Андрей Красильников - Избранные произведения. Том 2

Известие, сообщённое в ресторане, мало обрадовало Петю. Он уж было собрался сделать Викторию своей постоянной партнёршей по приятному времяпрепровождению, не отказываясь, однако, от первоначальной идеи «восхождения на пирамиду». История с Ниной показала: добиться успеха у женщины нетрудно, но не со всякой захочется этот успех развивать. А донжуанские навыки надо поддерживать и совершенствовать. И вообще держать порох сухим. Но саморазоблачение Вики его сильно озадачило. Он не верил в чудесные совпадения. Нет, ему и в голову не приходило подозревать ни девушку, ни отца в игре, интриге или обмане. Он был абсолютно уверен: переплетение судеб – козни Провидения, и кожей чувствовал, что вершатся они неспроста, таят в себе очень опасный заряд и могут привести как к большому счастью, так и к немалому горю. Ещё одна рулетка, на сей раз не то с Богом, не то с чёртом. Рисковать ему никак не хотелось.

Поразмышляв, Петя принял решение не только продолжить карабкаться на пирамиду, но и параллельно с этим подыскать ещё одну подружку, непритязательную и восторженную, как Вика, но без того существенного недостатка, который обнаружился у неё сегодня. Если эксперимент пройдёт успешно, и он почувствует в новых объятиях чувственный эквивалент прежним ощущениям, то безболезненно заменит нынешнюю girl-friend на другую. Моральная сторона его не занимала: ведь всё делается для здоровья, поддержания потенции и подготовки к важному шагу в жизни – женитьбе, а его нельзя делать на непроторённой дороге.

В тот вечер он так и не решился на смелое продолжение свидания. До полуночи посидели в ресторане, а потом он отвёз Викторию домой. До отъезда в Ольгин, более раннего, чем обычно, у неё оставался всего один вечер, и она сама напомнила о традиционных лесных прогулках. Нельзя ли в этот раз перенести с четверга на среду? Петя подумал и согласился: сегодняшнее дачное приключение нужно как можно скорее затмить фейерверком удовольствий. За неимением новой партнёрши – со старой.

На следующий день он снова вышел на «альпинистскую трассу». На филологическом факультете училась дочь одного члена Совета Федерации. Три года назад они познакомились в театре, куда оба пришли с семьями. Их ложи располагались по-соседству, и в антракте юному кавалеру досталось развлекать барышню в общей комнате отдыха, поскольку отцы углубились в свои политические разговоры (её родитель тогда был на другой работе, кажется, заместителем министра), а матери, также оказавшиеся коллегами, принялись бурно обсуждать общевузовские проблемы. Алиса показалась ему вполне бойкой и интересной собеседницей, к тому же заядлой театралкой. Больше в тот вечер говорила она. Семнадцатилетний Петя не считал себя тогда достаточно искушённым в амурных делах, но интуитивно ощутил какие-то особые флюиды, исходившие от девушки. Вскоре после этого они раза два случайно столкнулись в университете. Это тогда ему показалось, что случайно. Сейчас бы он не поручился за Алису: вполне могла и подстроить. У них на филфаке парней – кот наплакал, а из семей, достойных её внимания, возможно, вообще никого. Но на первом курсе юноша о серьёзных романах не задумывался. Случайные встречи повторялись и позже, но всё с большей периодичностью, что позволяло считать их действительно непреднамеренными. Последний раз они столкнулись уже в новом учебном году. Мило поболтали. Вот тут-то Петя и узнал о назначении её папаши, коренного москвича, представителем какого-то захолустья в верхней палате парламента. Про неудачу на выборах своего отца рассказывать не стал, да она наверняка знала об этом из разговоров дома или газет, если вообще девчонок-филологинь интересуют такие вещи.

Для взятия очередной ступеньки на очерченной Петиным воображением пирамиде Алиса вполне подходила. Раз так, то пора произойти новой «случайной» встрече.

Подкараулил он девушку на выходе из учебного корпуса. Она шла не спеша, явно в сторону дома, без всякого сопровождения.

– Привет, ты к метро?

Вопрос он поставил рискованно. Отрицательный ответ шансов на продолжение общения не давал. Но, слава Богу, прозвучал положительный.

– Тогда нам по пути, – радостно отреагировал Петя, отметив про себя полное сходство его непродуманного шага со ставкой на чёт-нечет в рулетке.

Эта барышня не спешила завести разговор первой, и инициативу ему пришлось взять на себя:

– Чего новенького в театре?

Вопрос оживил собеседницу. Видимо, сценическое искусство оставалось её главной слабостью.

– «Чикаго» в эстраде на Берсеневской. В пятницу премьера. Ты ещё не взял билет?

– Нет.

– И я тоже. Но, похоже, уже поздно.

В Петиной голове мгновенно родился отличный план:

– Вот и пошли вместе. Билеты беру на себя.

– Заманчивое предложение! – ещё больше повеселела Алиса.

«Знала бы ты, насколько з а м а н ч и в о е», – подумал про себя Петя.

– Диктуй телефончик. Как возьму билеты – сразу позвоню.

Алиса назвала номер своего сотового. Семизначный. Как и у него. Сразу видно, попал на свою.

Расстались они у входа в метро. Она отправилась вниз, на поезд, а он побрёл к стоянке, где оставил машину. Предлагать подвезти её молодой человек не стал, потому что торопился перехватить Викторию по дороге с работы. На сей раз она решила отправиться на лесную прогулку, не заезжая домой, чтобы застать на природе светлую часть дня.

Заказ родителю был продиктован прямо со стоянки. И тут же возникла небольшая тревога: вдруг Вика узнает о его планах. Отец не сам же будет набирать телефон театра. Разговор вполне может достичь слуха секретарши, а догадаться, кому нужны билеты на молодёжный мюзикл, нетрудно.

Да, чертовски неудобно иметь в качестве подружки глаза и уши собственного папочки!

Уже через час, когда они встретились на Садовом кольце, Петя осторожно спросил:

– Слышала, как мы с папой по сотовому разговаривали?

– Нет, – уверенно ответила девушка, сняв все подозрения. – Мне даже мелодии его мобильника в приёмной не слышно.

В лес они не пошли, хотя и успели на дачу в прекрасную предсумеречную пору, когда осенняя палитра переливается всеми оттенками природной желтизны: от ярко-шафранового до бледно-лимонного.

Снова начали с бассейна. Но задержались там очень надолго, до самого отъезда. Ужин устроили чисто символический и не торжественный – с салфетками, бокалами и свечами, – а простой семейный, поглощая наспех нарубленную в салат всякую всячину, обильно залитую майонезом, прямо из общей миски и запивая это крошево чаем в пакетиках, брошенных не в чашки из фарфорового сервиза, а в большие походные кружки. Да и варенье таскали из одной банки, пренебрегая розетками, а хлеб отламывали от батона, забыв о ноже.