Ольга Келлер - Как бить лапами и не опустить руки!

Тот День Победы был одним из последних наших с папой праздников. В семьдесят его не стало…

Во время войны мама с папой и познакомились. Случайно, в парикмахерской. Отец служил в Буе и, когда отпустили в увольнительную, зашёл подстричься. К слову сказать, волосы имел красивые, густые и вьющиеся. В парикмахерской было два мастера и несколько девушек, которым делали модную завивку. Девчонки щебетали, смеялись. Только одна читала газету и даже не подняла головы, когда вошёл он – бравый солдат, хорошо сложённый, улыбчивый, ещё и пошутить мастак.

Отца быстро обслужили. Он полюбовался на себя в зеркале и, отбивая чечетку, спросил: «Ну, девчонки, кто за меня замуж пойдет?» Все заговорили наперебой: согласны хоть сейчас! Только одна как читала газету, так и продолжала читать. А была вполне ничего: рыженькая, можно сказать, золотоволосая, с красивыми, глубокими, яркими серыми глазами и востреньким, аккуратным носиком. Появилось желание проследить за несмеяной и познакомиться поближе.

Оказалось, работает на вокзале буфетчицей. Белая накрахмаленная наколка на её голове смотрелась как корона. На работе девушка улыбалась, и хорошее настроение было ей весьма к лицу. Подойдя к стойке, папа купил лучшую коробку конфет и попытался с красавицей познакомиться. Однако ничего не вышло. Королевна отказала: «Купили конфеты? А теперь идите своей дорогой, не мешайте работать». Пришлось на первый раз отступить.

Но папа не сдавался и еще несколько раз приходил к гордой Анфисе. С каждым разом она встречала его всё приветливее и, наконец, согласилась на свидание.

Встретиться должны были через неделю, в следующую увольнительную, и предприимчивый жених задумал удивить королевну подарком. Он работал сапожником, шил обувь командному составу. И что ему стоило сшить женские!

Это были замечательные кожаные тёмно-бордовые сапожки с наборным каблучком. Где он в то время достал такую кожу – тайна, покрытая мраком. Подарок пришёлся впору, и Анфиса сдалась. Через месяц расписались, а через год родилась доченька Танечка.

Тут, правда, случился небольшой конфуз. Когда папа пришел узнать, кто родился, то растерялся и назвал мамину девичью фамилию. Нянечка гордо вынесла малыша – мальчика. Поздравила с сыном. Папа приоткрыл уголок одеяла и застыл. На него смотрел кареглазый, черноволосый пацан. Отец отдал ребёнка, передачу и молча ушёл.

Целый час он бродил вокруг роддома, переживал. Затем вернулся и спросил, а родила ли Анфиса Муранова.

– Да, родила, девочку! – ответили ему.

– Быстрее несите, буду смотреть!

В новом свёртке он увидел свою маленькую копию, и счастью не было предела. Светленькая, голубоглазая, прехорошенькая девочка.

– Да, это моя дочка, – гордо сказал папа. – Здравствуй, мой цветочек! Ну, это совсем другое дело…

Виноватая нянечка доставила роженице передачу уже поздно вечером, так как сначала её отдали маме темноволосого мальчика. Потом, когда разобрались, отнесли Анфисе, что осталось. Она расстроилась: не могла понять, почему все пакеты вскрыты и переполовинены. Но когда ей рассказали, в какую историю попал любимый, долго веселилась.

Через три года папу демобилизовали. Он решил вернуться на север – за романтикой и длинным рублём. Да и по родственникам соскучился. Мама не согласилась ехать с ребёнком в такую даль. Тем более работа у неё была хорошая: всегда с едой и деньгами. Родители поссорились, папа уехал.

Из Мурманска редко, но приходили письма, деньги на ребёнка. Таня часто сидела одна дома и скучала по папе. Каждую ночь он приходил в её сны: стоял у кроватки в расстёгнутой шинели и улыбался.

Обо всех своих горестях Таня рассказывала серому плюшевому мишке: о том, как любит папу и, что он обязательно за ней приедет, привезет много-много игрушек и сладостей. Посадит её на плечи и, на зависть всем девчонкам и мальчишкам во дворе, пойдёт с ней купаться на Костромку. Будет весело. Она плюхнется в воду, разноцветные брызги окутают их волшебной пеленой, и счастливый смех разнесется по округе.

Однажды малышка в очередной раз разговаривала с мишкой, и её причитания услышала мамина сестра Лидочка, шебутная и быстрая на всякие авантюры. Она недавно приехала из Крыма, была при деньгах и дерзко красива. Спросила:

– Танюша, ты хочешь, чтобы мы поехали к папе?

Услышав утвердительный ответ, взяла девочку за руку, и через двадцать минут они были на вокзале. Купили билеты до Мурманска, затем пошли в буфет.

– Так, Анфиска, собери нам с Таней еды в дорогу, – сказала Лида сестре.

– А далеко ли собрались? – спросила мама.

– В Мурманск, за Виталием. Ребёнок хочет отца увидеть.

Почему мама согласилась – непонятно, ведь могла просто не дать уехать. Но она их отпустила. Значит, всё-таки любила отца и надеялась, что он вернётся. Сама же была гордая и никогда бы не поехала: а вдруг не нужна!

Стоял знойный июль, и о том, что на севере может быть холодно, никто и не подумал. Мурманск встретил путешественниц серым небом, пронизывающим ветром, мелкой моросью. Тетя Лида сняла толстую вязаную кофту и надела на Таню. Сама осталась в одном платье – сразу видно: женщина горячая.

Первым делом пошли в контору тралового флота. Тётя Лида представилась женой Муранова Виталия и узнала, что через два дня судно должно прийти в порт.

А пока определились с жильём: сняли угол у какой-то морячки, которая их пожалела. Слава богу, погода наладилась, и на следующий день резко потеплело.

Гуляли по Мурманску. После Буя он казался таким величественным и красивым! Центральный проспект был широкий, весь в каменных пятиэтажных зданиях, восстановленных после войны. Фасады украшены белыми балконами с лепниной. На площади Пяти углов стояли деревянные двухэтажные дома с выложенными рядом дощатыми мостками для прохожих.

В магазинах какую только рыбу не продавали: и свежую, и копченую, и вяленую, и солёную. В Буе такой не было! Особенно вкусным оказался окунь горячего копчения. Раскроешь его – а внутри сочная белая мякоть, с жирком ближе к спинке. Так они наслаждались дарами моря и ждали папу.

Через два дня пошли в порт. Таню через проходную не пропустили. Но тётя Лида не растерялась, подкупила охранника, и Таня пробежала в порт вслед за очередной машиной. Лида взяла племянницу за руку, и они направились к причалу.

Пришвартовалось судно. На берегу стоят встречающие. Женщины машут руками и косынками, моряки гремят в ответ. И вдруг Танюша увидела отца. Как она кричала! В этот момент все притихли, слышался только её детский, надрывный голосок:

– Папа, папочка мой, я приехала!

Отец замешкался. Потом пригляделся, увидел свою Танечку и тоже замахал руками, что-то радостно кричал в ответ.