Юлия Шумова - По волнам инклюзии

Ребята, оставшиеся сторожить лагерь (Дракар Петрович всё-таки отступил от принципа держаться всем вместе), рассказывали, что у них в буквальном смысле волосы вставали дыбом, но не от страха, а как от наэлектризованной расчески. А потом молния ударила в пляж совсем близко, и от звука грома их почти контузило!

– Ох, – снова разворчался Дракар Петрович, – контузило их, видите ли! Я, ребята, знаю, что такое контузия. Вы бы сейчас со мной не разговаривали, ежели действительно контузия! Так на перепонные барабанки надавило бы, что вы собственного крика не слышали бы.

– А куда молния ударила? – полюбопытствовал Костя и незаметно ретировался. А Дракар Петрович принялся за разведение огня.

– Будем всю ночь сидеть у костра. Ну, маринованные головушки, вспоминайте анекдоты и забавные истории. Сейчас понемногу обсохнете и согреетесь.

Не стану рассказывать, как трудно соорудить костёр в таких непростых условиях, скажу только, что не помогала даже бумага из дырокола – знаете, такое конфетти, по сути, мусор офисный. Саша его, видимо, со всех кабинетов несколько месяцев собирал. Такое конфетти, по выражению Дракара Петровича, должно вспыхнуть, как порох, оно и вспыхивало, но огонь не желал заниматься. И всё же нашими общими усилиями мелкие ветки, жадно облизываемые пламенем, весело затрещали.

Лишь когда огонь как следует разгорелся, Дракар Петрович заметил, что Костя ходит по берегу, низко опустив голову, и ковыряет песок каким-то прутиком.

– Константин, что ищешь? – окликнул он товарища.

– Фульгурит ищу.

– И дорого стоит?

– Ну, тысяч сто.

– Так, ты, Ольга, остаешься поддерживать огонь, остальные, идемте искать фульгурит: вещь дорогая, её никак нельзя здесь оставить.

Мы отправились на берег. Дракар Петрович поделил зоны поиска. Я тоже принимала участие в операции «Найти фульгурит» – ползала по песчаному берегу, ища, сама не зная, что. Я улучила момент, когда Костя был рядом, и спросила:

– Как он выглядит хоть, этот твой фульгурит?

– Ну, как большая морковка: и формой, и размером.

– А из чего сделан?

– Из стекла.

«Что за странный предмет?» – подумала я и продолжила поиски.

Где-то через пятнадцать минут Дракар Петрович подозвал Костю:

– Может, ты его в другом месте потерял?

– В смысле, потерял?

– Так, что мы тут все ищем, раз ты ничего не терял?

– Ну, фульгурит – это спёкшийся в стекло песок. Когда молния бьет в песок, она его расплавляет, и он превращается в стекло. Я вчера на канале Discovery смотрел – такая стекляшка сто тысяч стоит.

– Гром и молния, Костя, – еле сдерживая смех говорил Дракар Петрович, – я-то думал, это гаджет какой навороченный! Из этих, последних… Айфоны, шмартфоны… сейчас чего только нет! Думал, и фульгурит есть. Отставить искать фульгурит!

– А, что, нашли? – радостно шлепая по мокрому песку спросил подбежавший Саша.

– Не нашли и не найдем, – Дракар Петрович со смехом рассказывал всем, на поиски чего они потратили двадцать минут. – И не найдем не потому, что плохо ищем, а потому, что это не кварцевый песок. Даже если молния в него и ударила, стекла получиться не может. Я знаю, я кузнец, у меня своя кузница, и мне иногда заказы достаются: плавить кварцевый песок – нужно жидкое стекло в художественную ковку залить, для эстетического эффекта. Так вот, этот песок – не кварцевый.

Вся компания, весело обсуждая фульгуритное приключение, отправилась к жаркому костру.

– Вы хоть что-нибудь нашли? – поинтересовалась заскучавшая на посту Ольга.

– Только это, – Костя протянул скрюченный железный прутик.

– Не фульгурит, конечно, но тоже неплохо! А ну-ка, я сейчас из этой железяки кочергу нам выкую!

Дракар Петрович взял прутик, молот ему заменял обух топора, наковальню – полено, и принялся «выковывать» кочергу. Естественно, то была не ковка в прямом смысле слова, ведь железо не нагревалось докрасна. Просто Дракар Петрович ударами обуха топора придавал прутику нужную форму.

На звуки импровизированной кузницы из леса выглянул мужчина. Он подошёл к Дракару Петровичу и попросил сигарет.

Дракар Петрович прервал работу, полез в карман и протянул курево. Мужчина взял сигарету, и, только Петрович продолжил работу, как последовала новая просьба:

– А огоньку, огоньку не найдется?

Хоть рядом горел костёр, и можно было бы без спросу вытащить головню и прикурить, мужчина осмелился снова отвлечь Дракара Петровича от работы. Тот, преодолевая нарастающее раздражение, благодушно протянул коробок спичек и вернулся к своей «кочерге». Однако мужчине вздумалось вернуть спички непременно в руки хозяину. Потом лесного пришельца потянуло на разговоры. О своём судне Дракар Петрович повествовал охотно: как ни крути, это его гордость. Но мужчина хотел не просто поговорить, что можно было бы делать, не отходя от наковальни – мужчина требовал безраздельного внимания:

– Скажите, а вот здесь, посмотрите, здесь две цепи между поплавками натянуты, они для чего?

В какой-то момент Петрович не выдержал:

– Слышь, мужик, у тебя ноги есть!?

– Есть.

– Ты ходить ими умеешь?

– Ну, умею!

– Вот и ходи отсюдова!

Петрович звучал убедительно, то ли из-за своего командного голоса, то ли из-за топора в правой руке.

Кочерга получилась на славу. Когда мы снимались с лагеря, Дракар Петрович хотел её оставить с присказкой, «другие придут, сменив уют на риск и непомерный труд». Но Костя забрал кочергу с собой в Челябинск.

Когда стемнело и всё необходимое было сделано, у костра за чаем «с дымком» затеяли долгие разговоры. Первой скрипкой был Дракар Петрович, знавший кучу баек и анекдотов, и, что немаловажно, умевший красиво и к месту подать историю:

– Вы мне тут про контузию говорили, а я вам вот что расскажу. Служил я в армии, в танковых войсках. Зимой случились у нас учения. Кому учения, а кому веселье, возможность, так сказать, реализовать свой задавленный долгим сидением в казармах творческий потенциал. И вот, кому-то надоело стрелять холостыми зарядами. И что учудили? Кружка, такая же, как эта, – Петрович приподнял железную армейскую кружку, если не слышать его слов, можно было подумать, будто он произносит тост и призывает всех чокнуться, – её диаметр идеально подходит под диаметр танкового ствола: только ручку спилить. Так уж у нас устроено: гражданское производство в любой момент должно быть готово к милитаризации, чтобы вместо кружек производить снаряды, вместо котелков – каски… Вы вот вчера говорили, дескать, колышки от палатки похожи на холодное оружие. Так это тоже неслучайно: всё для того, чтобы любым подручным средством можно было бы врага бить. Кончатся патроны, не хватит на всех автоматов – выдадут колышки от палатки. В общем, бойцы одного танкового экипажа спилили с кружек ручки, стали засовывать их в ствол перед зарядкой «холостого», и давай палить ими! Понимаете, когда стреляешь «холостым», «бах» – и всё, ну, может, эхо от «бах» донесется. А тут «бах» – и свист, как в фильме про войну. Все всерьёз перепугались, командиры стали думать, будто по ошибке бойцам выдали не «холостые», а боевые. Пригибаться стали к земле, а то расхаживали, как на параде! А шутники палят налево-направо. Да только баловство с оружием хорошо никогда не заканчивается…