Екатерина Дорн - Простые радости

Нину в нашем дворе знали все. Такая красивая, нежная, светлая. Она улыбается прохожим просто так, всегда благодарит за помощь и просит прощения, даже если совсем не виновата. Моя дочь говорит, что она похожа на облако. У Нины светлый цвет волос и голубые глаза. К слову, моя жена тоже похожа на облако, и дело тут не во внешности. Таких женщин встретишь редко, и мне повезло. Но сейчас о Нине.

Мы с ней познакомились, наверное, в октябре на детской площадке, когда выгуливали наших дочек. Нина была в положении, и я помог ей с непослушной трехлеткой, которая не хотела спускаться с лазелки. Слово за слово, выяснилось, что в марте ей рожать. Ждали сыночка.

Сейчас конец января, а она без живота…

Когда я увидел её после новогодних праздников, то не узнал. Серая тучка вместо облака. И такая колючая. Даже с ребенком говорила неохотно. Мы гуляли несколько дней вместе, и за это время она ни разу не улыбнулась.

– Не знаешь, что с ней? – спросил я как-то у жены, когда мы проезжали мимо детской площадки, и там была Нина.

– Говорят, что начались преждевременные роды. Ребенка не спасли. Ужас, правда? – Марина вела машину и говорила это, осматривая местность, чтобы выехать на трассу со двора.

И, правда, ужас. Я посмотрел на Свету и подумал. Что бы было, если бы нам пришлось хоронить тот комочек, который я забрал из роддома. Меня передернуло. Не скажу, что я прямо млел от младенцев, но мне стало не по себе. И такой холод внутри. Боже, спасибо, что Света с нами. Живая и здоровая.

Но как же сейчас Нина? Я обернулся назад и посмотрел уже по-другому на эту сломленную женщину. Женщину-облако, спрятавшуюся за тучкой.

Мы с дочкой снова шли на площадку. Был февраль, светило солнце, во дворе построили огромную ледяную горку, и ребятня с таким удовольствием каталась с нее. Нина наблюдала со стороны за дочкой. От лица остались только глаза. Выцветшие, безжизненные, когда-то синие глаза, смотрящие в никуда.

Я нашел в кармане скрепыша – это такие резиновые скрепки с нарисованными смайлами, от которых нынешние трехлетки, как наша Светка, сходят с ума, – прицепил его вокруг небольшой конфеты и пошел в сторону Нины.

– Здравствуйте! – сказал я ей. – Мне кажется, что вы что-то потеряли… – я даже нагнулся, чтобы сделать вид, будто поднимаю это «что-то».

– А? – она не слышала меня.

– Говорю, что вы что-то потеряли, – и я протянул ей конфету.

– Не поняла… – она взяла её и посмотрела на фиолетовый смайлик.

– Мне кажется, что я нашел чью-то улыбку. Может, попробуете примерить? Она, конечно, не сравнится с вашей, но, возможно, как временный вариант сойдет? – я улыбнулся ей, надеясь, что она оценит шутку.

Она так пристально смотрела на меня… а потом улыбнулась просто уголками губ. И глаза будто ожили, правда, в них появились слезы. Но это хоть какая-то эмоция.

– Спасибо, – сказала она, спрятав скрепыша в карман.

– Как здорово, что в этом году залили горку, – начал я совершенно бытовой разговор.

– Да, а то детям даже поиграть негде… Как увидели горку с мужем, срочно «ватрушку» дочке поехали покупать…

Она смотрела на меня с такой благодарностью, что я едва сдержался, чтобы не обнять ее. Я видел, как она теребит скрепыша в кармане.

Не знаю, то ли скрепыш, то ли еще что-то случилось, но Нина потихоньку научилась улыбаться снова.

Прошло несколько месяцев. С Ниной мы встречались все чаще на площадке, обсуждали наших девчонок, пока они играли друг с другом. В этот момент у нас с женой случился очередной кризис. Когда происходят подобные дни, я вообще не понимаю, что нас держит вместе, любим ли мы друг друга и стоит ли продолжать. Но мы ждем второго малыша. У нас есть Светка. И мы обязаны им вроде как. Все эти мысли временны, конечно, кризис проходит, и мы снова обнимаемся с моим «облачком» каждый вечер. Но в этот раз «разборы полетов» затянулись. Еще и за окном серый ноябрь.

– Привет, – мы поздоровались с Ниной и начали стандартный разговор соседей.

– Блин! – вдруг вскрикнула она. – Я ж тут что вспомнила! – ни с того ни сего вскрикнула женщина и полезла в сумку. Каково было мое удивление, когда она достала оттуда… скрепыша.

– Мне пока не надо, может, теперь тебе пригодится? – улыбнулась и протянула мне его.

Я, опешив, смотрел на нее. А потом как рассмеюсь. И она засмеялась.

– Только ты не теряй, вдруг потом еще кому понадобится, – она подмигнула.

А я знал, кому я его сегодня отдам. Пришло время помириться с женой.

Новый день встретил барабанной дробью дождя по карнизам. Лихой ветер гонял по небу тяжёлые тучи, склонял ветви деревьев почти до самой земли и поднимал в небо пожелтевшие листья.

Мила укуталась по самые щеки в одеяло и совсем не хотела с ним расставаться, но в комнату ворвался вихрь энергии – малышка Лили уже проснулась.

– Мамочка, мы пойдем гулять?

Мила открыла один глаз и снова закрыла. Семь утра! Ну почему дети просыпаются в такую рань, да ещё и в выходной?

– Маам! – настойчиво повторила Лили.

– Нет… Не знаю… Посмотрим, – пробурчала в ответ Мила.

Ей очень хотелось провести в постели весь день, иногда перемещаясь на кухню, а вечером принять горячую ванну. Но день для себя – это непозволительная роскошь, если ты жена и мама. Особенно второе!

Мила нехотя покинула теплое гнёздышко и вяло поплелась в ванну.

– Мама, а правда, что пчелы больно жалят? А зачем они это делают? А как они делают мёд?

– Чисть зубы…

Лили на мгновение поникла, но тут же в ее светлой головке появилось ещё тысяча вопросов, которые она поспешила озвучить.

«Как же я хочу побыть в тишине… Я устала». Мила и правда была измотана. На работе аврал, муж задерживается допоздна, и она ужасно по нему соскучилась, а тут ещё поделку в садик для Лили нужно сообразить и дом привести в порядок.

– Мамочка, улыбнись. Я тебя люблю!

– И я тебя, – Мила постаралась изобразить на своем лице улыбку, но мышцы будто бы забыли, как это делать, и уголки рта привычно опустились вниз. «Нет, так не пойдет, что там говорила Нани: искать радость в мелочах и замечать мир вокруг? Пора бы прислушаться, а то совсем загоню себя в апатию».

– А знаешь, что мы сделаем, Лили?

У девочки загорелись глаза.

– Мы обуем резиновые сапожки, наденем дождевик и пойдем мерить глубину всех-всех луж в округе!

– Ура! – завизжали от радости Лили.

Лили быстро справилась с завтраком, взгромоздилась на табуретку и старательно вымыла свою тарелочку. Мила улыбнулась, глядя на высунутый язычок и сосредоточенное личико малышки.

Вредные колготки легко поддались и наделись с первого раза. Пара минут и Лили уже стояла у двери в полном обмундировании.