Владимир Гарасев - Время мертвых героев

Хомяк пошел к психоаналитику. Тот посоветовал не просматривать документ полностью перед началом работы. «Всегда, – сказал он, – думайте, что документ занимает только один экран – тот, который вы сейчас видите. Это – часть универсального обращения с реальностью: она должна быть не больше размеров того шага, который вы хотите сейчас предпринять. Такой подход даст вам необходимую уверенность в окружающем. Ведь обработать один экран текста вы можете, вы хорошо это знаете. Используйте шрифт такого размера, который обеспечит на одном экране нестрессовый для вас объем информации. И никогда не думайте о другом тексте. Его просто нет.»

Совет оказался полезным. Но не идеальным – Хомяк так и не смог окончательно уничтожить в себе понимание того, что документ больше экрана. Реальность отступила, но умирать отказалась. Она по-прежнему напрягала.

И он по-прежнему сидел спинок ко всему, что способно отвлечь.

Но сегодня его отвлекала не дверь, и не окно с непредсказуемостью и неопределенностью.

Его отвлекала Рэбит.

И даже не тем, что иногда о чем-нибудь спрашивала. Просто своим присутствием.

С одной стороны, она заставляла Хомяка нервничать. Почему – он не знал. Но он очень досадовал, что пару раз ответил на ее вопросы не сразу и невпопад – и именно от внезапно явившегося волнения, когда она обратилась к нему. Он понял в какой-то момент, что ждет ее дальнейших обращений с беспокойством.

А с другой – он хотел, чтобы она к нему обращалась. И испытывал неприятное чувство, когда она говорила с Тушканом. А тот отвечал не только совершенно спокойно и по делу, но еще и с такими оттенками в голосе, которые не могли быть случайны. Тушкан явно хотел произвести на Рэбит впечатление. Хомяк тоже хотел его произвести. Увы – он понятия не имел, как это сделать.

За обедом – по традиции, менеджеры отдела обедали вместе – текла легкая спокойная болтовня. Серьезные темы не обсуждались. Говорили о том, о чем говорят давно не бывавшие дома с тем, кто только оттуда приехал. Что там да как. Кто где учился, где работал, где жил…

Во второй половине дня, как обычно, работа Хомяка плавно тормозилась, и часам к трем-четырем остановилась совсем. По привычке, в это время Хомяк надевал наушники, и открывал новостные сайты.

Новости в этот день не принесли ничего особенно нового.

Нестабильность основных бирж. Дебаты об очередном повышении налогов и пенсионного возраста в Европарламенте. Очередное выражение китайского недовольства американской импортной политикой. Пакистано-индийский конфликт. Вечный Афганистан. Война на Ближнем востоке… Курс рубля к основным валютам не изменился. Нефть как была сто восемьдесят баксов за баррель, так и осталась.

«Хорошо, – думал он, – что ничего нет про Африку. Что бы ни говорил Тушкан, здесь спокойно.»

В шесть-ноль-ноль он выключил компьютер, сказал «пока» Тушкану и Рэбит, и удалился.

Его напрягало смутное неприятие того, что он ушел, а Тушкан остался с Рэбит. Но традиция выбора не оставляла. Позже всех уходил Тушкан – первый претендент на карьерные блага. Умеренный и аккуратный Кролик покидал трудовой пост несколько раньше. Хомяк мог валить в шесть.

И не только мог, но и должен был. По крайней мере, по неписанным правилам, которые, сколько он знал, существовали всегда и везде. А именно: тот, кто не уходит в шесть ровно – претендент на повышение. И этим он объявляет конкурентную войну остальным не-уходящим-в шесть. А каких-либо войн Хомяк избегал. Тем более, что ни на какое повышение не претендовал никогда.

Он пошел через парк к жилому зданию – поужинать в кафе и подумать, что делать вечером – как вдруг взгляд его остановился.

Возле подъезда медицинского корпуса, из микроавтобуса с красным крестом на борту выкатили носилки, на которых лежал длинный черный пластиковый мешок.

Кабинет психоаналитика.

Много мягкой мебели и много растений.

Типа, все для релакса.

Только в этот раз релакс не наступает. Чем больше говоришь, тем хуже становится.

Ладно – послушаем, что скажет в ответ психоаналитик.

– Правильно я понял, что в минувшие две недели у вас появилось три новые проблемы: вы потеряли интерес к традиционным развлечениям, вы страдаете от повышенной значимости некой девушки, и у вас появилась фобия вторжения?

– Правильно.

– Расскажите подробнее. С развлечений. Чем вы занимались раньше, и почему не хотите делать это сейчас.

Долго рассказывать. Ладно, попробуем. Психоаналитик просто так не спрашивает. И он реально помогает. Не так, чтобы совсем. Но все-таки.

– Ну, вот компьютерные игры. Стратегии всегда были геморрой. Не играл. Ну, типа, пробовал когда-то в детстве, но так… не пошло. Бродилки получше. Если графика нормальная, и так далее. Но сейчас скучно очень. Пять минут – все, тоска. Стрелялки – это хит. Всегда любил. И чего? Стресс. Никогда не думал, что так может быть. Это же игрушки! А кажется, что на самом деле в тебя стреляют. Странно даже! И еще… да, вот что: очень неприятно, когда типа идешь, и думаешь – сейчас на тебя кто-то выскочит, и начнет стрелять. Даже вздрагиваешь иногда, когда это случается. Реально неприятно. А там пол-игры так: идешь и ждешь, чего будет. Напрягает очень. Ну, я перестал играть. Потому что напрягает сильно это ожидание. Выскакивают и начинают в тебя стрелять!

Стресс. Даже вспоминать не хочется.

– А что еще? Фильмы какие-нибудь смотрели?

– Смотрел.

– Что?

– Ну… «Боевые роботы – двенадцать». Я его всегда смотрю. То есть, типа, с детства. Все серии. Они раз в год выходят. Но сейчас что-то…

Как это объяснить?

– Что?

А, понял.

– Ну, это как в стрелялках. Помните, я сказал про стрелялки? Что очень напрягает, когда ждешь… ну, когда кто-то неожиданно появляется и стреляет в тебя?

– Да, помню. В фильмах тоже такое же неприятное ощущение?

– Да.

Он даже глаза закрывал, когда думал, что так сейчас будет. Это можно не говорить.

– А еще?

– Еще? В смысле?

– Какие еще фильмы?

– Ну, еще посмотрел «Чокнутую общагу – три».

– Это ведь комедия?

– Да.

– Смешно?

Смешно? Да… но…

– Первые две серии были очень смешные. То есть, мне казалось что они смешные. А третья… ну, вроде, тоже смешная, но…

Смешная, конечно. Чуваки – полные идиоты. То наденут чужие ботинки. То упадут в лужу. То запрутся в туалете для телок. А потом не могут выйти, потому что телки пришли. Зато они слушают базар этих телок. И такое узнают…

– Вам сложно сформулировать свои чувства?

– Нет, не сложно. Просто не понимаю… ну, почему было смешно, а сейчас – нет. Приколы похожие. Всегда было смешно. А сейчас… как-то не очень.

– А еще что-нибудь смотрели?

Чего там еще было? А, точно…