Роман Гаруда - Последнее сражение Рамиреса

– Ну, теперь нам нужно двигаться дальше, – сказал я, когда он закончил возиться со своими деньгами. – Первым уеду я. Лучше будет, если до Москвы мне удастся добраться раньше вас. Так я смогу заранее подготовить все необходимое для нашего вылета из страны. Как только я сяду в попутку, ты, Гарри, спрячь куда-нибудь грузовик. Спрячь его как можно лучше. Чем позже его найдут китайцы, тем больше у нас будет времени…

Взяв с тумбочки рекламный журнал, я оторвал от него два кусочка глянцевой бумаги.

– Вот номер контактного телефона в Москве. По нему им никогда нас не вычислить. Но все равно постарайтесь не попадаться. Будет не лишним напомнить, что от этого зависит ваша жизнь. Будьте осторожны и не допускайте глупостей…

С этими словами я передал каждому из них по клочку с семизначным номером.

Когда мы вышли на улицу, насупленное небо всплакнуло прореженным дождиком. Кабина тягача была опущена, и мужик в сером комбинезоне, зажав в зубах сигарету, вытирал руки цветастой тряпкой.

– Куда путь держишь? – спросил я у него.

– В Читу.

– Отлично. Подкинешь меня до Читы?

– Не могу – спать охота. Я почти сутки крутил баранку, а потом возился с двигателем этого динозавра.

Мужик кивнул в сторону своего тягача.

– Я заплачу тебе двести долларов! – я красноречиво похлопал по внутреннему карману куртки.

Выплюнув сигарету, он испытующе посмотрел мне в глаза.

– Двести баксов? Неплохое начало дня. Идет! Но деньги вперед!

– Договорились…

Две новенькие зеленые купюры быстро перекочевали из моих рук в его мозолистые клешни.

Он не спеша и внимательно изучил каждую из них.

– Вроде, нормальные… Когда отправляемся-то? А баксы по дороге где-нибудь разменяем…

– Поехали прямо сейчас…

Мужик кивнул, и, распахнув перед собою дверь кабины, одним движением закинул свое громоздкое тело вверх, и там, похожий на грозовое облако, подвигав задницей по обширному, словно трон сиденью, взгромоздился за рулем своего «динозавра». Вскоре огромный трак вздрогнул, исторгнув клубы выхлопных газов.

– Ну, не прощаемся! – крикнул я сквозь рокот двигателя Паку и Гарри, и крепко обнял каждого из них. – Помните, ребята, о чем я вам говорил, и тогда все закончится благополучно. До встречи в Москве!

И, словно разрывая с ними невидимую нить, я резко развернулся и поднялся в кабину трака, и только в тот момент, когда тягач начал выворачивать со стоянки на шоссе, посмотрел в зеркало заднего вида.

Продолжая стоять на том же месте, глядя ему вслед, они выглядели какими-то осиротевшими. Сентиментальность? Стараясь приободриться, я усмехнулся про себя. Раньше подобного я за собой не замечал.

– Путешествуете автостопом? – вывел меня из раздумий мужик.

– Типа того, – ответил я.

За окном навстречу проплыл дорожный знак: «Трасса М-58 „Амур“ Хабаровск – Чита». До Читы оставалось ровно две тысячи километров.

Я пересек два часовых пояса менее чем за одни сутки, и попрощался с водителем тягача на окраине Читы. Поездка не оказалась приятной, не только из-за ухабистой тряской дороги, а в большей мере из-за манеры моего спутника беспрерывно слушать шансон. Его потрепанный тяжелой жизнью грузовик был оборудован не менее старой магнитолой с проигрывателем компакт-дисков, стоявшей на реверсе. И как только смолкали последние аккорды, в следующий миг внутри нее что-то громко щелкало, и все повторялось вновь и вновь.

После двух часов вынужденного прослушивания одной и той же музыки, которая и сама по себе не отличается разнообразием нотных вариаций, я согласен был оглохнуть, лишь бы положить конец этой пытке. Однако мысль, что, возможно, это цена, которую мне необходимо заплатить ради успешного завершения моего путешествия, приносила небольшое облегчение.

Я вышел, нет, – выпорхнул на окраине Читы из этой пыточной камеры и вскоре наткнулся на магазин спортивных товаров, где купил спортивную сумку. В нее идеально поместился мой миллион долларов, и тогда я подумал, что это хороший знак. Однако мне оставалось принять решение – как дальше. Вариантов было не так уж и много. Точнее, только два. Первый: выйти на шоссе, поймать попутную машину и, продолжить путь. Второй: задержатся ненадолго в Чите, чтобы выспаться. Больше суток мне не удавалось сомкнуть веки ни на минуту, и сон – то, что мне нужнее остального.

Первое же такси услужливо остановилось, как только я поднял руку. Через пару минут я вышел из машины у опрятной гостиницы и без особых проблем по паспорту, (разумеется, на чужое имя,) снял номер, который оказался уютной одноместной комнатой с допотопным японским телевизором и с живописным видом на привокзальную площадь.

Я решил, что для сумки, набитой долларами, самым надежным местом в нем было запыленное пространство под кроватью, и спрятав ее там, не стал тратить время на аккуратное развешивание одежды. Бросив куртку на протертую спинку видавшего виды кресла, стянул с опухших ступней покрытые толстым слоем пыли туфли и, запустив ими в сторону двери, с наслаждением растянулся поверх покрывала, так и не сняв брюки и рубашку.

В моем положении надо быть готовым к бегству в любой момент. Еще не наступило то время, когда я смогу позволить себе спать, как все нормальные люди. Оно когда-нибудь наступит… вот, только, когда? В голове пересекались и путались мысли о Гарри и Паке, и бог еще знает о чем, но усталость взяла свое, и я провалился в пространство без сновидений.

И проснулся от чувства, что сплю слишком долго. За окном стремительно темнело. Привокзальная площадь, погружаясь в вечерние сумерки, отстреливалась от наступающей темноты светом уличных фонарей. Прекрасное время для находящегося в бегах человека.

Потраченное время на сон, я надеялся нагнать этой ночью. Путь мне предстоял неблизкий, но прежде, мне необходимо посетить гостиничный ресторан.

В ресторане оказалось почти безлюдно. И не успел я расположиться за одним из столиков у огромного, словно витрина, окна, как ко мне подскочил аккуратно причесанный официант, и с принужденно-вежливой улыбкой протянул ресторанное меню и прейскурант вин.

И вот передо мной благоухает восхитительный ужин. На огромной луноликой тарелке, соседствуя с черным рисом, уютно расположился стейк из форели, а бокал белого испанского вина пропускал через себя свет, почти его не преломляя. Старательно подавляя в себе торопливость, я с наслаждением приступил к еде, и остановился лишь после того, как последний кусочек превосходно приготовленной рыбы был отправлен в рот и запит последним глотком терпкого хмелящего напитка.

Я почти не курил, но иногда, мог выкурить сигарету-другую. Когда же это делать, как не после подобного ужина? Я уже намеревался позвать официанта, чтобы попросить принести мне сигарет, как вдруг мое внимание привлек человек, вошедший в зал. Он был азиатом и, очевидно, – китайцем. Но не это обстоятельство обеспокоило меня, ведь всем хорошо известно, что сынов и дочерей Поднебесной немало везде, где ее граница примыкает к РФ, а его слишком принужденным взгляд, брошенный в мою сторону, словно случайно, как если бы этот человек узнал меня, но постарался это скрыть. Вначале, как мне показалось, он не собирался долго задерживаться ресторане, но почему-то передумал и принялся выбирать столик.