Ольга Келлер - Как бить лапами и не опустить руки!

Мне повезло на всех предметах: билеты вытаскивала удачные. Шпаргалками не пользовалась. Почерк был ужасный, и, если бы даже и писала их, во время экзаменов не смогла бы разобрать свои же каракули. Обходилась без подсказок.

И вот экзамены позади. Аттестат – на твёрдую четвёрку. А не надо было расслабляться в девятом классе – теперь поздно каяться. Последний звонок прозвучал, экзамены сданы, завтра выпускной!

Утром поехала в парикмахерскую в центр города. Хотела сделать взрослую причёску, но не получилось. Мастер сказала, что длинные волосы не сможет уложить, поэтому стянула их резинкой и завила.

Расстроилась. Стою у заднего окна в троллейбусе, плачу. Вдруг слышу:

– И чего девчонка рыдает? Очень даже симпатичный у неё хвост.

Сразу успокоилась. Пришла домой, села за стол в большой комнате, поставила большое зеркало и стала колдовать над макияжем.

Всё получилась, как я хотела. Танцевала весь вечер только со своей симпатией, но оба мы почему-то молчали, будто языки проглотили. Во время последнего танца он сказал, что все едут к кому-то на квартиру, уже куплено спиртное. Спросил, поеду ли я с ним. Мне же хотелось другого: мечтала всем классом встретить рассвет, а перед этим погулять по улицам города, полюбоваться заливом, сопками, почитать стихи… И я ничего не ответила.

Но всё, о чём мечтала, мы сделали с подругой Ольгой. Спустились в город, походили по проспекту Ленина, отдохнули в сквере на Пяти углах. Потом поднялись в сопки к памятнику Алёше, просидели несколько часов на деревянной скамеечке у большого камня. Любовались заливом, солнцем, которое в это время года светит у нас круглый день. И мечтали обо всём на свете. А потом, уже в четвёртом часу утра, пошли пить чай ко мне домой.

Мама встретила нас радостная, угостила вкусным чаем с большой коробкой шоколадных конфет, видно, припасённой для такого случая.

Олю проводили домой. Утром нужно было идти за аттестатом в школу, но вместо меня сходила мама. Когда проснулась, аттестат уже лежал на столе.

Мама рассказала, что часов в двенадцать ночи к ней пришли две родительницы и забили в набат: дети купили много спиртного и нужно идти их спасать. Адрес был с трудом добыт у одной из мам, которая и дала ключи от квартиры родственников.

И мамы воинственной группой пошли нас спасать. Дверь им открыли. Все пьяные, меня нет, кто-то закрылся в туалете. Мама чуть не выбила дверь и кричала:

– Тася, открой! Кому сказала, открой!

Дверь распахнулась – там, обнимая унитаз, сидела моя симпатия.

Думаю, у нас с Олей остались более приятные, чем у остальных, впечатления от выпускного вечера. Так и закончились мои школьные годы.

Кто как, а я оптимистка. Что вы делаете с талончиком в транспорте? Наверняка сразу же отправляете в карман или сумку. А я складываю цифры, делю пополам, и у меня каждый билет счастливый!

Мне, рыжей веснушчатой зеленоглазке с обалденно красивыми ногами, – семнадцать.

Летом, после выпускного, еду сдавать документы. Не в институт, как мечтала, а в училище. На этом настояла старшая сестра.

– Тайка, у нас пожилые родители. Сначала получи профессию, а после поступай хоть в два института, – сказала она. Пришлось подчиниться.

Кроме того, как будто для меня в этом году открыли набор в группу фотографов. В школе с младших классов была незаменимым фотокорреспондентом. При этом одноклассницы меня не любили (завидовали неземной красоте), а мальчишки глазели, но боялись подойти.

У меня была страшная тайна: была влюблена в голубоглазого и светлокудрого Сергея… Но об этом никто не знал, даже близкие подружки. К обрушившемуся чувству оказалась не готова и усиленно сопротивлялась, но об этом позже.

Документы приняли. Через несколько дней на стенде нашла свою фамилию в списках и спокойно наслаждалась нашим северным летом до 1 сентября.

В группу зачислили около двадцати студенток. Куратором назначили Елену Валерьевну, девушку чуть старше нас. Она недавно окончила техникум где-то в Сибири и была направлена по распределению в Мурманск. Опыта преподавания не имела ни дня, однако легко справлялась с нами.

Елена Валерьевна была стильной, в модных джинсах на длинных ногах, с яркими глазами и губами, короткой стрижкой и кокетливым носиком с лёгкой горбинкой. Красиво курила «Мальборо», загадочно улыбалась, и мы приписывали ей фантастические романы с крутыми мужчинами.

Первый учебный день начался с собрания. Выбирали старосту группы. Предложили меня и Ольгу Зотову. Угадайте, кто победил? Ну конечно, победа досталась мне. Коллектив подобрался дружный. Девчонки все разные, но светлые, и мне с ними было легко.

Вместе окунулись в мир искусства, творчества, красоты. Не покидало чувство, что создаём нечто необыкновенное! Фотографировали всё и везде, делали портреты друг друга. Так пролетело три месяца, а затем наступил день, который разделил мир на до и после.

Уроки физкультуры проходили в бассейне. Спокойно плавала, пытаясь не утонуть. Вдруг резкая боль пронзила всё тело, начиная с левого локтя. Увидев, что со мной творится неладное, подплыла Лена Защепка и помогла подняться на бортик. Она проводила меня домой, утешала по дороге и немного успокоила.

На следующий день с мамой поехали показывать опухшую руку хирургу. Тот развёл руками и направил нас в областную больницу. Сделали снимок, предложили лечь на обследование, стали готовить к диагностической операции.

В больнице было нескучно. В палате лежали пышная мадам 40—50 лет, тоненькая черноволосая Тонечка, не встававшая с постели, и ещё две девочки с лангетами: у одной на руке, у другой на ноге. Уныние нас не посещало, развлекались как могли. Делали по утрам зарядку под мою команду, читали книги, слушали радио, всё время смеялись. А вечером у нас были танцы. Процессом руководила Тоня, которая занималась в балетной школе. Она показывала нам па, лёжа в кровати, а мы повторяли. Думаю, со стороны это выглядело забавно.

Как-то утром пышная мадам узнала от лечащего врача, что её завтра готовят к выписке. Она работала на стройке маляром-штукатуром. Возвращаться от почти санаторно-курортного режима больницы в неуютную действительность, от шёлкового халата к грубому комбинезону, – не хотела. Но я об этом не знала. Иду по коридору, а на меня медленно опадает туша. Сработал инстинкт. Подхватив её за плечи, закричала:

– Помогите! – Сестрички успели вовремя.

Ещё секунда, и мы бы лежали на полу, причём она на мне. Мадам перехватили и дотащили до палаты. Там она стонала и охала, как в плохом театре, однако своего добилась и ещё дня три пролежала с нами, развлекая романтическими историями из жизни.

Рассказывала женщина много, но запомнился эпизод расставания с супругом. После развода она поехала в Прибалтику на море и бросила в набегающие волны обручальное кольцо, подаренное изменником. Сразу представились кадры из немого кино: лицо актрисы с гримасой страдания, глаза, смотрящие в небо с мольбой, и волны, уносящие мечту о любви. Весьма трагикомично.