Антон Старков - Фамильная трость

– Этот визит, возможно, сможет многое прояснить!

– Вот именно.

Откинувшись на спинку кресла, Роберт закрыл глаза и, набрав полную грудь воздуха, задержал дыхание.

– Если не секрет, – вымолвил майор, когда снова начал дышать. – кто этот ваш знакомый?

– Дадли Гот.

Отставник гневно сплюнул, его лицо исказилось гримасой отвращения.

– Политический слюнтяй! – Роберт скрестил руки на груди. – И к кому только не приходится обращаться ради победы.

Начинало темнеть, тем не менее, Хоуп решил навестить знакомого сегодня, не смотря на поздний час. Он хорошо знал расписание политической жизни, для держателей власти это было ещё довольно рано. Сейчас мог идти ещё какой ни, будь званый ужин или приём.

У Этони была не большая проблема в виде жандармской слежке за его персоной. Он считал, что полицейским не следует знать, куда он направится, пусть думают, что всю ночь проспал.

Оделся он в тёмный костюм и направился к задней двери. За домом находился довольно узкий переулок, в котором просто не было места, где бы мог спрятаться человек. Всё было как на ладони.

Приоткрыв дверь Этони осмотрелся и только после того как удостоверился, что переулок пуст, вышел и торопливым шагом направился прочь.

Извозчиков по близости не оказалось и Хоупу пришлось идти к ближайшей большой улице, которая остаётся оживлённой даже в столь поздний час. Обернувшись, Этони увидел полицейских констеблей, идущих за ним чуть в стороне. В сердцах он выругался, но что-то исправлять было уже поздно, решил всё оставить как есть, пусть знают, куда он ходил, это не противозаконно.

Не смотря на раннюю осень на улице было довольно тепло, лето ещё не сдавало своих позиций. В такую погоду хотелось прогуливаться, а не коротать вечера дома.

Одна из главных улиц города была хорошо освещена, уличные фонари стояли на каждом шагу, словно солдаты в карауле. Здесь поймать извозчика не составляло особого труда. Уже совсем скоро Хоуп расположился в коляске, которая тронулась по указанному адресу.

Политики и люди с ней связанные старались селиться в одном районе. Это был респектабельный район, обычные горожане не любили его за чрезмерную вычурность и шик. Живущие здесь всегда улыбались друг другу, но за спиной часто говорили гадости, политика грязное дело.

Дома в этом районе соревновались друг с другом, в богатстве архитектуре и ещё Бог знает в чём. Огромные усадьбы утопали в зелени, а по ночам каждая из них освещалась точно целый город.

Когда Этони оказался около нужного адреса, игла тревоги уколола его сердце, но отступать было не нельзя. Большой шикарный дом политического помощника Дадли Гота был тёмен, словно кладбищенский склеп. Хоуп не был частым гостем в этих апартаментах, но зная хозяина, он удивился отсутствию света. Дадли любил хвастать всем. Для него главным было не отставать от остальных по роскоши.

Ворота были не заперты, фонари вдоль дорожки ни кто не зажёг. Путь к дому был угрюм и темен, словно лестница в подвал. Большая входная дубовая дверь, обитая металлом, была заперта изнутри. Хотя обычно такого не случалось.

Постучав, Хоуп не дождался ответа, словно дом был пуст и необитаем. Создавалось впечатление, что за ним кто-то наблюдает.

Когда Этони уже собирался уходить, за дверью послышались осторожные шаги. Замки открывали осторожно, стараясь не шуметь. Дверь немного приоткрылась, показалась голова Андоля, дворецкого.

– Добрый вечер, мистер Хоуп. – голос у него дрожал, в доме явно что-то произошло.

– Хозяин дома. – Этони приподнял цилиндр в знак приветствия.

Дворецкий замялся, явно не зная, что ответить. Это было странно, Андоль Гайлер работал в этом дому уже очень давно, он был человеком строгим и обязательным и всегда знал, что ответить. Позволял себе замечания даже хозяину дома, хотя и редко.

– Не могу сказать с полной уверенностью. – выдавил Гайлер из себя, пропуская гостя.

– Как это? – спросил Хоуп входя.

Хоуп вошёл. Андоль был одет как всегда строго, но с не большой толикой неряшливости. С первого взгляда её было и не разглядеть. Дворецкий принципиально не носил пиджак, считая, что он стесняет движения. Из маленького кармашка на жилете виднелась цепочка монокля.

– К нему ещё утром пожаловали трое джентльменов, – развёл руками Гайлер. – они закрылись в кабинете и до сих пор не выходили.

Они подошли к двери кабинета, что располагался на втором этаже. Гот очень любил древности, в крайнем случае, точные копии, их можно было встретить повсюду.

За дверью было тихо.

– И так весь день. – голос у дворецкого был растерянный, он не знал как поступить.

– Как выглядели господа, навестившие дом?

Дворецкий не довольно нахмурился.

– Странно они выглядели, не ровня вам, сэр!

Схватив Гайлера за рукав, Хоуп потянул его прочь от двери, не смотря на протесты.

– Сэр, куда вы меня тянете?

Когда они снова оказались в холле, Этони отпустил дворецкого и жестом приказал вести себя тихо.

– А один из гостей случайно не носит треуголку?

Глаза Андоля превратились в щёлочки, на лице образовалась презрительная мина.

– И длинный плащ. – дворецкий был не доволен сложившейся ситуацией. – Вы знаете этих джентльменов?

– Знаком, тот, что в треуголке, чуть не убил меня.

Услышанное ошарашило дворецкого, от переизбытка эмоций даже рот открылся.

Предчувствия у Этони были самые, что ни наесть скверные. Человек, пытавшийся его убить, целый день пробыл в комнате с мистером Готом. Тут пахло новой смертью, но верить в это не хотелось.

– Мистеру Готу угрожает опасность! – воскликнул дворецкий.

– У вас есть ключи от кабинета?

– Да, конечно. – дворецкий кивнул в подтверждение.

Забрав у Андоля ключ Хоуп произнёс:

– Телеграфируйте в жандармерию, возможно здесь убийство, я открою кабинет!

Вернувшись к двери, Хоуп старался не шуметь, двигался как можно тише. Он прильнул к замочной скважине. С другой стороны двери ключ не торчал, но в самом кабинете была полная темнота. Действовать придется, полагаясь только наудачу.

Несколько раз, глубоко вздохнув, Хоуп старался справиться со страхом. Ладони вспотели, выдавая волнение. Он принялся открывать дверь.

Достав револьвер, Хоуп взвёл курок. Схватив дверную ручку, он повернул её и с силой дёрнул на себя.

Перед ним воцарилась тьма. Нет, она была не обычная, а живая или казавшаяся таковой. Казалось её можно потрогать руками. Не смотря на горевшие за спиной Этони светильники, свет не мог пересечь порог этой комнаты.

В следующее мгновение тьма пришла в движение. Словно волна, она ударила Хоупа и проволокла по коридору, отбрасывая от двери.

Оказавшись на спине, Этони вскинул револьвер в желании выстрелить, но палец на курке дрогнул. В дверном проёме стоял Дадли и нелепо улыбался, за ним же укрывался тот самый незнакомец в треуголке.