Алексей Раздорский - Мои короткие истории

«А почему бы не попробовать», – задумалась Тоня и, положив в конверт своё фото и бумажку с описанием женских «достоинств» и соответствующего её предпочтениям мужчины, отправила конверт по адресу брачного агентства.

Про себя она даже указала – вполне здорова и готова родить ребёнка, а в графе «особые пожелания» написала: мужчина должен быть не пьющий, не курящий, не женатый и не имеющий детей. Не европеец и не американец. Можно японца.

Такое уточнение она сделала потому, что боялась получить мужа-извращенца или бисексуала, которыми, по её представлениям, были наводнены западные цивилизации. Другое дело – во всём образцовая и процветающая Япония.

Ответ из агентства пришёл очень скоро. Оказалось, что как раз на днях в столицу приезжает японец-холостяк шестидесяти лет, вполне соответствующий её пожеланиям. Для него уже подобраны три кандидатуры, с которыми он будет встречаться, и агентство готово предложить ему ещё и Антонину. Все расходы оплатит господин из Японии, поэтому ей ни о чём беспокоиться не надо. Только приехать в офис компании в назначенное время.

Как это часто и случается, японцу понравилась значившаяся последней в списке Антонина. Легко произносимая на японский манер То-Ня, в отличие от имён с несуществующим в японском Л: Лена, Люба, Люся – и шипящим Ш в Наташа, Маша, Саша, к тому же ещё и невысокого, как и японки, роста, крашенная под блондинку с причёской Мерлин Монро.

Ито – так звали жениха – тут же пригласил понравившуюся ему Антонину в ресторан, проявив неслыханную для небогатого японца щедрость, и сообщил ей о своём решении:

– Я готов на вас жениться. Оплачу все расходы и дам денег на сборы. Компания подготовит визу и билет, приеду встречать вас в токийский аэропорт.

О своём решении Антонина дочери сообщать не стала. Только объявила:

– Хочу от вас отдохнуть. Мне на работе предложили горящий дешёвый тур в Японию. Всё расскажу, когда вернусь.

И улетела за новой жизнью в далёкую солнечную страну.

Новоявленный жених оказался действительно щедрым. Купил Тоне место в бизнес-классе в чистеньком комфортном аэробусе 320. В столичном японском аэропорту сам встретил её с цветами и отвёз на такси в небольшой городок в часе езды от Токио. В машине такси белые наволочки на сиденьях, водитель в форме и перчатках, на голове фуражка с эмблемой компании. Двери автомобиля сами открываются и закрываются, а через стекло без единого пятнышка и пыли – виды из окна.

Мелькающие небоскрёбы и ухоженные деревья, чистенькие тротуары и абсолютно ровные, как будто выглаженные утюгом дороги. И ни одной грязной машины. Одним словом – красота.

Наконец показался городок, скорее город, чем посёлок.

Вот и обещанный двухэтажный домик. Только в собственности у господина лишь первый этаж, да и то не весь. У владельцев квартир второго этажа крошечные балкончики для сушки белья, а вместо обещанного «сада», о котором ей говорила переводчица, кусочек земли размером два на три метра, огороженный прозрачным заборчиком-сеточкой и выходящий прямо на уличный тротуар. Скамейка и поросший мхом большой камень-фонтанчик, из которого лилась вода при нажатии на кнопку выключателя. Немного гравия и никаких растений. И откуда-то внезапно появившаяся маленькая змея, которую господин Ито взял рукой и перекинул на участок соседа. В душе у Антонины начали скрести кошки.

По словам девушки, переводившей беседу в московском офисе, квартира должна была состоять из нескольких комнат, ванной, душевой и гостиной, площадь под двести дзё. Это, по её словам, почти квадратный метр, просто обычное старинное японское обозначение площади, соответствующей размерам традиционной соломенной подстилки татами – объясняла переводчица. Антонина действительно увидела в квартире несколько комнат, но совсем крошечных, с этими самыми соломенными подстилками на полу. В центре одной из комнат размером три на три наших метра прямо на полу лежал и соломенный матрац, на котором предстояло провести ночь Антонине с её новым японским мужем. Сама напольная кровать была накрыта несколькими толстыми одеялами. А рядом с раздвижной дверью из рисовой, как папиросной, бумаги стоял обогреватель, выдыхавший запах горящей керосинки.

Но это было и не удивительно. Температура в квартире в этот ранний весенний день была почти такой же, как и на улице. В японских домах в средней полосе вообще нет отопления. Только кондиционер. Плюс тринадцать в спальне – вполне обычная для них температура.

Улыбка постепенно начала сходить с лица новоявленной невесты. О многом хотелось расспросить японского мужа, но все произносимые Антониной слова оставались без ответа. Господин Ито, работавший мастером в местном таксопарке, не знал ни русский, ни английский, только улыбался и всё время куда-то указывал руками. Антонина наконец поняла, что он тычет пальцем в какие-то дощечки, висящие у входа. Подойдя поближе, она увидела таблички, на которых под японскими иероглифами были скорее нарисованы, чем написаны слова буквами русского алфавита. Предусмотрительный господин Ито заранее выписал из словаря самые необходимые для общения со своей «супругой» слова, изготовил таблички и повесил их на видном месте. На одной из них был нарисован цветочек и под ним слово «любовь». «Наверное, имел в виду секс», – подумала Антонина, вспомнив, что Ито искал женщину, способную родить ему ребёнка.

Найдя на одной из табличек слово «душ», Тоня решила снять усталость после длительного полёта, освежившись тёплой водой. В ванной комнате она увидела открытую душевую кабину и какой-то пластмассовый короб размером чуть больше обычной стиральной машины. Это и была японская ванна, напоминавшая традиционную бочку «фуро». Только она ещё не знала, что перед тем, как забраться в этот маленький кубик-ванну, надо воду сначала согреть, хорошо помыться в душе и только потом залезать в короб, ни в коем случае не намыливаясь и не поливая голову шампунем. Это вода на всех…

Многое удивило в тот день Антонину. Она, конечно же, понимала, что ей придётся иметь дело с человеком, не говорящим словами её языка, но думала, что сначала общение начнётся на уровне жестов и постепенно перейдёт на слова, которым они друг друга научат. Она не считала это серьёзным препятствием для совместной жизни. Куда важнее было то, что Ито имел хорошие накопления, никогда не был женат и не имел детей. Всем, кроме денег, она была готова обеспечить своего японского мужа.

Ближе к вечеру Ито достал табличку с цветочком, и Антонине ничего не оставалось делать, как заниматься с ним супружеским долгом.

Только всё было совсем не так, как с Васей. У неё даже появилось какое-то ощущение, что у японцев понятие «любовь» имеет совершенно другой, не такой, как у русских мужчин, смысл. Ничего, кроме движений, как у зверьков. Какая-то механическая процедура, применительно к которой слово «чувство» совсем неуместно. Да и какой «секс» при плюс тринадцать в комнате. Скорее дрожь от холода!