Андрей Луценко - На грани тысячелетий. Стихи и проза

Луна холодная и равнодушная
Взирает на людей с небесной высоты.
А, что Луна? Одна лишь пыль бездушная,
Нет жизни в ней, и нет в ней теплоты.

Шуршат по асфальту мокрые шины.
Машины по трассе летят.
Движение – жизни закон нерушимый.
И это нам надо понять.

Перед рассветом город затихает.
Не слышен даже шелест шин.
Дома и люди, и дороги отдыхают,
Пред новым днём, идущим к ним.

И, если ты не спишь в минуты предрассветья,
Услышать сможешь голос тишины.
Увидеть небосвод, в котором дня предвестьем
Свет мягкий, нежный льётся с высоты.

Любовь и ненависть!
Как нитка за иглою,
Людские прошивая судьбы,
Навеки связаны между собою,
Как лёд и пламень, праздники и будни.

Неуловимо страшное мгновенье,
Когда вражда навек любовь сменяет.
И жизнь сама подводит нас к решению,
Которое всё сразу изменяет.

Карьера, прибыль, да стремление «к успеху»,
Давно любовь отправили в архив.
Взамен любви секс дали человеку,
Контрактом брачным пламень сердца заменив.

Ты шёл такой высокий и красивый,
В костюме, галстуке, с большим цветов букетом.
Ты – взрослый, но как прежде милый,
Как тем детсадовским последним летом.

В тринадцать лет отца догнал ты ростом.
Совсем другой характер и манеры.
Мой сын родной. И далеко не просто
Найти единый нам источник веры.

Ты вырос! Что ж, таков закон природы.
И скоро ты своим путём пойдёшь.
Мужчина ты и продолжатель рода,
Я верю: счастье в жизни ты найдёшь!

Обычные слова вдруг стали непонятны.
И, чтобы я тебе не говорил,
Всё для тебя – лишь звуков ряд невнятный.
Добиться пониманья, нет уж сил.

Конечно, жаль. Но часто у развилок
Расходятся лучи земных дорог.
Мне неприятен ряд людских ухмылок,
Людей, которых я всю жизнь терпеть не мог.

Себе ты выбрала дорогу,
Но вряд ли путь тот к счастью приведёт.
Года летят, стареем понемногу.
Увидишь результат, а жизнь уже пройдёт.

Искусственный придумали язык,
В котором нет тепла общенья.
Придумали, чтоб человек привык
Не тратить время «на пустые размышления».

Амёбные, холодные слова.
В них жизни нет. Одно лишь помрачнение
Сознанья нашего, ума.
Чужие исполняем повеленья.

Спасём же наш родной язык!
Как божий дар! Как дар свободы!
Есть кто-нибудь, кто думать не отвык?
Без языка не будет и народа!

Ты можешь сердце ангелу отдать.
Твой выбор Бог оставил за тобою:
Спасение и Божья благодать,
Иль бездна ада с вечной темнотою.

Ты образ и подобье Божье!
В творенья миг свободой одарён.
К престолу Вышнего подножью
Твой путь тобою проведён.

Под желто-зелёною аркой
Обнявших дорожку ветвей
Иду я неспешно, в развалку,
Своих вспоминая друзей.

День солнечный, тёплый, осенний
Искрит разноцветной листвой.
Дорогой, за годы мне ставшей знакомой,
Шагаю из школы домой.

Шагнув семилетним мальчишкой
За школьный волшебный порог,
Расстаться со школой за 30 лет с лишком
Я, как не пытался, не смог.

Вот это да! Ты всё ещё стоишь
Весь почерневший, покосившийся домишка?!
Как тридцать лет назад трубой своей дымишь.
Тебя увидел первый раз ещё мальчишкой.

Как инвалид стеной в бревно упёрся:
Подпёрли, чтоб не рухнул ты совсем.
Соседями «крутыми» обзавёлся.
Стоишь меж них на удивленье всем.

А солнце светит ярко, но не жарко.
Играет ветер разноцветною листвой.
Мне не тебя, а стариков тех жалко,
Чья жизнь сегодня связана с тобой.

Что хорошего есть в этом мире?
Это небо и солнце и ты.
Это звуки, подвластные лире.
И сиянье твоей красоты.

Первый шаг и улыбка ребёнка.
Все вопросы его и дела….
Только б отмели узкая кромка
В никуда из под ног не ушла.

Радость – город мне с детства знакомый.
Старых улиц его тишина.
Шёл по ним я мечтою влекомый.
Сердце крикнуло: это она!

Много радости есть в этом мире.
Много горя страданий и зла.
Кромка может быть уже и шире.
Лишь бы ты со мной рядом была.

Тире – знак препинания. Чёрточка.
Даже звука она лишена.
Но порою за этим прочерком
Жизнь, что нам с тобою дана.

Со дня рожденья до самой смерти
Всё включает в себя она.
Красной линией, уж поверьте,
Эта чёрточка проведена.

Что хорошего можно увидеть
В сером небе и каплях дождя?
Можно мир весь возненавидеть.
Жить, проклятья в душе творя.

Можно в тучах увидеть проблеск,
Голубой лоскуток небес.
И зайти, пусть в насквозь промокший,
Но живой и прекрасный лес.

Ведь за серостью туч осенних,
В синем небе солнце живёт.
Придёт время, одним дуновеньем
Ветер тучи в даль унесёт.

Нахохлившись, жмутся киоски.
Рынок гудит словно улей
Товар здесь различный:
Невзрачный и броский.
Хитрющий здесь царствует жулик.

И кажется, что не в Сибири,
В далёкой, чужой Бухаре,
Торговцы киоски эти открыли,
Сидят и пьют чай на ковре.

Торговец с прищуром раскосым
На старую бабку глядит.
С чужим, не сибирским прононсом
Он ей свои цены твердит….