Андрей Казаков - Аренда-2

– Вай, какой белий, маладой, – говорил генерал, прищелкивая языком, – а как играишь, как богиня играишь. Ты мне маму маю напомнила. Как кинжаль сэрдце пранзиль.

– Спасибо, вы очень любезны, но я… мне еще… – невнятно лепетала Ниночка, смущенная стремительным напором Первой Головы. Она, оплакивающая Виктора Ивановича, еще не была готова к близким отношениям с мужчинами.

О гибели своего любовника актриса узнала от Петрушки, водителя Костылина, который вез своего шефа в тот злополучный вечер. Как только скорая помощь констатировала смерть Виктора Ивановича, шофер сразу позвонил Ниночке и сообщил о случившемся. Все произошло почти так, как она себе когда-то представляла, читая Станиславского.

От этого совпадения актрисе стало не по себе. Она и раньше знала о том, что надо быть осторожной в своих высказываниях и желаниях, но Ниночка и подумать не могла, что такое может случиться в ее жизни. К тому же здоровье Виктора Ивановича, тщательно следившего за собой, никогда не вызывало у нее подозрений. А тут внезапный сердечный приступ…

О том, что пришлось пережить Виктору Ивановичу после их разрыва, Ниночка, конечно же, не знала и случившуюся размолвку с внезапной его смертью напрямую никак не связывала, но что-то не давало ей покоя. Видимо, она подсознательно чувствовала свою вину и понимала, что, прекратив с ним отношения, нанесла ему тяжелую моральную травму. Поэтому она до сих пор оплакивала своего возлюбленного, сторонясь посторонних мужчин. И если кто-нибудь еще сегодня утром сказал ей, что появившийся на пороге гримерки генерал, похожий на говорящую пивную бочку, уговорит ее поехать с ним в ресторан, она бы ни за что не поверила.

– Поедим сэйчас рэсторан, – говорил Ермолов, развалившись на кожаном диване. – Все самае фикусное кушать будим, шашлык, пилав, лепешка… Всех там раком паставлю!

Ниночка искренне пыталась отказаться, ссылаясь на плохое самочувствие и усталость. Но как только узнала, что Шамиль приглашает ее в «Голодный хунвейбин», где сегодня в полночь Илларион давал Вертинского, охотно согласилась. Актриса тут же выставила генерала за дверь и спустя сорок минут выплыла из гримерки при полном параде. Двигаясь словно большая кошка, в блестящем красном платье с глубоким декольте и диадемой в волосах, она сразила наповал не только Первую Голову, но и его ординарцев.

Через полчаса три черных внедорожника припарковались у «Голодного хунвейбина». Компания, состоящая из генерала, Ниночки и трех телохранителей, затянутых в камуфляж, сразу привлекла внимание публики. Рядом с высокой и упитанной Ниночкой, Ермолов, будучи на две головы ниже актрисы, смотрелся несколько комично.

– Как Джо Пеши рядом с Нетребко, – шепнул на ухо своей молодой спутнице пожилой человек с серьгой в ухе и седым ежиком на голове.

– А это кто?

– Потом расскажу, Катенька, потом.

– Да мы сейчас посмотрим, – сказала девушка и достала голофон.

– Вы, Давид Борисович, всегда нужные слова найдете. Лучше и не скажешь, – хохотнув, констатировала она спустя мгновение, когда на их столе, расположенном в самом центре зала, спроецировались две небольшие фигурки артистов довулканной эпохи.

Медленно, по-хозяйски пройдя через зал, гости расположились за столиком прямо в его центре недалеко от сцены, где сегодня играл джазовый оркестр. Как только почетные гости заняли свои места, вокруг них сразу же возник директор ресторана в сопровождении двух гибких официантов. Ермолов начал им что-то объяснять, сопровождая свои слова активной жестикуляцией.

Все это время публика «Голодного хунвейбина» продолжала заворожено смотреть на новых посетителей и пришла в себя только после того, как оркестр начал играть лезгинку, приветствуя высокого гостя. В ответ кавказцы широко заулыбались и начали дружно хлопать. Спустя какое-то время один из ординарцев вскочил со своего места и принялся энергично танцевать. Вслед за ним в пляс пустились и два других джигита. Через несколько минут активного танца они достали свои пистолеты и открыли огонь, периодически попадая в закрепленные под потолком люстры. Сидящие в первых рядах зрители, оглушенные выстрелами, затыкали ладонями уши и прятались под стол, скрываясь от хрустального дождя, вызванного внезапно открывшейся стрельбой.

– Дикари они и есть дикари, – проговорил Троегубов, с тоской глядя на танцующих. – Знаете, Катя, если бы не вы, я бы пожалел, что вставил себе хрусталики. Поистине в мире так мало достойного, на что хотелось бы смотреть.

– Хорошо, что мы в первые ряды не сели, – улыбаясь, сказала Катя, беря за руку актера. – А то бы нас сейчас осколками засыпало. Скажите, Давид Борисович, а почему они везде лезгинку танцуют? Я уже несколько раз видела.

– На это есть много причин. Во-первых, это демонстративная любовь к национальным традициям, такой напускной патриотизм. Во-вторых, необразованность большинства из них и излишняя напыщенность. В-третьих, постоянное желание мериться хуями. И неважно с кем.

Как только Ниночка села за стол, она сразу почувствовала на себе пристальные взгляды посетителей ресторана, и у нее тут же начали пылать уши. Актриса поняла, что все, кто находится сейчас в зале, осуждают ее, но она была мысленно готова к такой реакции людей, поэтому отнеслась к происходящему спокойно. Долгое время состоявшая в отношениях с Виктором Ивановичем, Ниночка была готова снова стать героиней городских сплетен и выпусков светских новостей.

Пока джигиты танцевали, официанты накрыли стол, уставив его блюдами классической кавказской кухни и разного рода десертами, главным из которых был высокий кремовый торт, украшенный вишенками. Окинув взглядом все это кулинарное многообразие, Ермолов взял с тарелки сочащийся соком кусок шашлыка и поднес его к губам Ниночки. Она, недолго думая, впилась в него своими острыми мелкими зубками и откусила половину. Актриса жевала медленно, глядя в глаза генералу. Когда Ниночка, проглотив мясо, сделала несколько глотков вина, Ермолов отправил оставшуюся часть шашлыка себе в рот и взял следующий кусок.

К этому времени у вайнахов кончились патроны и они вернулись за стол. Обилие блюд их приятно удивило, и они принялись закусывать, громко переговариваясь между собой на родном языке. Ермолов тут же их одернул и скомандовал перейти на русский. Ординарцы неохотно, но сделали это и стали общаться между собой, ограничиваясь короткими фразами, состоящими в основном из междометий и прилагательных.

Сидя в окружении четырех мужчин и чувствуя на себе взгляды почти сотни человек, Ниночка ждала, когда наступит тот момент, ради которого она, собственно, и приехала в ресторан. Актрисе не терпелось увидеть Иллариона, который уже наверняка знал, что его бывшая возлюбленная находится в зале.