Алексей Раздорский - Мои короткие истории

А ещё и неприятный запах то ли мужского одеколона, то ли дезодоранта, вызвавший у Тони отвращение к японскому мужу.

От себя я добавлю: на самом деле Тоня просто побывала в роли японки. Чтобы это понять, достаточно всего лишь посмотреть японский порно-эротический фильм. Когда-то в молодости я из любопытства купил на японском радиорынке видеокассету такого содержания. Посмотрел с отвращением и сразу же захотел выкинуть в мусор. Только вот у японцев на улицах урн нет. Нет их и в парках и магазинах. Только чёрные, крепко завязанные целлофановые мешки, выставленные перед домами, приготовленные для платного вывоза.

Урн я не нашёл, поэтому подарил кассету нищему, собирающему картонные упаковки. По крайней мере, поменяет её на деньги, решил я. Нищий был рад, улыбался и кричал «аригато».

А наша Антонина продолжала выполнять роль жены в доме господина Ито. Но недолго. Утром она осталась лежать в постели, когда он отправился на работу. Что-то бурчал, активно жестикулируя и показывал рукой на плиту. По-видимому, хотел, чтобы она приготовила ему завтрак, но забыл изготовить табличку с этим словом. Оделся и ушёл, оставив у постели дубликат ключей и бумажку с изображением японца в национальной одежде. Наверное, деньги, подумала Антонина. Такие же купюры она получала в банке, когда меняла перед отъездом свои триста долларов на японские иены.

Не разобравшись как следует с кнопками и пультами на кухне, Тоня оделась и пошла прогуляться в надеже зайти где-нибудь «перекусить» рядом с домом в кафе или заглянуть в магазин. Но бесполезно. На крутом склоне стояли только такие же домики. Метров пятьсот спускалась с горы, пока не увидела несколько японцев на автобусной остановке. Записав на всякий случай номер автобуса, села вместе со всеми, решив прокатиться до конечной остановки. И не прогадала. Конечная оказалась вокзалом с большим супермаркетом и множеством маленьких ресторанчиков. Всё уютно и понятно. Как следует нагулявшись, вернулась обратно тем же автобусом. «В принципе, жить можно, надо только привыкнуть к новому мужчине и японскому быту», – решила Антонина и успокоилась.

Но вечером с ней начали происходить какие-то странности. Всё тело покрылось красными точками, а в некоторых укрытых одеждой областях она даже почувствовала сильное жжение. Первое, что пришло на ум – японский муж её заразил, или, говоря по-простому, чем-то «наградил». Она могла бы стерпеть всё что угодно, только не это. Возмущение переросло в панику.

Когда вечером Ито вернулся с работы, Тоня начала на него кричать и называть нехорошими русскими словами. Ничего не понимавший японец только водил руками и делал удивлённое лицо, догадываясь, что именно он и является причиной такой бурной реакции со стороны Антонины. Но часто повторяющееся слово «Москва» навело его на мысль найти визитку сопровождавшей его в Москве переводчицы и позвонить.

– С Тоня-сан что-то не так, поговорите с ней, пожалуйста! – попросил он переводчицу.

– Что случилось?

– Пусть сама расскажет! – ответил он и передал трубку Тоне.

Та, возмущённая, плачущим голосом провыла:

– Этот паразит заразил меня чем-то нехорошим. Я вся чешусь и покрылась пятнами. Пусть везёт меня в аэропорт. Улечу первым же рейсом обратно!

Испуганный Ито пообещал срочно связаться с туристической компанией и заказать Тоне обратный билет. В те времена на рейс Токио-Москва свободные места были всегда.

Утром следующего дня Тоня уже сидела в самолёте, в панике и спешке даже забыв в доме Ито часть своих вещей. Но уже в конце полёта она вдруг почувствовала облегчение. Зуд и сыпь стали пропадать так же внезапно, как и возникли. «Неужели просто аллергия на какую-то еду? – досадуя, начала осознавать Тоня. – Зачем же я так спешила? Надо было подождать, и всё прошло бы само собой!»

Но в этот момент самолёт уже приземлялся в Шереметьево-2.

Внезапное возвращение Тони домой для её дочери и тунеядца-ухажёра тоже было неожиданным. В отсутствие Антонины парочка пригласила друзей, с которыми весело проводила время. Тонина постель была разобрана, рядом стояла пепельница с неряшливо разбросанными по полу окурками.

– Мама, извини, сейчас всё уберу, – сказала провинившаяся дочь и попросила подвыпивших гостей убраться из квартиры.

А у Тони началась депрессия. Она понимала, что сделала ошибку, но не знала, стоит ли её исправлять. И как?

Впрочем, через три дня позвонила переводчица и сказала, что Ито снова в Москве и хочет передать Тоне оставленные в его квартире вещи.

В тот же день он приехал прямо к ней домой, сильно удивив Тонину дочь. Она ничего не знала о мамином приключении. А японский друг произнёс:

– Тоня-сан! Я сразу же съездил в больницу и проверился. Врачи сказали, что ничего нет. И раньше у меня ничего не было. Я никогда не связывался с сомнительными женщинами. Может, всё же вернёшься вместе со мной?

Тоня сделала задумчивый вид и сказала:

– Ито-сан, всё случилось так быстро, что я даже не успела всё обдумать. Дайте мне несколько дней, и я вам отвечу.

На этом они и расстались.

Ито уехал. А Тоне с решением долго ждать не пришлось. Её комбинат обанкротился, работников уволили, не выплатив зарплату, а на мизерную пенсию жить самой и содержать нахлебников женщине в её возрасте было уже не под силу. И Тоня решила позвонить Ито.

Переводчица сделала звонок. Никакого ответа. Попросила туристическую компанию связаться с японским бюро. Тоже бесполезно. Добросовестные японцы даже направили своего сотрудника в дом Ито. Но на звонки и стуки в дверь никто не отвечал. А соседи сказали, что уже давно Ито никто не видел. Как будто пропал…

Так и закончилась эта история, в чём-то комичная, а в чём-то и печальная. И я даже не знаю, каким должен быть вывод – имеет ли смысл искать пару не в своём отечестве, или всё же лучше создавать семьи со своими, «нашими». С ними-то всё ясно и понятно!

Почти все мужчины, а может, даже и многие женщины, не говоря уж о девушках, конечно же, не раз посещали ночные клубы. Период их бурного расцвета – начало 90-х годов. Тогда наряду с развлекательными дискотеками и «танцполами» появились и такие, где можно было полюбоваться стриптизом, побывать в обществе обнажённых дам либо даже утолить сексуальный голод прямо в одном из помещений ночного клуба. Лично я всегда соблюдал семейные ценности. Поэтому даже оказавшись «волком в стаде овец», относился к посещению клубов как к обязанностям переводчика, сопровождавшего иностранного гостя, и не позволял себе широко раскрывать зубастую пасть или затаскивать понравившуюся овечку в «приватную» комнату, а сидел спокойно, попивая коктейли, наслаждаясь забавными движениями и танцами.