Борис Гуанов - Жатва VII

© Борис Гуанов, 2020

ISBN 978-5-4498-8960-7 (т. 7)

ISBN 978-5-4498-8961-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ФУТУРОПЕРФЕКТНЫЙ ОТЧЁТ О МОЕЙ ЖИЗНИ С КАРТИНКАМИ И ПОДРОБНОСТЯМИ

Сам автор, Борис Гуанов, считает этот период своей жизни своим звёздным часом. Разве мог он представить пару лет назад, что сам он будет заседать в Мариинском дворце, в том числе и в кризисные дни переворота ГКЧП, что падёт власть большевиков, и он опечатает двери зала Смольного, где в 1917-ом Ленин провозглашал победу октябрьского переворота? Его изберут в Малый совет Петросовета и, кроме этой революционной романтики, ему придётся вести долгую бумажную войну с монополизмом в области антикварной торговли, а также продвигать создание первых научно-технологических парков в Петербурге. Готовясь к продолжению будущей депутатской работы, он закончит Юрфак университета. Да всё напрасно: река истории текла своим непредсказуемым руслом.

Раздумывая о своих политических баталиях в райсовете, мне стало ясно, какой, в действительности, ширмой для настоящей партийной власти были эти Советы. Полторы сотни депутатов, избранников народа, были предназначены в советской системе вовсе не для реального управления районом, а только для единогласного «одобрямс» решений, принятых в партийных комитетах.

И как только эти депутаты возомнили себе, что они и впрямь могут принимать самостоятельные решения, сразу стало ясно, что такое народное вече совершенно неработоспособно. Согласовать мнения в этой толпе людей, каждый из которых считал себя мудрецом, разбирающимся во всех вопросах жизни района, было практически невозможно. Раскол депутатов на два блока – коммунистов и демократов – был весьма условным, и если среди коммунистов ещё присутствовала какая-то партийная дисциплина, то демократическая курия была сборищем одиночек, свободных от каких-либо обязанностей перед своими единомышленниками.

Реальных полномочий у райсовета было немного, и это были, в основном, хозяйственные полномочия районного масштаба по распределению спускаемого сверху районного бюджета. Никакой законотворческой деятельности в райсовете, разумеется, не предусматривалось. Поэтому в принципе никакой политики в райсовете не должно было быть.

Тем не менее, кипели именно политические страсти. Просто вся страна раскололась на своих и чужих, и депутаты райсовета вместо того, чтобы дружно делать свои малые, но важные для населения дела по устройству районной жизни, набросились друг на друга, как цепные псы из разных дворов. Какую кость не поделили? Непонятно.

А эта судебно-информационная война с Сочагиным? Ведь он представлял себя борцом за свободу слова. Свобода слова – значит ли это, что можно публиковать всё, что угодно о других людях? Ведь свобода каждого человека кончается там, где начинается свобода другого. Как нащупать эту грань? Кажется, очень просто: поступай с другим так же, как ты хотел бы, чтобы поступали с тобой. Но это благое пожелание к реальной жизни не имеет отношения – человеческое стремление любыми средствами подавить другого, думающего иначе, всегда находит себе оправдание.

Мои размышления прервал шорох.

– Мне понравилось купаться с тобой! – я протянул руки навстречу вырастающей из гальки Снежане.

– С удовольствием, Ваше Величество! – приветливо улыбнулась Снежана, и её одежда стала быстро таять. Я жадно смотрел на её прелести. «Эх, будь при мне мои мужские достоинства, я заставил бы её кричать от наслаждения! Впрочем, у меня же есть руки!» – такие мысли стучали в моей голове, когда я побежал за ней в ласковые волны. Вода немного остудила мой пыл. Вспомнились свои же сомнения в искренности Снежаны. Разлёгшись на берегу, я попросил:

– Скажи что-нибудь о моей борьбе в райсовете.

Вокруг нас появился светящийся шар.

– Во-первых, сразу видно, какая ты простая. Так легко отказаться от борьбы за председательское кресло во имя каких-то общих интересов? Надо же понимать: первое лицо – это царь и бог в любой организации. Председатель Совета – это не спикер, не ведущий заседания, не первый среди равных, а начальник, отдающий реально исполняемые приказы. А любой заместитель – это всего лишь советник при своём шефе. Так что ты сразу же показала себя как глупый самовлюблённый павлин, распустивший хвост слишком рано, вот тебе его и ощипали.

Второе: ты пыталась усидеть сразу на трёх стульях – и в райсовете, и в горсовете, и в Военмехе. Результат понятен: как заместитель председателя райсовета ты сумела нажить много недоброжелателей среди депутатов райсовета, которым ты казалась чужой. Твоя жалкая попытка сплотить руководство Совета, пригласив к себе домой на день рождения, смехотворна и показала только твоё убожество. Пригласила хотя бы в ресторан, может, это и имело бы смысл, чудачка.

Третье: вместо использования своего достаточно высокого поста в райсовете – заместителя председателя по социально-культурным вопросам – для укрепления своей электоральной базы во всём Фрунзенском районе ты продемонстрировала только своё бессилие, пытаясь решать вопросы, которые ты в принципе не могла решить, например, жилищные, чем лишь подорвала доверие к себе среди населения района.

А надо было крепко взяться за школы, собес, учреждения культуры, установить связи с начальниками, встречаться с общественностью, стать своей – тогда тебе было бы гарантировано не только следующее избрание в руководящие органы города, но и в Государственную Думу. Но у тебя и мыслей таких – о своей карьере, о будущем – не было.

Четвёртое: судебная победа над Сочагиным, чем ты так гордишься, – это Пиррова победа. Тебе, да и председателю Азерскому, не удалось отмыться от дерьма, которым вас измазали «Купчинские новости», ведь в глазах избирателей «нет дыма без огня». Надо было не воевать, а договариваться с Сочагиным, купить его: он же не был идейным коммунистом, а просто владельцем продажной жёлтой газетёнки. Нет, не хотелось ручки марать?

Ну а то, что тебе удалось сделать – сочинение Регламента райсовета, распределение гуманитарной помощи, контакты с Польшей и Германией, борьба за экологию, выделение участка для строительства храма – в глазах населения малосущественно и вовсе не связывалось с твоим именем. Всё это можно было толковать и против тебя: приём иностранных делегаций и визит депутатской делегации в Польшу – растрата бюджетных денег, запрещение строительства промзоны в Купчино – разрушение промышленности и сокращение рабочих мест, забота о строительстве храма – лицемерное потворство попам, распределение гуманитарной помощи – никто ведь не поверит, что без воровства.