Дмитрий Аморов - Порабощенные. Сборник рассказов

– Чего это вы не спите посреди ночи?

Смешной голосок подпрыгивал грозными интонациями, а ночь откровенно халтурила, освещая спящие улицы полуденным светом. Полчетвертого на часах. Где-то далеко в это время растворялся таинственный холодный мрак, а у нас белые ночи стукачески выдавали ментам проходимцев. Не доверял мне товарищ мент, смотрел как на непутевого шкодника. Еще бы, ведь на мне были черные как гопник спортивки с тремя православными полосками, черное как падик богатырское худи и черная как семки шапка. Без полосок, жалко, шапка. Ну да и бог с ней.

– Чего молчим?

Любопытный товарищ мент. Я искренне поведал ему, как сидел за компом и распивал всякое-разное. Поведал, как вискарь начал душить глотку и сужать желудок. Как я возмущался на стакан, бутылку, холодильник и спящую подружку, пока до меня наконец не дошло, что кончился запивон. Поведал, как я оделся, засунул в уши хуавейные блютусные залупы, включил что-то между Бахом в исполнении Гульда и Елизаровым в исполнении Елизарова и телепортнулся сквозь громоздкий покрашенный лифт в полуденную питерскую ночь. Поведал, как тишина и одиночество ярко солировали в антураже, раскрашивая атмосферным волшебством мой пьяненький путь до хач-ларька.

– Это что еще за выражения?!

Товарищ старший мент не одобрял разжигание ненависти. Я с улыбкой пояснил, что сами работники прозвали так наш любимый магаз. Ах, этот прекрасный магаз заслуживает подробного описания. Он любвеобилен и круглосуточен. Он радует распутной грязненькой теплотой и продажей алкоголя после десяти. Он пугает нуарной харизмой и смуглыми кассирами. Это укутанное магической аурой заведение было Меккой для полуночных алкоголиков и бессонных гуляк. Во мраке крыльца дежурили бессмертные невидимые вурдалаки, стреляя у прохожих курить и позвонить. Но эти отважные часовые оставили свою крепость беззащитной, покуда мрак отступил за белыми ночами.

– Молодой человек, вы немного отвлеклись.

Торопливый товарищ мент не любил лирические отступления. Я, точно покорная Шахерезада, шептал ему, как откопал среди полок пыльную двухлитровую колу и пристроился у кассы за мужичком. Мужичок был старый как библия, толстый как жаба, с глазами как у Сартра. Пока ему пробивали целительную чекушку и красную «Яву», мое внимание привлек беззвучный телек в углу.

А по телеку шло первобытное немое кино. Там испуганная девица в полупрозрачном платье привидением блуждала по лесу, пока не увидала подвешенного на дереве суженого. Девица дрожащими пальцами дотронулась до его ноги, а суженый упал с дерева и воскрес, протянув ей костлявую ладонь. По ладони ползла змея. Девица сбежала к мраморным античным колоннам: виляла меж них, пытаясь спрятаться, но ее повсюду преследовали призраки грязных похотливых пролетариев и злобный исполинский хамелеон. Девица села на белую лошадь и полетела на ней по небу, пока не сорвалась от бешеной скорости и не упала.

– Ты накуренный, что ли?

Товарищ старший мент панибратски перешел на ты. Значит, доверие между нами росло. Я уверил его, что не употребляю такие гадости, и продолжил свою сказку. Немой отрывок фильма столетней давности открыл мне истину. Я стоял в очереди в магазине и, созерцая в размышлениях тайное знание, вслух произнес, что теперь понял все. Стоявший передо мной Сартр ругал сонливого кассира, но, услыхав меня, отвлекся и уточнил, что именно я понял. Я не мог так просто ему объяснить: внезапную истину слишком сложно истолковать. Сартр психовал еще больше, брызгал слюнями и кричал. Испуганный кассир тщетно пытался его успокоить, а я бросил помятую сотку на кассу и выбежал на улицу.

– Так а че ты понял-то?

Наивный товарищ мент. А ведь строит из себя серьезного дядьку. Я махнул рукой и дорассказал, как спустился с крыльца, закинул колу в рюкзак и встретил сутулый ментовской бобик.

– Значит, просто убрал колу в рюкзак и ничего оттуда не доставал? А по-моему, ты вытащил бутылку с вискарем и пластиковый стаканчик. И начал наполнять этот стаканчик, а когда нас увидел – выбросил в урну. Или мне показалось?

Увы, у меня не нашлось ответа на его саркастичный вопрос. Мои мысли окутало тайное знание.

– Положи-ка пока рюкзачок в машину.

Когда я выполнил его вежливую просьбу, товарищ старший мент теплыми прикосновениями обыскал мои карманы. Казалось, ему просто не хватало объятий. Пока он нащупывал в глубинах моей одежки ключи, мелочь и сигареты, товарищ младший мент, сидевший все это время за рулем, незаметно положил что-то в мой рюкзак. Он думал, что незаметно.

– Давно приехал?

Товарищ старший мент закончил обыск, не найдя ничего интересного. Я честно ответил, что приехал год назад.

– А регистрации, как я понимаю, нет.

Он правильно понимал.

– Значит, сейчас поедем в отдел, будем оформлять. За пребывание больше трех месяцев без регистрации полагается штраф от полутора тысяч.

Будучи законопослушным гражданином и мудрым обладателем тайной истины, я покорно согласился ехать в отдел. Товарищ мент был разочарован: он надеялся, что я воспротивлюсь, буду возмущаться и пререкаться. Чтобы хоть как-то его утешить, я спросил, на основании какого закона мне полагается штраф. Улыбнувшись, он достал из внутреннего кармана мятую голубенькую конституцию, открыл нужную страницу и протянул ее мне. Пришлось изо всех сил сосредоточить взгляд:

« Администрация указанных организации в части седьмой настоящей статьи или учреждения за исключением уголовно-исполнительной системы в виде лишения свободы на безвозмездной основе в сфере внутренних дел граждан Российской Федерации или принудительных работ входящих в состав сети Федеральных законов от данного гражданина из населенных пунктов в жилом помещении вправе не регистрировать населенных пунктов Ленинградской области в сфере внутренних дел информацию о регистрации населенных пунктов не превышает 90 дней со дня его прибытия в данное место пребывания.

– Закон РФ от 1Z.X8.0000 N ».

Я ничего не понял. Нет, не то чтобы я не получил никакой информации, наоборот: я почувствовал отчетливое и капитальное непонимание. Попав в мою голову, всепоглощающая неясность столкнулась в битве с всеобъемлющей очевидностью. Знание и незнание породили сумасшедший диссонанс, из-за которого меня затошнило.

– Что тебе непонятно? Дурака не валяй, запрыгивай в машину и поехали. Рюкзак по пути проверим.

Товарищ старший мент рыхленько нервничал. К сожалению, я не мог выполнить его просьбу, не заблевав пропотевший салон бобика. Мой взгляд прирос к дырявому асфальту, а в голове порядок и пустота в битве рождали универсум. Главное, чтобы диссонанс превратился в синтез прежде, чем меня стошнит.