Родион Вишняков - Королева

– Мы желаем всем ребятам скорейшего выздоровления! Пусть держатся там! Жаль, конечно, что все так случилось. Мы же отправляли заявку на запасные детали для ремонта передатчика и компонентов системы связи. Сейчас мы ограничены в общении с вами. Блок слишком быстро съедает запасенную аккумуляторами энергию, а накапливает ее очень медленно. Мы рассчитывали исправить неполадку и иметь связь с Землей чаще, чем раз в два месяца.

– У русских тоже нет связи?

– Она у них была на плановом ремонте как раз перед сменой экипажа. И Арти также рассчитывал на поставку оборудования нашим шаттлом.

– Весьма интересное стечение обстоятельств.

– Бывает и такое, – рассмеялся Дэвид. – Но мы пока терпим.

После окончания сеанса связи с Землей Лайнт передал информацию остальным трем членам экипажа. Русский отнесся ко всему более чем равнодушно: сказал «окей» и направился в свой служебный модуль. Афроиспанка заметно погрустнела и стала, как показалось Дэвиду, намного беспокойнее, чем этого требовала ситуация.

– А если они и через несколько дней не смогут прислать шаттл?

– Успокойся, Альба. Повода для переживания нет никакого. Даже если старт будет отложен еще раз, скоро все заболевшие поправятся и вернутся к исполнению своих обязанностей. Не стоит отчаиваться. Запуск новых тестов на нашей ледяной установке может и подождать. Работы хватает.

– Хьюстон, как слышишь меня? Мэтт, дружище! Что с тобой? – Лайнт озабоченно смотрел на руководителя полетов, чье лицо скрывал устрашающего вида респиратор футуристической формы. Такие, как припоминал Дэвид, он видел у больных онкологией детей, которым в процессе лечения окончательно убивали иммунитет.

– Со мной пока все хорошо. – Голос Томпсона из-за фильтра звучал глухо и нечетко. – Чего не могу сказать о заболевших ребятах.

– Как они?

– Плохо, Дэвид, – коротко ответил Мэтт. – Мы все еще не можем отправить к вам шаттл. Из первой группы, где было пятьдесят четыре заболевших, в живых осталось семь…

– Из первой группы? – переспросил Лайнт. – Что?! Семь?! Господи всемогущий!

– Да. Врачи ничего не могут сделать. Лекарства не справляются с инфекцией. Мы все тут в шоке!

– Ты сказал про первую группу… – пересохшим от волнения голосом бросил Дэвид.

– С последнего нашего выхода на связь количество заболевших в ЦУПе увеличилось еще на сто человек. Их всех перевели в отдельное помещение. Медики никого больше не вывозят в больницы. Говорят, что все отделения в Хьюстоне переполнены. Сейчас в штате Техас строятся сразу две типовые больницы на тысячу человек каждая. Компания-подрядчик наняла китайских профессионалов. И это – несмотря на почти полувековой кризис в отношениях! Ты представляешь, Дэвид, что это значит?

– Пока что не совсем. У меня сейчас такая круговерть мыслей.

– Либо в игру вступили действительно огромные деньги и рынок капитализма, как всегда, все решил, либо… дела обстоят настолько плохо, что мир наконец-то начал объединяться перед надвигающейся угрозой.

– А что говорит президент?

– Никаких заявлений из Вашингтона не поступало. Все идет своим чередом. Пока что объявлено о введении нескольких карантинных зон. И вроде бы собираются временно закрыть границу с Мексикой. Говорят, поток иммигрантов начал опять расти. Но мы же рядом и ничего подобного пока не наблюдаем. А вообще есть и хорошие новости. Ученые разработали новый антибиотик. Про него уже говорят по национальному телевидению. Он каким-то образом должен незаметно проникать в бактерии и убивать их. Ну, или что-то подобное. Со дня на день лекарство должно поступить в аптеки страны. Будем надеяться на лучшее!

– Есть новости из Бирмингема?

– В Алабаме и Южной Дакоте пока все спокойно. Тони недавно связывался с твоей семьей и семьей Элеоноры Стейз. Там пока что все хорошо.

– О, это отличная новость! Да благословит бог великана Тони! Передавай ему мои искренние слова благодарности, Мэтт.

– Обязательно, Дэйви.

– Что еще происходит внизу?

– Много заболевших в южных штатах. На севере все намного лучше. Некоторые из моих знакомых уже подумывают о переезде в Канаду…

После окончания разговора Лайнт вернулся в жилой модуль. Отдыхавшие там после рабочих часов Стейз и Родригез одновременно воззрились на него в немом вопрошании.

– Есть хорошие новости и плохие. – Дэвид нахмурился, словно процент хороших новостей был на порядок ниже. Ему пришлось заставить себя улыбнуться, чтобы вселить в женщин хоть немного надежды. – С какой начнем?

– С плохой, – буркнула Альба, равнодушно глядя куда-то в сторону. После секундной надежды при появлении Лайнта, паника и тревога снова начали царапать ее сердце и разум.

– Шаттла опять не будет. В Хьюстоне выросло число заболевших. И все еще нет людей для того, что осуществить запуск.

– Значит, мы все еще остаемся на подножных кормах, – тихо проговорила Родригез. – Когда я вижу латук и этот синтетический белок с водой, к горлу подступает тошнота. Я хочу фруктов, капитан. Хотя бы один апельсин или стакан яблочного сока. Я уже не говорю про сахар и шоколад! Мы почти год на этом дерьме! Мне снятся тушеные овощи, консервы. Я даже готова попробовать этот русский борщ, если мне дадут тюбик с ним!

– Кстати, а где Арти? – Дэвид посмотрел на Элеонору.

– Пытается в очередной раз установить связь со своим центром управления, – ответила женщина.

– Я знаю, что хороших новостей от него ждать тоже не придется, – все так же ни на кого не глядя, бросила испанка. – Не будет больше хороших новостей.

– Нам всем тяжело, Альба, – понимающе кивнул Лайнт. – Мы все в одинаковых условиях. Кто мог предположить, что прогресс обернется пыткой? Ведь все эти фермы и установки позволили в итоге сократить количество запусков для доставки провизии в три раза. Раньше килограмм еды обходился в десять тысяч долларов. Он и сейчас так обходится, но теперь можно делать один запуск из трех, только для разнообразия рациона. Ведь от голода мы тут умереть все равно не сможем. Но есть и хорошая новость, – быстро добавил Дэвид. – Ученые разработали новый вид антибиотика. Он уже полностью готов, и на днях им начнут лечить заболевших. Так что внизу скоро все поправятся, и нам не только доставят долгожданные деликатесы, но и вторым шаттлом привезут замену. И есть еще одна отличная новость… – продолжил Лайнт, но осекся. Стоит ли в присутствии расстроенной Альбы говорить о своей семье и семье Стейз? Он только сейчас понял, что за столько дней общения с испанкой не может точно сказать, есть ли у нее семья. Замужем ли она, есть ли дети? Как-то эта информация, даже если она и была когда-то озвучена, просто пролетела мимо него. Но, даже если она свободна, то у нее, во всяком случае, может быть друг или подруга. В конце концов, родители у нее точно должны быть. Она может впасть в самую настоящую депрессию от того, что на фоне этих новостей ничего не знает о том, что происходит в Европе. Надо будет в следующий раз спросить у Мэтта, как там дела. А пока придется поговорить с Элеонорой отдельно. Когда они останутся вдвоем.