Антон Сибиряк - Марго

В составе лаборатории уже был начальник и три лаборанта.

Голова Лебедева была забита множеством разных забот. Целый месяц он не был на Главпочтамте. Но как-то всё же выкроил два часа в воскресный день и посетил почту.

Оператор почтового отдела вручила ему пять писем с явной завистью, но вслух ничего не сказала.

«Господи! – прошептал про себя Лебедев, получая письма, – когда же я всё сумею прочитать, осмыслить и ответить?..»

Он уселся на свободное место за общим столом, разложил их по датам и скрыл первое письмо.

«Здравствуй, Игорь! Спасибо тебе, дорогой, за советы. Мы начали в детских учреждениях развешивать полотенца, смоченные отваром пихтовой хвои и капать на них несколько капель пихтового масла. Среди детишек стало меньше сопливых, они меньше кашляют. Большинство родителей одобрили эту инициативу, но были и такие, которым не нравится запах скипидара, на котором готовят пихтовое масло. наверное, нам скоро запретят это самовольство по «порче» казённых полотенец. придётся перейти на марлю или бинты.

Работаю и думаю о тебе. Думаю о тебе и работаю.

До свидания, дорогой Игорь! До свидания… Спокойной тебе ночи с глубоким, тихим сном». Твоя мечтающая Марго».

Лебедев тут же взял беленькую открытку и написал иронически:

Он вложил открытку в распечатанный конверт и аккуратно его закрыл снова. «Это пригодится для ответного письма, которое мне придётся писать ночью», – подумал он и не торопясь взял другой конверт.

Медленно развернув сложенные листы второго письма, он стал неторопливо читать.

«Привет из Риги! Здравствуй, дорогой Игорь! У меня сейчас продолжительная специализация в Риге. Нас готовят для работы на скорой помощи. Там почему-то никто не хочет работать, и в Риге катастрофически не хватает врачей скорой помощи. Наверное, там просто тяжело работать. Естественно, там беспокойно, ответственно и физически иногда трудно. Потому там большинство временных врачей, которые при любом удобном случае уйдут.

Валерка с бабушкой… приехала мирить нас с нашкодившим мужем. Живу по пять дней в неделе в общежитии. Народу много, все интеллигентного вида, но общаться, практически, не с кем. Вот такой народ… Просто удивительно, но так… Много узнала чисто прибалтийского. Приходят на званый вечер со своими бутербродами, едят их и постоянно нахваливают.

Муженёк мой так и не показался ни разу, не извинился. Я уже хожу с прямой спиной, но бок иногда всё же сильно побаливает. Резких движений не делаю и хожу плавно, как лебёдушка. Жить, конечно, можно… если сильно захотеть… Но крепимся понемногу. Специализация отвлекает от плохих и грустных мыслей. Но всё равно мысли о тебе не дают мне покоя.

Целую! Целую! Целую! И не отговаривай меня…»

Лебедев закрыл глаза и опустил голову. Постороннему наблюдателю могло показаться, что у этого молодого, сильного и красивого человека произошла неожиданная трагедия, которая сразу сделала его слабым и беспомощным. Встряхнув временное оцепенение, Лебедев осторожно открыл третий конверт.

«Игорь, милый! Ты пишешь, что у тебя уже появились седые пряди волос и тебе уже нельзя считать себя молодым. Брось эти дурные мысли!! Не смей!!!

Дорогой мой Игорёчек! Отвлекись от невесёлых мыслей. Для твоего отвлечения расскажу тебе о нашей специализации.

Нас уже начали обучать управлять РАФиком. Говорят, что «на всякий случай». Вдруг что-нибудь случится. А что конкретно может случиться – не говорят. Я понемногу тупею, дурею на этой специализации. Мы в институте уже на четвёртом курсе знали всё досконально, почти наизусть. Единственно, чего не было, так это курсов шоферов-любителей. Из нас врачей готовили, а не извозчиков. Вот так, в своей новой тупости я сообразила, наконец, что все врачи являются военнообязанными. Весело было. Начинаю понимать, что когда наступит «в случае чего», то мы будем первыми, как комсомольцы первых пятилеток.

Вчера был новый «трюк» – нас начали обучать пересадкам кожи. Не знаю, зачем нам эта премудрость, но было интересно. Я с полным вниманием слушала каждое слово… хотя уверена, что это мне никогда не пригодится. Я же детский терапевт, а не хирург.

У нас с тобой много нового: у тебя – новая лаборатория, а у меня – новая и совершенно необычная специализация.

Ну, до свидания, мой старичочек! До свидания, дорогой Игорь! Не болей и не надорвись со своей лабораторией. Нам ещё нужно встретиться. Твоя слишком и даже непозволительно умная Марго».