Владимир Мурзин - Литературный альманах. Выпуск 21. 2019 г. Отчий дом

Это откровение матроса стало для Валерия полной неожиданностью, своеобразной оценкой всей его лейтенантской работы во взводе, отношений Баранова с моряками. Хотя на этом десятикилометровом кроссе взвод и не вошел в число бригадных лидеров, по вине тех самых молодых матросов, но к офицеру стали относиться совершенно по-другому. А старший лейтенант Шатилов, подойдя к Валерию, смущаясь, пожал ему руку и сдержанно поблагодарил.

Уже на следующий день гвардии майор Курбанов вызвал батальонного комсомольца к себе.

– Товарищ гвардии лейтенант, клуб части – заведование разведбата, и его необходимо довести до ума! Нужно найти металлические трубы и подготовить к установке механизм закрытия занавеса на сцене, – четко и понятно, по-военному произнес он.

– А где же мне их взять, товарищ гвардии майор? – в свою очередь спросил молодой офицер.

– Это твоя забота, лейтенант. Приказание не обсуждается, а выполняется, ты в курсе!?

Баранов приказ понял, но где можно было найти необходимые трубы, он представить себе не мог. После получения в феврале повторного напоминания по установке механизма, Валерий просто начал падать духом. Где брать, и искать эти проклятые трубы!? А тут, еще как на грех, командир развед-десантной роты вновь пригласил его поехать с ними на прыжки. Что делать? Узнав причину сомнений лейтенанта, Михайлов посоветовал «не брать дурного в голову» и все же рискнуть, поехав вместе с разведчиками в Храброво. И он объяснил ему, что невыполнение приказа комбата – нарушение, конечно, серьезное, но желание совершить свой первый в жизни прыжок с парашютом должно быть сильнее страха перед командирским взысканием. И гвардии лейтенант решил последовать совету бывалого командира роты.

Военно-транспортный самолет АН-26, вздрогнув, остановился перед строем морпехов. Рампа поползла вниз. По команде инструкторов морские пехотинцы быстро разобрали свои парашюты, они торопливо застегивали ножные и грудные обхваты, прилаживали запасные парашюты и стропорезы к ним. В данной ситуации роль стропорезов исполняли обыкновенные штык-ножи, которые тоже заняли свои штатные места. Далее последовала еще одна новая тщательная проверка всей десантной амуниции, которую в ускоренном темпе провели компетентные офицеры и прапорщики подразделений. У одного из моряков третьего батальона стропы вылезли из газыря, и это стало причиной отмены его участия в прыжках. Ничего не поделаешь – без суеверия никуда!

– Небо не хочет сегодня встречаться с тобой, – с загадочной ухмылкой тогда произнес руководитель прыжков гвардии капитан Александров.

Купол, который достался Баранову, не был подогнан по росту, из-за чего лейтенанту пришлось выслушать целую тираду эпитетов от того же гвардии капитана, который не обращал никакого внимания ни на звания, ни на должности военнослужащих. Доставалось многим, но никто не обижался, так как все понимали, что от этого зависит их жизнь.

Начальник воздушно-десантной подготовки бригады обернулся лицом к стоящим в строю бойцам, и громко прокричал:

– Ну что, покойнички, готовы к прыжку?

– Так точно! – дружно в ответ проорали они.

Служба в ВДВ с детства интересовала Валеру Баранова своей романтикой и мужеством, но ближе всего его сердцу все-таки была легендарная морская пехота. Уж очень он любил фильмы о моряках и литературные произведения о море и флоте. Еще в девятом классе он с удовольствием прочел книгу рассказов писателя-мариниста Леонида Соболева, которую принес для него отец. Поразил его тогда рассказ о батальоне четверых. Как четыре моряка-парашютиста сыграли ключевую роль в исходе всей Григорьевской десантной операции под Одессой. Знал ученик средней школы и историю о героическом Майкопском воздушном десанте, который также осуществили моряки черноморцы. И вообще, морская пехота стала для него родной, потому что была неотъемлемой частью славного и героического военно-морского флота, флота, на котором служили его отец и дядя и о котором сам юноша мечтал с малолетства.

Судьба офицера сложилась так, что срочную службу ему довелось проходить именно среди морских пехотинцев Балтики, но совершать прыжки с парашютом тогда не получилось. Взвод разведки в воздушно-десантных мероприятиях подразделений полка не участвовал, потому что на его штате стояли плавающие танки и БРДМы, которые этого не предполагали. Пройти школу севастопольского учебного центра морской пехоты «Сатурн», где морпехов обучали разведывательно-диверсионной работе, водолазной и воздушно-десантной подготовке, не удалось. Начальник разведки полка порекомендовал ему помахать Севастополю ручкой. А за полгода до увольнения в запас Баранов поступил в высшее военно-морское политическое училище, планируя в будущем стать корабельным офицером.

Однажды, во время увольнения в город, а было это уже на втором курсе, он узнал о новом художественном фильме о десантниках «В зоне особого внимания». С огромным удовольствием посмотрел его вместе с друзьями в кинозале дворца культуры «Славутич». Кинокартина заставила военно-морского курсанта вспомнить морскую пехоту и серьезно задуматься о своем офицерском будущем. В его душе проснулась старая мечта о белом парашютном куполе и разведке! Да и боевая работа гвардии лейтенанта Тарасова, главного героя фильма, произвела тогда на Валерия неизгладимое впечатление. Не думал он тогда, что и ему придется повторять ее в своей дальнейшей офицерской службе, но только не в ВДВ, а в морской пехоте Балтийского флота.

Вначале учебы под влиянием друзей одноклассников, пришедших в училище из морчастей погранвойск, он загорелся тем, чтобы после четвертого курса продолжить службу в качестве морского пограничника. Но новый фильм о десантниках и морских пехотинцах «Ответный ход», поставленный так же, как и картина «В зоне особого внимания» по заказу самого Командующего ВДВ генерала Василия Филипповича Маргелова, буквально заставил нашего героя задуматься об изменении своих прежних планов. И немаловажную роль во всей этой истории сыграло письмо, адресованное ему начальником политического отдела уже не полка, а бригады морской пехоты, который предложил вернуться в Балтийск. И поэтому после очередного собеседования с главным корабельным старшиной Барановым, мичман-кадровик, курирующий морчасти, нервно закрутил пальцем у виска:

– Да разве от пограничной службы отказываются!

В салоне самолета морпехов рассаживали по обоим бортам по весу и личным габаритам. Гвардии лейтенант оказался вторым по счету от рампы на левом борту. Перед самым подъемом АН-26 в воздух на их скамью, первым с края, присел незнакомый офицер в летном шлемофоне и синем зимнем комбинезоне со спортивным парашютом за спиной. Чудным показалось наличие в его руках длинных белых кожаных перчаток. Когда самолет взлетел и набрал нужную высоту, незнакомец взглянул на забортный пейзаж за кормой АН-26-го и, обернувшись лицом к кабине пилотов, внимательно посмотрел в глаза сидящих по обоим бортам моряков. Потом неизвестный парашютист надел на глаза летные очки и перед тем, как облачить свои руки в длинные белые перчатки, трижды ударил ими по каблуку своего левого ботинка и легко отделился от самолета, сгруппировавшись в воздухе. Некоторое время десантники наблюдали его летящим за рампой самолета, но вскоре фигура начала отдаляться и уходить вниз, паря в воздухе, словно птица. Широко расставленные в стороны руки незнакомца и балансирующие, как рули, согнутые ноги позволяли осуществлять ему различные элементы парашютной эквилибристики. Как выяснилось потом, тем самым таинственным парашютистом был никто иной, как сам начальник воздушно-десантной подготовки флота – полковник Павлов.