Людмила Романова - Литературный оверлок. Выпуск №4/2019

Теперь всем россиянам должно быть понятно, почему права человека в нашей области навечно и неотвратимо спряжены со словом «ебс»!

Приходит как-то к Петровичу редакторша Коврова, босая и чумазая, в цыганской юбке, а за юбку сынок ее держится на полусогнутых, голодными пьяными глазками на губернатора нагло смотрит.

За руку губернатора Коврова мигом схватила и говорит, в глаза пристально глядя:

– Вот, что я тебе скажу, изумрудный князь мой, на все твои деньги давно порча наведена! Не будет тебе счастья в жизни, дочь твою в турецкий бордель отправят, сына за взятку в казенный дом посадят, а жену медсестринского диплома лишат, за незаконную торговлю наркотическими средствами.

Сам Петрович со страху сейф открыл, как в тумане все деньги достал, пачки долларов трясущими руками еле у пуза держит. А Коврова мигом банкноты в газету «Липецкие известия» завернула и давай Петровичу по голове газетой стучать, порчу отводить, от него и всей семьи.

Очнулся губернатор от сна гипнотического, а уж Ковровой давно в кабинете нет, да и сынка ее, малохольного, да и денег след простыл. Исчезло все, что непосильным губернаторским трудом нажито. Одна пожелтевшая газетная кукла с туалетной бумагой «Попкина радость» внутри возле него лежит, а лоб черной типографской краской густо измазан. Хотел, было, заявление в милицию писать, наглую цыганку приструнить, да передумал. Узнают – на смех подымут.

В нашей области, академия давным – давно появилась и всяк житель в этом убедиться может, открыв прямо по середине газету, которую редакторша Коврова издает. На газетном развороте забавная пещера изображена с древними домочадцами, а снизу под рисунком внушительная подпись: «Ректор домашней академии Коврова».

Она эту академию уже добрые два десятка лет назад открыла, без всякой лицензии минюста, еще, когда замредактора была и явно мечтала о том, как редактор помрет и она его место займет. Так и случилось, тихо и очень обыденно. Молилась она правда, на похоронах и после, истово, словно какой большой грех за собой чуяла.

Сама Коврова, газетных статей отродясь не писала, брезговала, по причине аллергии на краску типографскую. Только вырезки собирала из некогда популярных массовых журналов «Здоровье», «Работница» и «Крестьянка». Хорошая академия из этих вырезок получалась, очень уж научная и языком, в ее обработке доступная. Народ в деревнях шибко ее читал, почитал и благодарные письма в редакцию писал. Дескать, журналы купить селянам теперь не по карману и мудрые домашние советы академика Ковровой, большим подспорьем в нелегкой крестьянской жизни служат.

Терпел Петрович это академическое безобразие долго, а как доктором наук стал, то терпение его мигом закончилось. Пришел в редакцию и стал Ковровой ультиматум ставить, даже ногой топнул:

– Ты Коврова, без всякой ученой степени в академиках который год ходишь, а я со многими степенями на вольных докторских хлебах, без академического титула прозябаю. Давай срочно меня в свою академию принимай!

Ухмыльнулась Коврова и лукаво отвечает:

– Нет проблем в мою академию заслуженному человеку вступить, только пропишись в ней разок популярной и полезной статьей.

Призадумался Петрович, ведь не губернаторское это дело, газетные статейки пописывать, даже научно-популярные. Озадачил статьей своего пресс-секретаря. А тут к спичрайтеру теща из деревни приехала и ну ему рассказывать, как козу зааненскую купила, с чудесными молочными свойствами. Слушал тещу пресс-секретарь, молочко козье, прямо из банки прихлебывал, а рассказ ее задушевный, во всех подробностях в ноутбук записывал. Правда и приукрасил малость. Дивные молочные свойства не только зааненским козам, но и козлам этой породы приписал. Так и изложил художественно, мол, если правильно зааненского козла за пупырку потянуть, пол-литра жирного козлиного молока точно будет. К губернаторской статье пресс-секретарь не поленился и фотографию козы в Интернете подобрать.

Так любопытную статью, совместными усилиями от имени Петровича на страницах газетной академии тиснули. Вот и стал наш губернатор с тех пор соакадемиком при Ковровой.

Но тут и шум большой на пустом месте пошел. Нашлись, понимаешь ли, ученые знатоки и колективное письмо с протестом в газету прислали. Утверждали они, что знаменитые зааненские козы, отродясь безрогие, а на снимке под статьей, рогатая коза напечатана и порочит рогами всю науку о зааненских козах.

Коврова быстро выход нашла, редакционное уточнение срочно напечатала, дескать, вместо козы здесь молочный, в иллюстрации к статье, зааненский козел изображен.

Большой научный шум и интерес публикации Петровича в стране вызвали. Даже корреспондент «Комсомольской правды» на чудо козла посмотреть приехал, тремя фотоаппаратами увешанный. За губернатором тенью бегал, кричал от нетерпения:

– Покажите мне срочно козла молочного, мировую сенсацию упустить не хочу!

А губернатор только руками разводит, знамо дело, погиб уже козел, невольник чести, пал оклеветанный заанеской молвой, с сосцами на груди и жаждой мести, поник рогатой головой. Только козлиные рога любопытному корреспонденту на память и подарил. Шляпы в редакции вешать.

Стали в нашей области, с недавних пор, фестивали исторической реконструкции проводить. Это когда, вполне цивильные люди, по большей части бизнесмены, ибо удовольствие такое стоит недешево, каждый год в отпуске на себя рыцарские доспехи напяливают, в походном биваке обитают, да силушку в потешных сражениях тешат. В нашей местности, они почему-то себя к варягам причислили и той эпохой славной живут, из исторического образа выйти не могут, многие беспокойства у простого населения и церкви вызывают.

Проезжал как-то мимо ряженых викингов наш владыка в приличной иномарке, посмотрел из тонированного окна, на сие ратное варяжское действо и шибко оно ему не понравилось. Стал губернатору жаловаться:

– Викинги – это язычники поганые, нехристи, отродясь в наших краях черноземных, таких супостатов не было. Мордва у нас жила, горшки глиняные лепила, да лапти на экспорт хазарам плела. А управлял ей, как мне рассказывал наш видный писатель Ошалелов, мудрый князь Липецкий с городища. Ошалелов даже кости этого князя показывал, они у него дома и сейчас под диваном кучей лежат.

Возмутился Петрович разгулом язычников и решил сам посмотреть, что ж это за реконструкция такая историческая объявилась. Вошел сам по княжески в палаточный лагерь, а владыка следом за ним семенит с посохом, широкую спину Петровича, знай, размашистым знамением осеняет.