Дмитрий Ланев - Игра в ножички

– Хочешь?

– Я отрицательно помотал головой.

– Ну, тогда музыку включи.

Алена перешла на диван и вытянулась на нем.

– А что поставить? Тут полно бардов, старый рок и классика. Стоит Сибелиус.

– Ну и оставь его.

Я включил музыку и прошелся, потягиваясь, по комнате.

– На второй этаж не хочешь подняться?

– Неудобно. Нам поесть предложили, а не шнырять по дому, – Алена начинала дремать.

Я подумал включить свет, но не стал, и сел к окну с фотоаппаратом. Оказалось, в паре сотне метров от дома протекала река, и закат мог быть красивым. Хоть я и не считаю себя пейзажистом, тем не менее, облака на закате над рекой – это беспроигрышный вариант. Я даже не поленился достать штатив. Как только закат созреет, я был готов выскочить из дома.

Между прочим, я сел очень удачно. Ибо хозяин появился именно оттуда – с реки. Сначала донесся шум лодочного мотора, затем сама лодка выскочила откуда-то справа и, заглушив мотор, по инерции подошла к деревянному причалу, над которым при наступлении сумерек зажегся фонарь. Три силуэта, темные и одинаковые в последних лучах солнца, выскочили из лодки, взяли что-то из нее и пошли к дому.

– Вставай, пора на работу, – я тронул за плечо задремавшую Алену и включил в комнате свет.

Алена томно потянулась, одернула футболку, и переместилась в угол дивана, нацелив серые глаза на дверь. Я удивился, что она не бросилась к сумке и к пудренице.

На веранде, а потом в прихожей и кухне затопали, раздался звон ведра. Дверь раскрылась и в проеме, как в раме, появился…, в общем, тут надо поподробнее.

Это пресловутое "вдруг появился" сопровождает начитанного человека с самого детства, развиваясь с ним, приобретая характерные черты времени. Сначала это сказочные богатыри, тридцать три года лежащие на печи и вдруг вскакивающие на подвиги, потом это кашка, вдруг вытекающая из чудесного горшочка, затем также внезапно появляется соперник за внимание одноклассницы и иногда выигрывает, затем также неожиданно на выборах побеждает неизвестный герой, также вдруг приходит зима и заснеженный гаишник лишает тебя в новогоднюю ночь прав.

До зимы еще было далеко, но что-то – еще неясное, но уже неожиданное, произошло. Впрочем, чему удивляться, в дом вошел хозяин.

– Алексей, – произнес вошедший, шагнув в комнату.

Он пожал мне руку, а ладонь Алены только тронул за кончики пальцев.

– Игорь.

– Алена.

– Как добрались?

– Добрались, – ответил я.

– Нас выручил неизвестный тракторист, похожий на лешего, – сказала Алена.

– Палыч? Его действительно за лешего можно принять. Теперь он хоть бороду ниже второй пуговицы обрезает, а пару лет назад вообще жуть была.

Алексей прошелся по комнате, привычным движением чуть увеличил громкость музыки.

– Рыбу на ужин будете есть?

– Вы хозяин, мы как вы, – ответила Алена.

– Так тому и быть, – Алексей повернулся к двери в прихожую, – Валя, давай всю вываливай, мы поможем.

– Потрошить на улице буду, – донесся женский голос, и кто-то снова прошел на веранду и хлопнул входной дверью.

– Мы поможем, – Алена вдруг резво оказалась возле сумки и, распотрошив ее, вытянула за красный рукав свитер.

Алексей оценивающе взглянул на нашу одежду и произнес:

– Солнце сядет, будет прохладно. Возьмите на веранде куртки.

– А моя в машине, – Алена высунула голову из ворота свитера и нежно посмотрела на меня, – сходишь?

Если бы литературные образы могли материализоваться, то из моих глаз на пол бы высыпался целый десант смеющихся чертиков – так забавна была перемена в поведении Алены.

– Если собираетесь рыбу чистить, то возьмите мои, они попроще.

Я не стал подыгрывать «агенту 9-6-9», очевидно, решившей включить женские чары, нашарил на веранде пару курток, одну надел сам, вторую, в карманах которой болталось что-то тяжелое, сунул в руки Алене. Она не обратила на замену внимания и вышла вслед за Алексеем на улицу. Овчарка тут же вынырнула откуда-то сбоку и сунулась носом ей в ладонь. Алена инстинктивно отдернула руку, но потом все-таки наклонилась и погладила собаку по холке.

Стемнело, Алексей щелкнул выключателем на крыльце и в разных местах усадьбы зажглись фонари.

За углом дома было нечто вроде хозяйственного двора – низкий сарай с широкими воротами, штабель бревен, рядом штабель досок и бруса, аккуратно проложенных тонкими рейками. Перед сараем пара чурбанов для колки дров и небольшой столик со скамейкой.

Около стола стояла женщина в куртке цвета хаки, в широкополой ковбойской шляпе, в джинсах и сапогах. Как раз в этот момент она держала в одной руке здоровенную рыбину, а в другой длинный нож с узким лезвием. Она стояла к нам боком, и я видел только прямой нос и темные волосы, собранные в длинный хвост, свисающий из-под шляпы на спину. На скамейке стояло оцинкованное ведро с торчащими рыбьими хвостами. Освещалось все это мощным фонарем со стены дома.

– А куда Карена подевала? – спросил Алексей, когда мы подошли к столу.

– В лодку пошел, какую-то блесну он из коробки выронил.

На берегу кто-то загремел цепью, и вскоре темная фигура показалась из-за кустов, направляясь к нам.

– Ты бы фонарь взял, – крикнул Алексей.

– Я телефоном посветил, – ответила фигура.

– Нашел? – спросила женщина в ковбойской шляпе.

– А то! Сладкая моя! – ответила фигура, она же, как я понял – Карен.

– Ну, знакомьтесь: Карен, Валентина, – сказал Алексей.

– А это, – он развел в стороны руки, – гости из … – он назвал наш журнал.

– Есть такой журнал? О чем? – спросила Валентина.

– О современных землевладельцах, – ответила Алена.

– Значит, не о чем, а о ком, – сказала Валентина, укладывая рыбину на доску и примеряясь к ее голове ножиком.

– Замри! – воскликнул Карен, отступив на шаг назад и вытянув руку в сторону Валентины.

Валентина замерла с вонзенным в рыбину ножом, потом покачала головой,

– Отстань, не хватало еще здесь позировать.

– Я запомню, – сказал Карен, возвращаясь к столу и, засучив рукава, запустил волосатые руки в ведро с рыбой.

– Смотри, какая красавица!

– Рыбой ограничимся, или мясо достать, – спросил Алексей. – Рыбы много, но мясо тоже есть.

– Мясо будем у моих родителей кушать, – ответил Карен. – А здесь мы сами поймали, сами поедим.

– Ты не один в гостях, – остановила его Валентина, – не только тебя спрашивают.

Я понял, что эта пара – муж и жена.

– Мы – за рыбу, – ответила Алена.

– Я тоже рыбу, – сказал я, давая понять всем, что у нее нет никаких оснований на такое смелое «мы».

В другой ситуации я, наверное, был бы только рад ее непринужденному «мы», но в этот вечер, после откровенного издевательства у плотины, я должен был некоторое время подержать дистанцию.