Вера Орловская - Хронос

– В чай не клади, так ешь. Это неправильно, когда в чай.

Я не поняла, почему неправильно, а он не стал мне это объяснять.

За окном в это время раздавался грохот трактора, это притащили мою машину ко двору.

– Перебудят всех, – заметил Хронос. Чего тебя на ночь глядя понесло ехать куда–то? Дома не сидится?

– Так вышло, – улыбнулась я, чтоб хоть как–то развеять его строгость, которая была слышна в голосе Хроноса, но мне она казалась несколько напускной. Дед пытался держать дистанцию с городской, демонстрируя свою важность. Но, может, он и в самом деле был таким по своей натуре…

– А почему вас греком называют?– спросила я.

– Потому что я и есть грек.

– Имя тоже настоящее или так в деревне прозвали?

– Хронос – мое имя, так назвали, так и зовусь всю жизнь. Дед мой как раз в тот день, когда я родился, выкопал фигурку этого самого Хроноса, вот и назвал меня так…

– А вы знаете, что оно означает?

– Конечно знаю. Я хоть и мальцом тогда был, но деда своего помню. Его все чудаковатым считали – вроде сумасшедшим, за то, что он землю копал и находил иногда какие–то куски горшков разбитых, амфор или статуэток. Потом выставлял на полке в доме и никому не разрешал трогать. Как–то он подозвал меня к себе и спросил:

– Знаешь ли ты, почему имя тебе такое дадено? Это я тебя так назвал.

И протягивает мне небольшую статуэтку старую–престарую. То был какой–то человек, но почему–то с крыльями.

– Греки называли его Хроносом, это их бог Времени. Хронос – означает время. Тебе мать не говорила разве этого слова? – спросил у меня дед.

Он внимательно посмотрел мне прямо в глаза, будто раздумывал, как поступить, а потом сказал:

– Я тебе дарю это, как хранителя твоего. Гляди не потеряй, потому как Хронос – и твое имя. А потеряв его, ты потеряешь Время. Как жить человеку без него? А с ним ты будешь счастливым и от всех бед спасешься.

Хозяин дома встал и куда–то пошел. Его не было минут десять. Я за эти минуты успела увидеть почти воочию и деда, который рассказывал ему о Хроносе, и мальчугана с широко открытыми от удивления глазами.

Старик вернулся. И я заметила, что он что–то сжимает в кулаке.

– Вот, смотри, – сказал он с гордостью в голосе, и открыл ладонь, на которой лежала небольшая фигурка.

– Это и есть Хронос. Дед мне тогда сказал: «Это – большой Хронос, а ты – маленький Хронос, помни об этом всегда. Я всегда и помнил, хотя деда больше не видел никогда.

– Так вы не здешний? – спросила я. – Такие фигурки здесь выкопать невозможно.

– Я не здесь рожден. Мы на юге жили. Там недалеко город был большой, или мне он тогда казался таким, потому что мне самому пяток лет только было. Мама называла город Мариуполем и дед так называл его. Мне нравилось туда ездить, смотреть на рыбачьи суда и лодки, плывущие по морю. Только вскорости война началась и все наши скитания тоже начались.

– А отца своего вы хорошо помните?

– Нет. Помню, он в форме военной ходил и табаком от него пахло. И еще он носил меня на плечах, мы с ним играли так в красных конников. По двору скакали, скакали, а мама смеялась, глядя на нас. Вот смех её хорошо помню. А как–то отец пришел домой и не захотел играть со мной в конников. Он собирал вещмешок и попросил ему не мешать. Потом взял меня на руки и поцеловал. Он мне много чего сказал тогда, но я понимал, что он уезжает на войну и плакал, поэтому ничего не слышал, о чем отец говорил…

Мама побежала за ним до ворот, за руку его хватала и тоже плакала. Потом упала на колени и так стояла у ворот открытых, а отец уходил всё дальше и дальше, а потом его уже не было видно совсем.

Я удивилась тому, как точно он помнит даже мелкие детали. Говорят, что люди в старости лучше помнят далекое прошлое, чем то, что происходило недавно, и даже забывают иногда, что вчера было.

– А дальше? – спросила я.

– Тебе действительно интересно? Спать ещё не хочешь?

– Нет, не хочу. Расскажите, когда вы уехали оттуда…

– Да вот как немцы стали подходить, разнесся слух, что они убивают всех евреев, цыган, греков. Всех они убивали на самом деле. Но дед сказал моей маме, чтобы она брала меня и ехала к родне моего отца на Волгу. Дед говорил, что немцы туда не дойдут. Почему он так был в этом уверен, не знаю.

Я подумала, что Хронос с матерью успели уехать очень вовремя, потому что Мариуполь был захвачен в начале октября сорок первого года частями 3–го танкового корпуса 1–й танковой группы вермахта армии «Юг». По Бердянской дороге отряд моторизованной бригады ворвался в город, ведя огонь из пулеметов по мирному населению – по обычным людям, шедшим по улице. Так началась оккупация, длившаяся до сорок третьего года. Но я не знаю, как немцы поступили с греками и что случилось с дедом Хроноса, да и сам он об этом не имел ни малейшего представления.

– А вы слышали о том, что Мариуполь переводится как город Марии? Он так назван в честь Марии Федоровны, жены наследника царского престола, будущего императора Павла. Если вам интересно, я расскажу, потому что это касается как раз греков.

Хронос кивнул и с любопытством посмотрел на меня.

– Российским городам, которые были основаны в конце XVIII века Екатериной II, давались греческие названия, потому что это было частью «Греческого проекта» царицы. Амбиции в Российской империи обширные, как и её территории. По этому проекту предусматривалось изгнание турок из Европы, освобождение Греции и создание греческой империи – Новой Византии с православным императором во главе. На этот престол предполагалось посадить второго внука императрицы Константина.

Вообще, все эти места Приазовья и Причерноморья входили в план Екатерины II. Мелитополь – от греческого «мелитос» – мёд. Но говорят, что он был назван так в честь портового города Мелита, который в давние времена находился неподалёку. Херсон назвали в честь Херсонеса. Севастополь – тоже состоит из греческих слов: «себас» – высокий, священный, императорский город. Ну, это можно долго продолжать, разбирая названия всех городов, оканчивающихся на «поль», что и означает – город, как вы знаете.

Старик кивнул мне снова и замолчал.

– Вы извините, что я прервала ваш рассказ, продолжайте, пожалуйста. Как вам удалось уехать?

– А что ещё оставалось делать моей матери? Не послушаться деда она не могла, потому что у греков не принято старшим перечить, хотя она не хотела уезжать. Но мы собрались и поехали. Вначале на одном поезде, потом на другом. Я не знаю, где мы пересаживались, но это был большой город. Потом мы на машине ехали, и она так тряслась, дорога побитая была, а во многих местах вообще проселочная. И холодно было, потому что кузов открытый и дождь шел. Я жался к маме, а она согревала меня своим телом, обнимала и прижимала крепко к себе. А сама кашляла сильно очень. Я плохо её помню. Имя у нее греческое было – Гликерия и она очень красивая была, и ещё говорила мне слова греческие и песенки пела на этом языке – такие нежные. Там, где мы жили раньше с дедушкой, греков много было и некоторые дети тоже знали греческие слова, которые дома слышали.