Пётр Таращенко - Танцы Близнецов

«Ляпнуть сверху пару наших лещей, и Снайдерс отдыхает, – подумал Карагодин. – Хотя это будет уже перебор».

«Бойцы» заняли исходную позицию у двери, поклонились и благополучно отбыли.

Обеспеченные тарелками и столовыми приборами, сервировали стол на респектабельный европейский манер. И снова раздался стук в дверь.

– Интересно, кто бы это мог быть? – Карагодин дверь приоткрыл и застыл в замешательстве.

«Дежавю», – подумал он, вдруг сообразил, что всё идёт по плану, и широко улыбнулся бедуинам, застывшим со знакомым коробом на плечах.

– Welcome, welcome, dear friends!

Оказалось, что прибыл заказ по винной карте, о котором Карагодин в аперитивном запале совершенно забыл.

Арабы оперативно разгрузились. Один из них сухим пальчиком указал на огнетушитель, горлышко которого было забрано в красную фольгу, сказал:

– Aida, Egypt champagne, present from Noras, good-good.

После чего ходоки поклонились и отбыли.

– Подарок от администрации «Нораса», – пояснил Стрижаков. – Для особых гостей.

– Понимают, с кем дело имеют, – Савойский расплылся в довольной улыбке, сделал значительную паузу и продолжил: – Торжественный ужин объявляю открытым! За работу, товарищи!

Винами местных погребов консульские деликатно пренебрегли.

– На переправе коней не меняют, – сказал Пал Петрович.

– И то правда, – согласились делегаты, – оставим на десерт.

Кухня международного «Нораса» оказалась на высоте. Блюда были знакомые, близкие шашлычному сердцу русского человека. Лёгкое смущение внесли золотистые огурчики.

– Странный какой-то цвет. Вроде маленькие, а уже жёлтые. Перезрели? – спросил Савойский, нерешительно зацепив корнишон на зубец вилки.

– Не бойся, – подбодрил Карагодин друга, – не отравишься.

– Национальное блюдо, – пояснил Стрижаков, – обыкновенные огурцы, только готовят их во фритюрнице. Это они от масла жёлтые. И от специй. Я, когда в Москве бываю, делаю по этой системе. Народ полюбил. Новое слово в русской кухне, благо с огурцами у нас порядок.

Савойский опасливо пожевал огурчик. Покрутил головой, сказал:

– И правда, вкусно. Нужно Аныванну обучить. – И зацепил ещё один корнишончик.

Основательный стол располагал к обстоятельной беседе, которая не замедлила себя ждать. Маэстро стал расспрашивать о городе, его достопримечательностях, архитектуре, прочих деталях, имеющих возможное отношение к сути поездки.

Пал Петрович и Стрижаков, деликатно дополняя друг друга, подробно и со знанием дела удовлетворяли его интерес. Оказалось, что Порт-Саид город относительно молодой, был основан французами лишь в 1859 году.

– В 1859 году психиатр Кащенко родился, – автоматически сказал Савойский. – Ну, это я так. К нашим делам отношения не имеет.

После секундного замешательства консульские продолжили повествование.

Город стоит на песчаной косе у выхода к Средиземному морю. Население – около полумиллиона человек, сплошь арабы. Крупнейший египетский порт. Застроен колоритными европейскими зданиями, частью в XIX веке, частью в начале XX.

– А вот каких-то более-менее крупных монументальных памятников или прочих сооружений здесь, к сожалению, нет. К сожалению, – педалировал Пал Петрович.

– Именно, что «к сожалению», – горячо сказал Савойский. – А могли бы и быть. Просто французы жмоты. Сварганили, и для своего времени неплохо сварганили, крупную бронзовую тётку «Свет Азии» – во Франции, специально для Порт-Саида сварили, а как дело дошло до перевозки, оглушительно пукнули.

Пал Петрович и Стрижаков сочувственно покивали головами. «Настоящие дипломаты, – отметил Карагодин, – лексика на грани фола, а им хоть трава не расти. Школа. А чего, впрочем, стесняться – как бы уже и свои люди. Правда, на брудершафт не пили».

– Денег жалко стало лягушатникам, вот и получается, что жадность фрайера сгубила.

Призывным движением стакана Савойский пригласил публику присоединиться к его категорическому мнению. Публика с готовностью присоединилась. Маэстро ощутил латентную поддержку, а вместе с ней и прилив значимости, приосанился и понёс дальше.

– А вот америкосы не пожадничали. И стоит теперь «Свет Азии» не у входа в Суэцкий канал, а на фоне дебильных небоскрёбов Манхэттена и называется статуей Свободы. Хотя, быть может, в этом есть какая-то историческая справедливость. Статуя Свободы на сегодняшний день так… мелкая поделка. Да и вообще, что это за свобода такая? С чем её едят? Да и нужна ли она русскому… тьфу, египетскому человеку. Свобода вообще тема… аморфная. Для кого свобода, для кого – тьма египетская и анархический разгул.

Оратор чувствовал, что держит аудиторию в тонусе, независимо прихлебнул из стакана и, дирижируя им лёгкими круговыми движениями, слегка изменил вектор спича.

– Египет – страна с тысячелетней историей… ещё нужно выяснить, кто построил пирамиды, сфинкса. Не космические ли наши братья по разуму? Не на них ли нужно равняться?

В голове спикера неожиданно всплыл кадр из кинофильма «Чужой»: оторванная башка андроида тащится по полу космического грузовика, подтягивая себя полуоторванной рукой, хрипит: «Мне нравится их ум, не замутнённый раскаянием, сожалениями и нравственными фантомами». «Свят-свят-свят, – внутренне открестился маэстро, – куда-то я не туда». Быстро собрался и мысль закончил классически чётко:

– Чувствую, что звёзды для нашего города-побратима сегодня сошлись правильно. И руководитель города это чувствует, понимает, а главное – принимает! Предлагаю тост за генерал-губернатора!

Выпили за генерал-губернатора.

– Правильно вы всё сказали, – от коньяка Пал Петрович раскраснелся, выглядел моложе и как-то демократичнее. – Скупой платит дважды. – Подумал мгновенье и попытался откомментировать сорвавшийся с языка штамп: – Французы пожадничали…

– А вот нынешние командиры-начальники, может быть, их ошибку исправят, – врезался Карагодин, – и будут правы.

Прозвучала раздумчивая пауза. Размышляли, что имелось в виду. Наконец поняли и воодушевились.

– А каков он, генерал? – Савойский перевёл взгляд своих ярких круглых глаз с консула на вице и обратно.

– Каков? – переспросил Пал Петрович.

– Ну, человек он нежадный?

– Щедрый! – засмеялся Стрижаков. – Своему племяннику такой особняк отгрохал, любо-дорого посмотреть.

– Миссия выполнима! – обрадовался Карагодин.

Тем не менее Пал Петрович счёл необходимым набросать быстрыми, но уверенными мазками психологический портрет губера и дать рекомендации по тактике поведения во время предстоящей встречи.

Как почти все административные боссы в Египте – генерал-губернатор из структур безопасности. Интриган испытанный. Пробился-таки на такую сладкую порт-саидскую вотчину. Канал – это почище нефтяной скважины будет. Не иссякнет. Конечно – себе на уме, конечно – хитёр, пальца в рот не клади.