Иван Стаценко - Откровение

– Мама, прекрати. Ну почему ты не можешь хоть раз за меня порадоваться? Неужели тебе всё равно? Ты вообще не замечаешь, что происходит вокруг тебя. С тех пор, как умер папа, ты только и делаешь, что молишься и молишься, и не замечаешь, как проходит жизнь мимо тебя. Я уже давно не маленькая наивная девочка, я тоже хочу быть счастливой. Я не хочу всю жизнь проходить в монашеском одеянии и спать с Библией в руках, я хочу, как и все девочки, гулять с парнями, проводить время с подругами, веселиться, как все нормальные школьницы. Почему ты не позволяешь мне этого, почему ты не радуешься вместе со мной, что я иду на бал, почему ты меня так сильно ненавидишь?

Мать на какое-то время встала в ступор. Но ненадолго, вскоре она ответила своей дочери:

– Я не ненавижу тебя, я хочу уберечь тебя. Твой отец оставил меня одну в этом грешном мире, и я не знала, как мне справиться со всем этим. Но мне помог Бог, он указал мне на путь, он помог мне обрести свет в темноте незнания истины Божьей.

– Ну вот снова ты за своё. Мне не нужна защита, по крайней мере не такая.

– В тебя вселился бес, это он говорит твоими устами.

– Мама, прекрати, я устала слушать всё это. Ты никак не уймёшься. Нет никакого беса или лукавого. Хватит находить оправдания своим эгоистичным поступкам.

Мелинда надела браслет на то место левой руки, где красовался шрам от пореза лезвием, чтобы его было не так заметно.

– Нет, моя родная дочь никогда бы такое не сказала. Ты должна покаяться в своих грехах. Выброси это платье, и мы вместе будем молить Бога о прощении. Позвони этому парню, скажи, что не сможешь прийти, скажи, что заболела.

– Нет, мама, завтра самый важный день в моей жизни, и ты не посмеешь испортить мне его. Я пойду в этом платье на бал и стану самой счастливой. А ты порадуешься за меня, мама. Ты будешь гордиться, что у тебя выросла такая прекрасная дочь.

– Этот твой бал один сплошной разврат, порождение дьявола. Ты не пойдешь туда, я не позволю тебе оступиться своей веры.

– Да что ты такое говоришь, разве в Библии написано, что нельзя ходить на школьный бал? Мама, ты совсем уже не знаешь о чём говоришь. Прошу тебя, замолчи, я не хочу больше тебя слушать.

Этого было достаточно, чтобы разгорелся новый конфликт. На этот раз мать не стала церемониться с дочерью и силой заставила сесть в гостиной на колени и раскрыть Библию, внимательно читать молитвы об искуплении. Мелинда долго терпела унижения от матери, всю злобу она выплеснула, когда разорвала священную книгу прямо у матери на глазах. Такого мать точно потерпеть не могла. Весь дом был наполнен криками, звоном бьющейся посуды. Еще никогда её мать не опускалась до рукоприкладства, чтобы избивать свою дочь, ей пришлось переступить через себя. Платье было разорвано в ходе потасовки, на коже у Мелинды ещё долго будут сходить синяки. К счастью, бдительные соседи услышали крики, доносящиеся из дома и вызвали полицию.

– Судя по рассказу, мать все время твердила, что не по-христиански встречаться с мальчиками, оголять участки тела, забывать читать молитвы. Но, очевидно, по-христиански избивать свою родную дочь за непослушание и не подчинение своим же надуманным правилам. – Джеймс покончил с историей болезни и вернул папку Дилану.

– Девочка сейчас проходит курс психотерапии, а её мать находится в палате под воздействием галоперидола. Очевидно, у неё будет время пересмотреть свои взгляды касательно религиозных убеждений, – резюмировал Дилан. – Ребхорн взялся её курировать.

– А ему то какое до неё дело? – поинтересовался Джеймс.

– Без понятия, тебе лучше самому его об этом спросить. – Дилан вышел из кабинета, оставив Джеймса одного в размышлениях.

Гидеон Ребхорн был отличным первоклассным специалистом в психиатрическом центре. Он был старше Джеймса на восемь лет, и первым метил на должность заведующего психиатрическим стационаром. Но его практически принадлежавшее по праву место занял молодой и с большими перспективами Джеймс, тем самым подогрев небольшую вражду. Сам же Джеймс никогда не вступал в прямые конфронтации, но всячески улавливал негативные действия и попытки очернить имидж со стороны своего неприятеля. Однако Джеймс давно уже перестал обращать на то внимание, должность заведующего отделением требовала неимоверной отлаженной работы, и времени уделять внимание таким мелочам у Джеймса не было.

Вечером того же дня Джеймс, Ханна, Дилан и Камилла посетили один из ресторанов Берлингтона, где решили обсудить нынешнее положение в политике, рассказать забавные истории о работе, да и просто расслабиться под классическую музыку, испив несколько бокалов недорогого шампанского. Им нравилось по выходным выбираться в различные заведения или на природу. Джеймс всегда считал, что лучший отдых – это активный отдых, именно поэтому в последнее время всегда был инициатором различных мероприятий.

Обстановка в ресторане была весьма уютной и предрасполагающей к активной беседе в кругу друзей. Также одним из плюсов можно было выделить соотношение цены и качества поставляемых блюд, что несомненно, не могло не радовать.

В ходе непринуждённой беседы друзья обсудили начальника Камиллы, который только и умеет, что просиживать вмятину на кресле, да липкими от жира руками пачкать клавиатуру, не забывая при том закусывать куриными ребрышками, смоченными в сливочном соусе и запивать всё это колой. Девушки обсудили новый ассортимент товаров в местном торговом центре, парни же обсуждали работу и уникальные клинические случаи, которые происходят почти каждый день. Дилан с энтузиазмом вспоминал время учёбы и студенческую жизнь, Джеймс кивал в ответ, ведь для него настоящая жизнь началась после медицинской школы. И, конечно же, дело не обошлось без обсуждения политики, пожалуй, самая актуальная тема, которая звучала из каждых уст. Президента Хинтона не обсуждал только ленивый, а Джеймса нельзя было назвать ленивым.

– Я считаю, что на Нормана Хинтона возлагают слишком большие надежды, кои он не оправдает, народ слепо верит человеку, о котором еще три года назад никто и знать не знал, – высказался Дилан, и опробовал свежую рыбу из тофу.

– Вот тут ты ошибаешься, – подметил Джеймс, поправил багровый галстук, испил из бокала шампанское и продолжил. – Очередная ошибка не только тебя, но и многих: вы смотрите на него, как на политика. Как на президента, теперь уже можно и так сказать. Я же смотрю на него, прежде всего, как на человека. Обычного простого человека, которого вы можете встретить на улице или в очереди в продуктовом отделе местного супермаркета. Да, он не является владельцем миллиарда долларов, у него нет шикарного трёхэтажного особняка, у него нет красавицы жены модели с обложки глянцевых журналов. Он обычный простой бизнесмен, который сам научился добиваться в жизни высот, который сам выдвинул свою кандидатуру и, не без помощи отличной предвыборной компании, как я считаю, был избран народом. Это и отличает его от других кандидатов, он, в отличие от остальных, знает, чего хочет получить от этой должности. – Джеймс чуть было не поперхнулся, но успел шампанским промочить горло.