Ольга Келлер - Как бить лапами и не опустить руки!

В понедельник только и было разговоров, как им попало от родителей, кто потерялся, кто с кем целовался. Ко мне подошёл бывший сосед по парте, поинтересовался, куда мы с подругой делись. В ответ лишь пожала плечами и улыбнулась.

Прошло две четверти. На зимних каникулах поехали на турбазу. Классная руководительница спала (на всякий случай) у входа в комнату девочек, чтобы с нами чего-нибудь не случилось.

Два дня мы строили и штурмовали крепости, кидались снежками, кувыркались – веселились на полную катушку.

Во всей этой кутерьме Сергей Заворохин, ухажёр подруги, делает мне подножку. Падаю и сильно ударяюсь локтем о глыбу льда, твёрдую как гранит. Резкая боль сразу отдаёт в голову и начинает пульсировать. Нет сил, хочется спать. По дороге к домику физрук просит донести стулья в актовый зал, где будут танцы. Но не могу, отказываюсь. Почти на автопилоте дохожу до кровати и проваливаюсь в сон. Просыпаюсь уже утром. Голова не болит, только ноет локоть. Но кто в детстве не падал?

Лето. Едем в посёлок Радсад под Николаевом, в летний комсомольский трудовой лагерь. Утверждаем кандидатуры, и вдруг оказывается, что я – недостойна.

Встал физрук Роман Михайлович и заявил:

– Тася Муранова зимой отлынивала от общественных работ: на турбазе отказалась носить стулья. Комсомолки так не поступают.

Пришлось защищаться:

– А вы спросили, почему не стала носить стулья? Нет, не спросили. У меня сильно болела голова, поднялась температура, и я шла в комнату спать.

Моя ли пламенная речь повлияла или же в лагерь брали всех – но в список включили.

Приехали. Во дворе школы развёрнут палаточный городок, внутри железные кровати и никаких удобств. Так прожили два дня, пока сильный ливень с грозой и шквалистым ветром не растерзал наше жильё. Сорвало верёвки с колышков, палатки страшно бухали и стонали. Под проливным дождём бежали с вещами в школу, ночевали в спортзале. Мальчишки перетащили нам матрасы, положили на пол. Оказалось, что спать в зале всё-таки лучше, чем под звёздами, поэтому там нас и оставили.

Чувствовали себя взрослыми. В первую половину дня работали, во вторую отдыхали, вечером – танцы.

Сначала нас поставили на прополку помидоров. Поле – с аэродром, работать под палящим солнцем. Через пару часов двое уже лежали под деревьями с солнечным ударом. Начальник лагеря куда-то ездил, ругался, наверное, с руководством совхоза. Подъехала грузовая машина, нас посадили и увезли собирать яблоки.

Яблоки – это здорово, а какой запах! Правда, надо было залезать на стремянку, а где-то и по веткам. Но я девочка сильная, цепкая: не зря два года проходила в цирковую студию. От мальчишек не отставала, а девчонки вообще не могли за мной угнаться. Наш счетовод только и успевал ставить плюсики напротив моей фамилии.

Обед. Какое ласкающее слух слово для молодого, растущего организма! Еду привозили в сад. Мы рассаживались по ящикам и с аппетитом наворачивали всё, что нам предлагали. Впервые дни, правда, куксились: невкусно, мошка попала. А через неделю не мешала даже упавшая в тарелку гусеница: её спасали, а суп доедали. Так есть хотелось! На второе всегда была перловая каша с котлетой. Но и каша на природе поглощалась быстро. Ну а про компот и говорить нечего: он был просто вкусный, и все хотели добавки.

После яблок собирали вишню, черешню. Ягоды крупные, жёлтые или бордовые, почти чёрные. Мне нравилась жёлтая черешня, блестящая, мясистая. Сожмёшь её зубами, и сок в разные стороны. Облизываешь губы – и тянешься к ветке за следующей.

Вот подвязывание виноградных лоз – это испытание. Идёшь, идёшь, а отведённый участок не заканчивается. Приходилось даже иногда во второй половине дня возвращаться доделывать. Работа монотонная, нагоняла сон. Иногда ложилась под лозу и засыпала – просыпалась и работала дальше.

Вечером, перед танцами, менялись нарядами, делали немыслимый макияж, маникюр. Потом оценивали друг друга, что-то подправляли и, довольные собой, шли царствовать на танцплощадке.

У меня были золотые, как зрелая пшеница, волосы ниже пояса, прямые, но непослушные. Хотелось как-то изменить себя – отрезала чёлку. В тот же вечер от кавалеров не было отбоя. Семеро местных парней пригласили на свидание. Даже для вида с одним погуляла вокруг школы, но только чтобы мной заинтересовался тот самый одноклассник. Который к тому времени стал нравиться, но – вот незадача – уже перестал обращать на меня внимание, хотя иногда и танцевал со мной.

После дискотеки у нас был ритуал. Каждый день мы покупали чёрный хлеб и консервы «Завтрак туриста». Буханку разрезали на восемнадцать кусочков, на которые тонким слоем намазывали рыбную массу из баночки. О, это были самые аппетитные бутерброды на свете, вкуснее даже, чем с сёмгой или красной икрой.

Потом как-то попробовала такой же через несколько лет, в лодочном походе по Селигеру. Ну и гадость! Но тогда это казалось божественным лакомством.

В трудовом лагере у нас было всё, даже бунт. Мальчишки украли у местных жителей двух кур и зажарили их в глине на костре. Зачинщиков решили отправить домой. Мы встали на их защиту, забаррикадировали дверь и целый день не выходили на работу. Начальство сдалось, но поставило условие – отдать хозяйкам деньги за кур. Пришлось собирать. Больше не воровали.

В лагере заработала 76 рублей – большие деньги по тем временам. Всё до копейки отдала маме. Мне купили отрез ткани, сестра сшила красивое форменное платье из синей шерсти в рубчик. Ни у кого такого не было!

Десятый класс. Год промчался – как один миг. Нужно было учиться, подтянуть оценки, хорошо сдать государственные экзамены.

Выпускной вечер не за горами. Конечно, как и любая девочка, мечтала о белом платье. Вот иду я, такая красивая, и все мною даже не любуются, а просто восхищаются!

Как-то раз зашли ко мне девчонки из класса. У них были сигареты «Космос». В принципе, я не курила, но, когда все демонстративно уселись нога на ногу с сигаретой в руках, – тут же присоединилась. Сидим, дымим.

Вдруг звонок в дверь. Смотрю в глазок: мама. Бегом в комнату:

– Девчонки, шухер, мама пришла! Открывайте окно, проветривайте. – Быстро кинула им освежитель воздуха с еловым ядрёным запахом и побежала открывать дверь.

Мама вошла. Не знаю, заметила ли, но мне ничего не сказала. Может, и правда освежитель перебил запах сигарет. Сказала только:

– Быстро собирайся. Зашла в ателье, кто-то на сегодня отказался от своей очереди, нужно бежать. Пообещали к выпускному сшить тебе платье.

Девчонки быстро разбежались, а мы с мамой пошли в ателье.

Заказала платье по фигуре из тонкого шёлка с серебряным люрексом и рукавами три четверти. Теперь наряд будет, осталось сдать экзамены.