице. Есть ещё кафе-бильярдная, – он назвал кафе, сделал короткую паузу и продолжил. – Это недалеко от центра. Местные туда не заглядывают. Хозяин – югослав, и клиенты в основном его земляки, турки и наши переселенцы. Там, по-моему, и наркотики продают. Когда Неля только начала по ночам поздно приходить, я искал её. Дважды из этого кафе забирал. Потом она мне поставила ультиматум: или я прекращу её по ночам разыскивать, или она уйдёт из дома. Я уже тогда начал догадываться, что с ней что-то не в порядке.

Он замолчал, поднялся из-за стола, достал из холодильника дорогой коньяк, из шкафа два стаканчика и плеснул в них из бутылки по полста грамм. Я не стал отказываться. Мы выпили.

– Как ты узнал, что она принимает наркотики?

– Как-то друзья привели её после дискотеки в невменяемом состоянии. Жена скорую вызвала. Санитар нам сказал, что у неё шок от передозировки. Тогда она неделю в больнице пролежала. Ей сделали промывание, но через неделю она опять начала колоться.

Мы снова выпили. Кровь, разбавленная алкоголем, разносила по телу успокоительную слабость и мысли в голове приобрели какую-то необъяснимую ясность. Роберт отсутствующе смотрел в окно, где уже было темно. Он повернулся ко мне.

– Там Неля закончила девять классов. Она мечтала учиться в институте. Здесь же всё пошло наперекосяк. Её посадили снова в девятый класс. Немецкий она знала плохо. Желание учиться сразу отбили. Она чуть ли не каждый день после школы приходила домой в слезах. Девятый она закончила, а в десятом только два месяца просидела и бросила. С помощью молодёжной организации устроили её в профессиональную школу на первый подготовительный год. Но она уже не хотела учиться… Завидую тем, кто приехал сюда с маленькими детьми. У них таких проблем не возникает.

– Почему у вас только одна дочь?

– Моя жена года два не могла забеременеть. А когда Нелю родила, неожиданно месяца через три снова забеременела. Решила аборт сделать. У неё открылось сильное кровотечение. Её оперировали, и после этого она уже не могла иметь детей.

Бутылка постепенно опустела. От обилия выпитого прежняя ясность мысли исчезла. Алкоголь теперь не успокаивал, а заставлял усиленно пульсировать кровь, хаотично работать мозг, и язык стал тяжёлым. Я чувствовал себя пьяным, и мне хотелось выйти из этой теплой и душной кухни на улицу, на свежий воздух. Роберт был крепче меня. Он был почти трезв. Или мне это только казалось? Он спросил меня:

– Что же мне дальше делать? Как быть? Я боюсь за нашу дочь.

Я видел, что он был на грани нервного срыва. Мне хотелось быть добрым и что-нибудь сделать для него. Он стал мне вдруг особенно родным и близким. В таком состоянии я был, скорее всего, от количества выпитого.

– Хочешь, я возьму отпуск и поеду в Хорватию.

Этого мне не надо было говорить! Это было сказано необдуманно. А Роберт как будто ждал этих слов.

– Эдик, как хорошо, что ты сам об этом заговорил. Я уверен, что она с Милошем в этом городе, как его Скиреница или Сквореница. У меня есть деньги. Сколько тебе надо на дорогу? Скажи.

Всё! Теперь мне отступать было некуда. Я уже пожалел о своем скороспелом предложении, но мне было стыдно признаться, что я сказал эти слова под влиянием алкоголя. Если я сейчас же не встану из-за стола, то смогу наобещать ещё чёрт знает чего. Надо выйти на улицу.