Гайя Азези - Чёрный мёд. Ты выбираешь свое счастье

Сама дача была аккуратной и обустроенной, но весьма скромной. Трехэтажный домик, обшитый вагонкой, с отоплением, душевыми, санузлами, полностью оборудованной кухней, маленьким каминным залом. Стены внутри выложены или кафельной плиткой, или обклеены обоями, которые на момент постройки дачи были модными.

На шести сотках разместились площадка для автомобиля с навесом, маленький яблоневый сад, малинник, группа желтых георгинов, которые притворялись хризантемами, баня, площадка для волейбола или тенниса и большая беседка с грилем и плетеными из лозы креслами с мягкими подушками. В беседке могли разместиться до десяти человек, а в режиме коктейль-вечеринки и больше.

Эмме интересно было оказаться в абсолютно новой обстановке, открывать новых людей, готовить с ними простую еду и деликатесы, прогуливаться вокруг озера по близости, просто сидеть в кресле с подушкой и часами пить травяные чаи…

Травы привезла Инесса с Алтая лично. Она прожила полгода в горах у староверов и у шамана. И вот теперь демонстрировала свои познания как травницы.

Блюда, приготовленные Эммой в один из дней, стали хитами и были с удовольствием съедены. Приз «поедательских симпатий» получил постный борщ. Эмма довела до совершенства рецепт ее мамы и бабушки. Во-первых, она не клала капусту. Во-вторых, она томила нарезанные мелкой соломкой свеклу и морковь в оливковом масле в той кастрюле, в которой будет вариться борщ. А до корнеплодов она золотила кубиками нарезанную большую луковицу. Потом были добавлены болгарский перец, коренья петрушки и пастернака, картофель, стебли сельдерея. За три минуты до окончания варки она положила порезанные четвертинками томаты, толченый зубчик чеснока и свежую зелень – укроп и петрушку.

Специи для борща были простые: лавровые лист, черный и душистый перец. Конечно, каждую порцию венчала маковка из сметаны. К борщу были поданы тонкие блинчики, начиненные тертым сыром типа «Эмменталь» и сливочным маслом с укропом, запеченные в духовке до хрустящих кончиков.

Валерий Григорьевич снимал видео с этапами готовки с таким почтением, как если бы это было свадебное шоу. Но все-таки кулинарный гран-при единогласно присудили другому блюду – паэлье из морепродуктов. Эмма готовила ее по собственному рецепту с добавлением дорогого натурального соевого соуса и итальянского виноградного уксуса в последние десять минут томления всех ингредиентов. Счастье, что в кладовой дачи еще хранились запасы подлинных зарубежных продуктов, купленных до введения санкций и запрета на ввоз европейских и американских марок.

Виталий, накладывая добавку в третий раз за ужин, приговаривал:

– Я буду просить отца, чтобы он просил вашей руки, Эмма!

– Ваш визит, Эмма, стал событием года, без преувеличения… – совершенно серьезно сказал Валерий Григорьевич

– Год-то еще не закончился! – улыбнулась Эмма.

Эмма удивлялась, что дети под благовидными предлогами часто удалялись и оставляли взрослых на виду, но наедине.

Эмма впервые встретила собеседника, который не уступал интеллектом ни ее первому, ни второму супругам, а некоторыми навыками, очевидно, превосходил их обоих. Валерий Григорьевич тоже на второй день общения признался, что давно не пил такого бальзама в разговорах…

– Кто-то женщинам внушил, что можно быть глупенькими!

– Это потому вы не женитесь долго после развода?

– Да. У меня аллергия на глупость. На отсутствие воспитания. Я становлюсь ядовитым, когда вынужден общаться с поверхностными девушками или женщинами, которые больны синдромом принцесс, не имея на то никаких оснований.

– Ну и, пожалуй, у вас проблема всех людей со статусом и с деньгами.

– О чем вы?

– Вы хотите, чтобы вас любили не за деньги и не за статус, но вы не можете их скрыть и вам не интересны женщины, которые не соответствуют вашим деньгам и вашему статусу.

– Правда. Дело говорите.

– И любую женщину с интересом к вам вы начинаете препарировать…

– Ну, я не патологоанатом.

– Значит, вы «заводите на нее дело»!

– Можно сказать и так.

– А вы пробовали по-другому?

– Сердцем? Вот за десять лет впервые екнуло… Рядом с вами. Потому я такой и растерянный…

– Вас что-то пугает?

– Я не принадлежу себе полностью. Вы знаете, в начале пути рвешь жилы, чтобы состояться. А когда вышел на звездный уровень хотя бы на погонах, начинаешь задавать вопросы: «А туда ли я шел?» А вот вернуться на исходную точку души уже невозможно.

В этот момент Эмма увидела, что его глаза-буравчики стали окнами в казематы.

– Вы разве не на пенсии?

– Я, наверное, скажу крамольную вещь. Но у нас нельзя уйти на пенсию…

– И чем же вы занимаетесь?

– Консультирую. Решаю проблемы людей большого бизнеса. Переговорщик, если вы слышали о таком.

– Предполагаю, в вашей системе выход или через тазик с цементом или через холмик на кладбище…

– Ну, вы сгустили краски…

– В общем, хотите быть хризантемом, но остаетесь георгином…

– Хризантемом?

– Да, хризантемой мужского рода…

– А вы сложнее, чем я предполагал с самого начала…

– Это хорошо или плохо?

– Это интересно! Я давно не получал интеллектуального экстаза…

– Полагаю, это комплимент…

– Нет. Комплимент – это лестный отклик. Я же далек от лести. Это констатация факта.

– Благодарю. В вашей истории ключевые слова «задавать вопросы».

– Что-что, а этому обучен в совершенстве.

– Вы не раб, если вы задаете вопросы и ищите ответы. А значит, ваше сердце не окаменело. Но у вас сильный разрыв между размахом ваших крыльев и гирей на ногах. От этого у вас и спина болит…

– Вы даже это почувствовали?! – выдохнул с облегчением Валерий Григорьевич, и его глаза неожиданно для него самого увлажнились.

– Простите, как-то я незаметно начала вас анализировать…

– Это профессиональная деформация. Как и у меня. Анализатор никогда не выключается.

– Даже иногда, когда сплю, мне снятся решения.

– Эмма, могу ли я спросить вас как психолога?

– Конечно!

Валерий Григорьевич налил новую порцию травяного чая в чашки, собираясь с духом:

– Меня волнует судьба моей дочери. Вы уже знаете, насколько она красива внешне – голливудская красавица, причем вся натуральная. Ум ее вы тоже могли проследить в действии. Она хорошо зарабатывает даже по московским меркам, да и приданое у нее есть – квартира на окраине Москвы двухкомнатная и дом я ей строю возле Астрахани. Поклонников – хоть батальон на плацу выстраивай из них, а замуж никто не зовет. Было два реальных жениха, и незадолго до свадьбы – в первом случае за три месяца, во втором – за полтора, парни разрывают помолвку. И в том, и в другом случае после помолвки они уже жили вместе и внешне все было замечательно. Я чувствовал, что в интимной жизни там тоже все было к взаимному довольству. Скоро ей исполнится тридцать четыре. Женщине пора уже двойку-тройку детей растить… Что с ней не так, Эмма Вадимовна?