Андрей Добжанский - Ополченец

Что сказать о его характере? Очень замкнутый, осторожный и недоверчивый. При этом имел силу, но не пользовался ею. Его никогда никто не трогал в школе, хотя был он щуплым. Какое-то неосознанное уважение вызывал он у старшеклассников. При этом почти никогда не дрался. В нем был потенциал директора фирмы, но он всю свою недолгую пока карьеру работал лишь разнорабочим у себя в Станице Мироновской. Вот так в нескольких словах можно описать Егора Медянова, простого двадцатипятилетнего парня из луганской глубинки.

Сейчас он был далеко от дома, в стольном украинском граде искал место, где можно заработать. Но ничего не клеилось. Отгремел Евромайдан и кругом была разруха. Не столько территории, сколько умов людей и их жизней. Очень не повезло Егору. Приехал, чтобы попытать счастья, а тут этот Майдан, свержение власти, убийства, выстрелы, разбои. Все не в руку. Он чувствовал себя самым большим неудачником. Приехал в Киев как раз под Новый год, и тут понеслось. Небольшая накопленная сумма уже почти кончилась, а работы не было даже на горизонте. Он бродил по темным и холодным улочкам, размышляя над своими дальнейшими действиями. И ничего лучшего, чем вернуться домой он не мог придумать.

«Дома одинокая мама, ей надо помогать. И так уже несколько месяцев не видел ее», – размышлял парень. Они были очень близки. Свою маму Егор считал лучшим другом. Без нее ему было неимоверно тоскливо, одиноко и бессмысленно.

А еще дома его ждала Вероника. Ждала с успехами и хорошими новостями. В конце концов, с деньгами. Но денег не было. Как и мало-мальски заметных успехов. В затруднительное положение попал Медянов. Он не знал, что делать. Разве он был виноват в том, что сейчас никто не берет на работу? Разве он устроил этот переворот? Нет, ему всего лишь не повезло, не угадал со временем. Что он мог с этим поделать? Была ли здесь его вина? Однако Ника все повернет именно так. Егор легко мог представить себе ее слова, сам мог написать их будущий диалог. От этого на душе становилось противно, ведь она его не поймет, не простит и не поддержит. Многие думают, что основной стартовый капитал – это деньги. Нет, друзья мои, на самом деле это вера. А в него она не верила. Из-за этого он и сам в себе разуверился и разочаровался.

«Почему мне так не везет? – думал парень. – Неужели назад придется возвращаться с пустыми руками? Даже с убытками. Все деньги, накопленные за последние годы, сожрала столица. Как жить-то?»

Он сидел во дворах на окраине города. Темень, холодно, грязь, ветер и противная слякоть. Никого не было, даже свет в окнах домов почти не горел. Появился мужчина с шаткой походкой, несколько раз споткнулся и в итоге упал. Начал что-то нечленораздельно, но громко говорить, ругаться. Он барахтался, пытаясь поднять свое непослушное тело. У Медянова закралась нехорошая мыслишка, подогреваемая положением, в котором он оказался. Парень быстро, но внимательно огляделся по сторонам, убедившись, что никого нет. Тогда он сильней укутался в куртку, ссутулился и медленной походкой направился к пьяному мужику, продолжавшему валяться в снегу и грязи. Егор сделал вид, что проходит мимо, снова проверил, нет ли людей, и уже после этого с размаху ударил нетрезвого киевлянина ногой. Тот перевернулся на спину, попытался что-то сказать, видимо, угрозы или протест, но получил удар ботинком в лицо и затих. Медянов разглядел, что одет мужчина был довольно прилично. Парень шарил по карманам пьянчуги, нашел два телефона, один из которых был дорогой, и портмоне. Из кошелька приветливо улыбалась пара тысяч гривен. Для Егора это были хорошие деньги. Он держал награбленное в руках, когда в голове произошла вспышка.

Он снова оказался возле той церкви. Вокруг горят факелы, молодые парни в балаклавах, с цепями и битами окружили храм. У некоторых красно-черная националистическая символика. Они выкрикивают ругательства. «Прочь с нашей земли, русские оккупанты! Нам не нужны ваши церкви! Прочь! Мы их уничтожим!» – летят слова из их глоток. Настроена толпа более чем агрессивно. Все понимают, что трагедии не избежать. Сотни человек стоят возле храма. Вскоре он вспыхнет и будет гореть. А внутри люди! Простые горожане, пришедшие помолиться и поставить свечку, священнослужители, батюшки, ключницы… Они находятся в ловушке. На мороз в одной рясе выходит настоятель храма. У него большой крест на груди и уверенный взгляд. Он смотрит на все это безобразие. Настоятель не показывает, что ему страшно. Кажется, что он сейчас превратится в рыцаря и вступит в битву, как в былинах. Но батюшка возвращается в церковь. Это вызывает еще больше агрессии у толпы. Трагедия близка, люди все больше теряют человеческий облик. Уже начинают лететь камни, бьющие по стенам и стеклам. Кто-то кинул несколько факелов, упавших на землю и растопивших снег. Дверь храма снова открывается и начинают выходить люди, в основном женщины, с батюшкой во главе. Они полукольцом становятся вокруг обители своей веры, вокруг места, где, по преданиям, обитает Бог. Егор, находясь не в толпе беснующихся, а чуть поодаль, повинуясь своему необъяснимому порыву, подходит к вышедшим из храма людям и становится с ними в один ряд. В этот момент они берутся за руки и несколько женщин начинают петь церковные песни. Медянов чувствовал дрожь, перетекающую из чужих ладоней к нему, и пытался ее погасить своей уверенной рукой. Все еще продолжали лететь камни и ругательства. Десяток верующих стоял на коленях, прося милости, а вокруг было красным-красно от факелов, слышался противный запах жженой резины, агрессивные люди лаяли, как псы, но будто бы были в ошейниках и на привязи, клацали зубами возле самого лица, но не могли дотянуться. В тот вечер ничего не случилось. Митингующие в итоге разошлись. Церковь отделалась несколькими разбитыми стеклами.

– Господи, что же я делаю? – вслух сказал Егор и посмотрел на награбленное в своих руках. Затем бросил назад мужику и поспешил скрыться со двора.

Поезд привычно шумел. Народ развлекался, как мог: одни разгадывали кроссворды, другие выпивали, третьи пытались познакомиться с молодой проводницей. Обычная жизнь любого поезда на территории бывшего СССР. У Егора были противоречивые чувства – радость от возвращения домой после нескольких месяцев мытарств и тревога от предстоящего очередного разочарования Ники. Он понимал, что является настоящим неудачником. Вероника утвердится в своем мнении, что Егор – никто и не способен ничего добиться. Ему не везло, очень сильно и долго. «И вероятно, уже не повезет!», – сжал губы парень.

Свои объятия раскрывала весна, самое доброе и жизнеутверждающее время года. Вскоре все зазеленеет, оживет, откликнется, зацветет. Но никакого значения эти метаморфозы для Медянова не имели, потому что он проиграл.