Виктор Брюховецкий - Острый угол

За окном троллейбус ухал.
Был редактор сед и хил.
Он стихи мои понюхал,
А потом… на зуб… решил!
Прикусил и покривился,
И сказал:
«У вас стихи
С горьким привкусом ольхи…»

Я не умер, я не запил,
Я подумал: Боже мой,
Как же так, ведь я их стряпал
Из своей муки ржаной!
Сам запаривал болтушку,
Сам ольховой колотушкой…
Стоп!
Так вот ольха откуда!
Ну и нюх,
Не нюх, а чудо!

С той поры в бадью с мукой
Лезу собственной рукой…

Сам болтаю, сам взбиваю,
Сам порой не понимаю:
Как, откуда всё взялось,
Ладно почему склалось.

Свинцом в полете скомканная птица
Еще жива. Шуршит сухой тростник…
И умер я. И я опять возник.

Не человек. Чудовище. Убийца…

Туда смотрю, где раненая птица
Себя поднять пытается крылом…

Лучи зари глаза мои слепили,
И голосил кулик: «У-би…у-би-ли!..»
И граяли вороны над селом.

Скучно мне среди друзей.
Я боюсь своей свободы.
С каждым годом мне милей
Ночи с дикой непогодой.

Стану ночью у окна.
Рядом станет тишина.
Тихо будет и темно,
Будет дождь стучать в окно.

С подоконника – ручей.
По стеклу воды движенье.
Дождь ничей. И я ничей.
Но спасительно вращенье

Этой крохотной земли,
От восхода до заката
Вечно мчащейся куда-то
В клубах света и пыли…

Я жил в краю степных озер,
Пахал, водил коней в ночное…
Я щедр. Скажи – я сердце вскрою
И положу на твой костер.
И, вспыхнув песней недопетой,
Восстану птицей из огня…
Твой теплый смех,
Твой взгляд согретый
Наградой будут для меня.

Звезды в августе чище.
Небо в августе шире.
В этом тихом жилище,
В самодельной квартире
Оставайся со мною,
Дорогая Анюта.

Как хочу я покоя,
Как хочу я уюта…

Здесь под осень, как только
Станет грустной дорога,
Каждый вечер под окна
Подступает тревога.

Здесь табунные травы,
Здесь увидишь воочью
Как бесшумно в дубравы
Звезды падают ночью,

Как потом наступает
Незаметное утро.
Мне тебя не хватает,
Анна-Аня-Анюта…

Человек придумал порох.
Посреди ущелий голых
Он в камнях свинец нашел,
Тем свинцом запыжил ствол.
Думал – это просто так!
И прицелился чудак
В небо, в солнышко, в упор…
И страдает до сих пор.

Родиться. Осознать. Смеяться.
И всех, и вся вокруг любить.
Родных покинуть, потеряться,
Возникнуть вновь и поделить
Весь мир на доброе и злое —
В одних глазах увидеть свет,
В других почувствовать такое,
Чего ты раньше думал – нет.
С пороком повести сраженье,
Всю боль свою отдать перу
И в час хулы и униженья
Остаться преданным добру.
Творить свое святое дело,
Подняться на незримый трон,
И в горький час в свое же тело
С картечью разрядить патрон…
И – неподвластным временам! —
С портретов улыбаться нам.

Облитые медью притихшие клены.
Прохлада осенняя чистит кусты.
В гранитной палатке с лицом опаленным
Солдат сапогом приминает цветы.

Откуда он родом?
Быть может, с Урала,
А может быть житель Алтайских степей?..
Как жил ты, солдат?
Как однажды не стало
Тебя, и в какой из бесчисленных дней?

Молчит солдат. Молчит гранит.
Не скажет – как, в какие дни
Его отметила беда.
Не скажет мне.
И никому. И ни за что. И никогда!

…Хрустит огонь. Пылает даль…
Солдат. Поваленный плетень.
С холма к селенью – вражья сталь —
В крестах паучьих набекрень.
Протяжный вой и свист вразброс!
Лежит солдат, к земле прирос.
Земля за гарью не видна…
И жизнь одна, и смерть одна!
Он мнет ладонью ковыли,
Он дышит запахом земли,
Своей земли.
В последний раз…

– Не бойся! – Сердце бьет приказ.
– Иди вперед, назад ни шагу…

И он пошел в неравный бой,
Прикрыт медалью «За отвагу»
И красной маленькой звездой…

Он шел, как вешний лед на запань,
И видел он иную новь.
И рухнул – головой на запад! —
Примяв соломенную бровь.