Наталия Смирнова - Семейная сага. Сборник. Книга I

– Мама, понятия не имею, как это произошло, – Рюу сама честность. – Она бронировала номер онлайн. Планировала отдых целый год. Приехала под вечер. Разве мог я обидеть гостя? Пусть переночует, утром лично отвезу её в другой отель. И возмещу убытки, естественно.

– Со своего кармана, – бурчит мать.

– Распоряжение великой и ужасной Хакусаны?

– Именно так.

Шкварчание сковороды отвлекает внимание Асу. Она не умеет долго злиться. Негативные эмоции окрашивают ауру в мрачные цвета. Асу же любит свет и спокойствие. Оттенки голубого.

– Это брат меня сдал?

Рюу в любую гармонию вносит огненные всплески.

В него летит редис.

– Ночь предстоит тяжёлая, – вздыхает Асу.

Сын смеётся.

– — –

Великая и ужасная Хакусана согнулась под тяжестью лет почти до земли. Лицо её некогда белое и прекрасное ссохлось, покрылось глубокими рытвинами морщин. Руки застыли под странным углом прихотью артрита. Двигалась она с большим трудом, волочила за собой правую ногу. Почти не выходила из комнаты, стараясь не смущать гостей отеля шаркающей своей походкой. Вела счёт доходам и расходами, вооружившись очками с толстыми линзами и ясным разумом. Правила старинной гостиницей безраздельно, не разгибающейся железной рукой.

Рюу решил сыграть с ней. Она сразу почувствовала, как изменилась атмосфера в отеле. Пар источников стал горчить. Воздух загустел. Дверь сто третьего номера скрипнула, натянув невидимую нить. Струну, от которой разнесся долгий звук. Стон. Оклик.

Дымок благовоний щекочет нос.

– О, дорогой мой, неужели настаёт час?

Линии судьбы рисуют круг. Пытается она разомкнуть его, да не выходит.

Рюу похож на деда. Стремительностью движений, непостижимым чувством юмора, медным оттенком волос. Но в остальном он пошёл в старую Хакусану. Особенно в желании поиграть.

– Я обещаю, что у него не выйдет, дорогой.

– Муж смотрит с фотографии. Слеза теряется в рисунке времени на её лице.

⠀

– — – – —

⠀

Рюу расправляет татами в сто третьем. Мичи наблюдает за ним. Её до сих пор колотит от негодования. Подумать только, её не хотели заселять! Ошибка системы! Но она-то не ошибка системы, она живой человек здесь и сейчас.

Этот юноша вмешался во время. Он сумел найти для неё номер. И какой! Огромный, занимающий весь четвёртый этаж. С балконом и видом на густую зелень леса.

– К вашему возвращению мы накроем ужин. А пока спускайтесь к источнику. По территории отеля можно ходить в юкате. Полотенце с собой не носите, вам все выдадут у онсена. Красные отметки укажут вам, какие бани сегодня подготовили для дам. Поверьте, вы сразу же забудете о всех проблемах. Вода творит чудеса.

Мичи достаёт легкую юкату. Удаляется в ванную комнату.

Рюу смотрит в противоположную сторону. Там в дальнем углу сидит маленький человечек в соломенной шляпе. Блестят чёрные глаза. Он слегка склоняет голову, приветствуя Рюу. Затем указывает длинным пальцем на дверь ванной.

– Пусть слегка отдохнёт, – шепчет ему Рюу, – Дождитесь рассвета.

Человечек исчезает. Ему надо сообщить остальным. Удивительное дело, в сто третий заселили человека. Живого человека!

Сон полный неги. Бесценный дар онсена.

Звёзды зорко смотрят с высокого неба. Рассыпаны щедрой рукой. Такое небо бывает только в горах. Воздух свеж. Деревья нашептывают сюжеты. Перебирают страницы памяти, отыскивают древние сказания.

Источник дышит. Пар обволакивает тело, очищает от суеты дней. Снимает шелуху тревог. Обостряет чувства.

Негромкие голоса купальщиц плетут канву чужих судеб. Легенда превращается в сплетню, сплетня в легенду.

Мичи покрывает десяток страниц убористым почерком.

«Давным-давно заблудился в лесу человек. Он плутал меж деревьев до глубокой ночи. Когда же он совсем отчаялся, явился дух, окутанный белым сиянием. Он указал мужчине путь к горячим источникам. И приказал построить возле них гостиницу. Чтобы вечный путник, единственный не знающий покоя, смог отдохнуть в ней.

– Дай ему все, что попросит, как постучится в двери. И получишь от него вечность, – сказал дух.

Мужчина исполнил наказ. И стал ждать прихода гостя».

Вечер перетекает в ночь, мысли в строки, реальность в сон. Мичи плывёт в его волнах.

«Вовсе не жар земли греет благодатью онсены. Нет, это огонь дракона, живущего у подземных истоков. Его милость наполняет воды целительным теплом».

– Дракон бессмертен. И добр. Он делится своей силой. Возвращает нам здоровье, что мы так безрассудно тратим, – полотенце, поданное ей смотрителем бань, Джуном, открывает дверь в зачарованный мир.

Сны – это тоже истории.

– Богатая фантазия, не оторваться!

– Подвинься, мне тоже хочется.

– Всем хватит, не толкайся. Рюу дал время до рассвета.

– Ты слишком много съел, это не честно!

Двое копошатся возле левого уха девушки. Быстрые паучьи ноги расплетают сновидение. Дракон съеден наполовину. Тонкие нити тянутся от виска Мичи в ненасытные рты.

– Как же вкусно!

– Спасибо Рюу! Девчонку жаль, конечно. Зато, как славно пообедали.

– Тише вы там, – шуршание перебивает ледяной голос. За низким столиком сидит Рюу. Перебирает исписанные листы. Темнота ему не помеха.

– Рюу! Мы съели дракона.

– В следующий раз он съест вас. Убирайтесь, достаточно!

Чёрные тени торопливо пробегают вдоль стены. Ножки гнутся под тяжестью съеденных снов.

Рюу задумчиво смотрит на укутанный темнотой силуэт девушки.

Хакусана ясно дала понять, что не даст его планам осуществиться. Они поспорили.

Рюу должен победить любой ценой. Больше возможности не представится. Они не позволят снова заселить кого-то в сто третий.

Он подходит к девушке. С нежностью касается её лица. Садится возле циновки.

– Ты придумываешь свои миры. Блуждаешь в них. Прокладываешь новые тропы. Правда, эту историю, – он указал на бумаги, раскинутые по столу, – явно подсказал отец. Очень кстати. Она не отпустила тебя даже во сне. Хочешь, я расскажу, какой мир не отпускает меня?

Юноша наклоняется, шепчет что-то на ухо девушке. Мичи хмурится во сне. Плавное течение грёз меняется. В них пробирается холодный туман.

Небо окрашивается первыми лучами рассвета. Рюу щёлкает пальцами. Сердце Мичи останавливается. Простор сто третьего номера заполняют духи.

Мичи открывает глаза. Её знобит. Мелкая дрожь пробегает вдоль позвоночника. В голове эхом раздаётся шёпот, слов не разобрать. Взгляд упирается в девушку, спящую на циновке. «Кто спит в моем номере?» – проносится возмущённая мысль.

Всклокоченные чёрные волосы. Нос уткнула в подушку. Ноги поджала к груди. Одеяло откинула далеко. Спит совсем как сама Мичи. На руке крохотная татуировка – лотос. У Мичи тоже есть такая. Её ещё попросили заклеить пластырем перед входом в онсен. Смотритель бань долго извинялся, но правила нарушать нельзя. Пластырь Мичи потом сняла, бросила возле циновки. Да он и сейчас там валяется. Рядом. С Ней.