Марина Белякова - Стать архитектором!

Глубоко погрузившись в тему ремонта, Марша неожиданно увлеклась и ощутила потребность серьезно во всем разобраться. Ей было четырнадцать. Сложный возраст. Именно в этот период жизни какое-то провидение подсказало ей, что существует совершенно реальная профессия – архитектор.

Она училась в восьмом классе, еще два года в школе, потом пять-шесть лет в институте, итого семь. Хотелось быстрее все попробовать. Марше с детства были знакомы фамилии зодчих, без запинки выговаривала имена Огюст Рикар Монферран, Бартоломео Франческо Растрелли, Жан Тома де Томон, Пьетро Антонио Трезини, а больше всего ей нравилось: Евгений Ипполитович Ферри-де-Пиньи. Она заучила их за необычность звучания, от уважения к творчеству и просто потому, что дома была книга «Зодчие Санкт-Петербурга». Она, сколько себя помнила, разглядывала выполненные в виде рисунков и гравюр изображения старого Петербурга. Возможно, еще и поэтому архитектура всегда казалась для нее чем-то фантастическим и заоблачным, как космос.

Успешно окончив восемь классов и получив аттестат, Марша поступила в Архитектурно-строительный техникум на Рижском проспекте, располагающийся в зданиях бывших Императорских казарм. Готовилась к вступительным экзаменам по рисунку всю весну и часть лета. Какие-то навыки у нее были, а именно – пожизненная изостудия, но для такого случая привлекли профессионального художника. Они рисовали гипс. Все знакомые родителей уговаривали подождать два года и получше подготовиться в институт или Академию. Марша никак не соглашалась, ей хотелось немедленно окунуться в архитектурную атмосферу, боялась упустить время. Потом, много позже, жалела. Училась в техникуме на пятерки, была на голову выше своих сокурсников по успеваемости и способностям. Задания выполняла с удовольствием и настроением, хорошие результаты и похвалы преподавателей подняли личностную самооценку. В сравнении с бывшими одноклассниками она казалась себе взрослой, уже студенткой.

Потом случилась любовь и все пошло прахом. Окончив техникум, как ни удивительно для тех обстоятельств, с отличием, рванула за предметом своих желаний – челноком по жизни. Умирали Андропов и Черненко, в стране происходили изменения, все торговали. Никому не были нужны специалисты. Она даже не вспоминала о своей мечте – поступить в Академию архитектуры. Спутник вроде ее любил, но не слишком серьезно относился к их совместному существованию. Жениться не предлагал, этот вопрос никогда не возникал, но и не отпускал от себя.

Они снимали квартиру, небольшую «хрущевку», Спутник регулярно пропадал, ездил в Польшу за джинсами, возвращался, несколько дней они жили вместе, торговали на рынке, развлекались на концертах, все было просто замечательно, потом он опять исчезал.

Марша скучала, не знала чем себя занять, решила пойти учиться в Ленинградский институт сценических искусств. Актерских данных не ощущала, но хотелось яркого и шумного бытия, пошла на продюсерский факультет. Окончила с отличием. Работать устроиться не смогла, а на самом деле и не пыталась.

Спутника понесло искать большие деньги и смысл жизни в город Белгород. Там перспективы. Она поехала с ним из любимого Питера… Сняли квартиру, потом купили свою, не новую, но в центре, около университета. Он затеял какую-то аферу со своим школьным другом. Она не вникала. Деньги не переводились. Марша могла не работать и не работала, но решила учиться.

Поступила на строительный факультет, вечернее отделение, так ей было удобнее по сложившемуся распорядку жизни. Спутник просыпался поздно, уходил после обеда, а домой часто возвращался за полночь – «бесконечные совещания». Марша коротала вечера на лекциях. Училась платно. Только не архитектуре, не было такого факультета. По ее специальности готовили конструкторов и прорабов, творческих дисциплин почти не преподавали, но ей все равно нравилось заниматься. По кафедре архитектуры (а вот кафедра такая существовала), два семестра делали макеты, отмывки, проектировали одноэтажные дома, небольшие производственные здания. Не было равных ей в художественной подаче проектов, на ее работы приходили смотреть с других курсов. Обучение в Питерском техникуме сыграло свою роль. Трудновато давались расчеты, но только поначалу, просто успела кое-что забыть. Нашла репетиторов по математике и физике и довольно быстро восполнила пробелы. Учиться надо было шесть лет. Марша хотела найти работу по специальности, например, на стройке, в ПТО, чтобы приобретенные знания закреплять на практике. Был вариант поработать в новой профессии «дизайнером», но не сложилось, она ждала ребенка, чувствовала себя плохо, а учебу не хотела бросать, решила обязательно получить этот диплом.

Все произошло практически в одночасье – арест Спутника, рождение ребенка, преждевременное, на фоне стресса. Она осталась одна, деньги и квартира были конфискованы. Марша имела солидную подборку специальной литературы по строительству, редкие альбомы по искусству, привезенные из-за границы. Получилось так, что эти книги хранились в съемной квартире, куда они собирались в скором времени переехать, чтобы в своей доделать ремонт. В эту съемную квартиру она выписалась с ребенком из роддома, пробыв там максимально возможный срок. Ребенок был очень слаб, отказывался есть. Молоко стало пропадать. Марша разыскала знакомого художника и продала ему книги, почти за бесценок. На них удалось купить смеси. А как жалко было ребенка, который все время кричал, делая ротик скобочкой, Марша плакала рядом, не зная, чем помочь. Вызвала маму из Питера. Ей пришлось несколько дней улаживать дела с работой, и она не успела. Ребенок прожил только три недели. Сказался Маршин отрицательный резус-фактор. Вырабатывались антитела и вступали в конфликт с отцовскими. Мальчик родился живым, поскольку это произошло раньше времени. Количество антител к тому моменту еще не было критичным. Но его требовалось сразу лечить, делать переливания крови, а для этого у Марши не оставалось денег и, главное, не хватило жизненного опыта. Скрываясь на съемной квартире, не имея прописки, она не могла обращаться в детскую поликлинику. Все получилось ужасно! Ребенка надо хоронить, а для этого регистрировать. Вспоминать об этом не хватало никаких сил.

Любовь к Спутнику прошла, превратилась в пустоту. Марша сама попала в больницу, лечили стресс, депрессию, хроническую усталость. Родители нашли ее, неузнаваемую, с полным отсутствием жизненных сил. Привезли домой, в ее Питер, в ее комнату. Будто и не прошло семи лет. Льняные шторы, стены оклеены каким-то фактурным материалом, Марша уже и не помнила, откуда его взяла. Родители ничего не изменили. Комната получилась уютная и цельная, пространство было организовано грамотно. Она с удивлением это отметила, надо же, исключительно по интуиции делала.