Таня Д. Дэвис - Когда начинается всё самое интересное

На следующее утро она проснулась от солнечных зайчиков, которые весело играли на зеркальной поверхности шкафа и отражаясь светили ей прямо в лицо. Взглянув на спящего рядом Дэвида, она улыбнулась: «надо же как крепко спит, всю ночь проспал на одном боку, даже не повернулся». Она пошла в душ, вернувшись, обнаружила Дэвида всё ещё спящим. «Удивительно, сколько можно дрыхнуть, прямо не волк, а лев какой-то, это львы столько спят, а волки охотятся», – подумала она и пользуясь преимуществом бодрствующего перед спящим, стала разглядывать Дэвида уже при дневном свете. «Действительно, порода чувствуется, такие черты лица правильные, даже чуть на Роберта Редфорда похож, и как это я раньше не замечала».

Почувствовав на себе пристальный взгляд, Дэвид наконец открыл глаза. Увидев Нику, улыбнулся, и тотчас осознав, что непростительно проспал всё самое интересное, возмущённо хлопнул себя по лбу:

– Черт, черт, черт. Кажется, я проспал всё самое интересное. Боже, какой я дурак, извини.

Слушая торопливые оправдания виновато улыбающегося Дэвида, как «вместо того, чтобы заниматься с ней любовью, о чём он так долго мечтал, он полный идиот просто вырубился и непростительно проспал всю ночь like a log, потому что командировка была очень сложная и ответственная, две ночи подряд не спал, готовил документы по контракту, потом из аэропорта сразу на работу, и он законченный дурак, потому что проспал всё самое интересное», Ника почувствовала как её душа расправляет крылья, готовясь к полёту, и подумала – «ничего ты, господин Баркли, не проспал, всё самое интересное только начинается».

«Господи, ну за что ей такое наказание? Не нужен был ребёнок – залетела, пришлось сделать аборт. Теперь вот страсть как хочет малыша, а не получается. Врач сказал, что после того неудачного аборта шансов забеременеть вообще практически ноль», – выйдя из поликлиники Лиза понуро брела через парк и, присев на ближайшую скамейку, расплакалась. «Ну почему мне так не везёт с личной жизнью, уже тридцать три, ни семьи, ни детей, даже ребёнка для себя родить и то не могу оказывается».

От грустных мыслей оторвал звонок коллеги по работе и по совместительству близкой подруги Маши:

– Лизок, привет! Хочешь на свой любимый Байкал на недельку смотать? Тут как раз прекрасная возможность образовалась – фотограф из Ирландии едет туда на съёмки, нужен переводчик-сопровождающий. Лучше тебя никто не справится, ты же все эти Слюдянки-Листвянки и прочие Ольхоны как свои пять пальцев знаешь. И оплата более чем достойная, так что соглашайся, подруга.

Конечно, поедет, какие сомнения, Байкал для неё сейчас – это именно то, что доктор прописал, лучшее лекарство от хандры.

Ирландский фотограф Дункан Росс оказался высоким симпатичным мужчиной лет тридцати пяти с серьёзными серыми глазами и огненно-рыжими волосами. «Вот это да, – не в силах оторвать взгляд от яркой шевелюры ирландца, – отметила про себя Лиза, – я таких рыжих в жизни не видела, просто пожар на голове какой-то».

За шесть часов полёта до Иркутска Лиза смогла убедиться, что Дункан Росс не только профессионал высшего класса, но ещё и экстремал. Глядя на снимки дымящегося жерла вулкана, огненных потоков лавы, захлёстывающих дома цунами, машин, увлекаемых потоками воды, пальм, согнутых под напором урагана, зубастую пасть огромной акулы, и слушая увлекательные рассказы ирландца о том, как он чуть не свалился в раскалённый поток лавы и как ему едва не отхватила руку вместе с камерой вот эта самая акула, Лиза поняла, что с этим сумасшедшим фотографом ей скучать не придётся. Тем более он уже намекнул, что хочет снимать не только Байкал, но и лесные пожары, которых в начале лета в иркутском регионе бывает предостаточно.

«Да, дела, – вздохнув отметила про себя Лиза, – но будем надеяться, что всё обойдётся».

Однако проблемы начались уже в Иркутске. Вместо опытного экскурсовода Светланы их встретил молодой разухабистый парень Илья, который с места в карьер стал предлагать иностранному гостю типичный набор местных развлечений – водка, банька, рыбалка, и т. п. К счастью, ирландец отнесся к предложенным сверх утверждённой программы мероприятиям весьма прохладно, попросив иркутского сопровождающего уточнить рабочий график поездок по дням и часам.

В первый же вечер Дункан разрушил стереотипное представление об ирландцах как пьющей нации, ограничившись в ресторане одной стопкой водки под предлогом что завтра предстоит много работы и ему нужна ясная голова. К великому разочарованию Ильи идею попариться в бане с девочками также не удалось реализовать.

– А что, в России так принято в баню ходить? Мужчины и женщины вместе? – с подозрением спросил ирландец.

– Ну как сказать, по взаимному согласию можно, – уклончиво ответил Илья.

– А ты с нами пойдёшь? – обратился Дункан к Лизе.

– Я? – не в силах скрыть возмущения воскликнула та, – нет, я не по этой части. Я переводчик, а не…

– А не кто?

– Сам догадайся.

– А как переводчик пойдёшь? Вдруг мне в бане переводчик тоже понадобится? – попытался пошутить Дункан.

– Обойдёшься.

– Понятно. Ну тогда предпочту чисто мужскую компанию.

Наблюдая как вечером на берегу Байкала у костра Дункан щёлкает камерой, стремясь запечатлеть каждый момент фантастических красок заката, Илья скептически заметил:

– Неправильный какой-то этот ирландец, не настоящий. Водку не пьёт, баб не е – т. Одним словом – рыжий.

– Дурак ты, – спокойно парировала Лиза, – разве не видишь, что его кроме фотографии больше ничего не интересует. И вообще отстань от человека со своими сомнительными предложениями.

Яркий байкальский калейдоскоп быстро вытеснил московские проблемы, с каждым днём Лиза оживала, наполняясь энергией новых впечатлений: экскурсия по Иркутску, концерт юных музыкантов в центре Дениса Мацуева, прогулка по водной глади озера на катере, путешествие на историческом поезде по старой железной дороге вдоль байкальского берега, пеший поход через лес к горной речке, купание в освящённой воде заповедного озера, подъём на скалу Чёртов палец, на которую Дункан сначала не хотел взбираться, но всё-таки полез, соблазнившись кадрами потрясающих видов. И, конечно, везде традиционные байкальские угощения – омуль солёный, омуль копченый, омуль печёный, бозы такие, бозы сякие, бозы всякие разные. А ещё клубника, которая из-за какого-то особого климата растёт возле Байкала как на дрожжах – крупная, сладкая, ароматная.

На четвёртый день паром доставил команду на Ольхон, от новой встречи с которым Лиза погрузилась в состояние абсолютного счастья: разместились в деревянном коттедже прямо на берегу и в первый же вечер она наконец смогла вдоволь наплаваться в кристально прозрачной воде священного озера.