Мария Гарзийо - Гастролерша

Пока я добираюсь до города, он успевает позвонить мне трижды, чтобы убедиться, что я еду. Этим он окончательно и бесповоротно портит впечатление о себе, и в принципе, смысла встречаться с ним уже нет. Я иду по заснеженной улице и думаю, есть ли сейчас снег в Милане. Скорее всего, нет. А во Флоренции? А в Риме? В Риме точно нет, он гораздо южнее. Там, может быть, даже тепло. А пальмы там есть? Перед пальмами, надо заметить, я испытываю детский восторг. Они являются для меня символом чего-то светлого, яркого, веселого и пусть даже романтичного, хотя я не люблю этого слова. Витая мечтами в далеких краях, я не замечаю, как оказываюсь в назначенном месте, у ресторана «Ностальгия». Когда-то этот ресторан пользовался популярностью и считался козырным местом. Теперь, как и подсказывало название, от былой роскоши остались одни воспоминания. Я осторожно выглянула из-под капюшона. У входа с ноги на ногу переминается мужичишка среднего роста, довольно полный. На нем черная куртка и брюки «в тон». Очки, мясистый нос, зарождающаяся лысина… Мда, он нереально льстил себе, когда составлял описание. Я натягиваю капюшон пониже и шагаю мимо спортивным шагом. Однако не тут то было. Он машет мне руками и спешит навстречу. И зачем только я призналась, что ношу голубую дубленку? «Здравствуй, Мария, это я Георгий». Он же Гога, он же Гоша, он же Юрий, он же Ласковый Зверь, мысленно продолжаю я. «Вы меня с кем-то путаете» оскаливаюсь я в улыбке, не теряя надежду сбежать. Не хватало еще знакомых встретить.

На этот счет у нас однажды был забавный случай. Моя подруга выловила из Интернета какого-то японца. Не знаю уж, зачем он ей сдался. Помнится, когда мы впервые открыли его фотографию, узкоглазая физиономия заняла целый экран, и служба предлагала промотать еще вправо, чтобы увидеть изображение до конца. Мы мотали и мотали, физиономия не кончалась и не кончалась. Это было похоже на фокус с вытягиванием из шляпы зайчих ушей. И все-таки с японцем она решила встретиться. Я была призвана в группу поддержки. Мне следовало появиться позже и как бы случайно. Так я и сделала. Они сидели за столиком. Подружка потягивала коктейль, японец (а он выглядел впечатляюще в красно-желтой рубахе) цедил кофе. Я присоединилась к компании, не спрашивая разрешения. Подруга рассказывала заморскому гостю, про то, как плохо в Латвии зимой. А весной еще хуже, потому что тает снег, и повсюду собачее дерьмо. Dog shit она говорить не хотела, это вроде как было грубо. Она решила объяснить по-другому. «You see something that is left after dogs» «Dead dogs?» выпучил свои узкие глаза японец. Я поперхнулась коктейлем, представив, как в начале весны дворники сгребают с тротуаров трупики замерзших собак. Потом разговор стал менее интересным, потому что японец завел пластинку о работе. Пластинку нельзя было остановить или сменить. Что может быть для западного человека важнее работы. Я скучала, вращая глазами по сторонам. И тут мой взгляд наткнулся на парочку знакомых, из числа крутышек (крутышки – это те, которые очень хотят быть крутыми, но денег хватает только на одни новые трусы D&G в месяц). Они смотрели в нашу сторону и хихикали: «во лоха разводят». Мда, отличный пиар, расстроилась я. «Бог – это большая микросхема» сказал между тем японец.

Итак, возвращаясь к Гоге, хотя возвращаться не хочется. Он настойчиво держит меня за рукав и пытается убедить, что я – это я, он не мог перепутать. «Давай, я тебе позвоню, проверим» предлагает находчивый зверь. «Хорошо» сдаюсь я. Он сверкает от счастья. «Пойдем вовнутрь, ты наверно замерзла». «Dead dogs, dead dogs» бессмысленно звенит у меня в голове. Георгий даже не смотрит на принесенное меню.

– Я буду кофе. А ты? – он смотрит на меня маленькими маслянистыми глазами.

Я подумала, что чем меньше закажу, тем быстрее мне удастся отсюда выбраться.

– Зеленый чай.

Скромнее заказать было бы сложно. Гога доволен. Похоже, денег у него не особо.

Зато официантка явно огорчена. Жутко убогий заказ. Приносит ему мааааленькую чашечку кофе, а мне большой прозрачный стакан кипятка и пакетик чая. Ни разу не видела, чтобы заграницей так подавали чай. Мне больше всего нравится зеленый чай в китайских ресторанах. Там его подают в маленьком чайничке и пьют из широкой чашки. Это целая церемония. Здесь тоже церемония – опускания пакетика за веревочку в воду. Очень занимательно. Тем и развлекаюсь. Гога пыхтит рядом и смотрит на меня очень нескромно. Просто вылупился, сказала бы я. Быстрее надо выпивать чертов кипяток и валить отсюда.

– Расскажи мне о себе, – мурлычет зверь.

Еще чего не хватало.

– Ты часто знакомишься в Интернете? – не отстает он.

– Первый раз, – хамлю я.

– О, и как впечатление?

Нарывается на комплименты. Разве по моей перекошенной физиономии не видно КАК? Я неопределенно пожимаю плечами.

– Ты скованная. Наверно тебе тяжело знакомиться реальной жизни.

Кипяток, слегка разбавленный пакетной заваркой, катится вниз в желудок. Меня начинает тошнить. С такими бегемотами мне точно тяжело знакомиться в реальной жизни.

– Может быть, заказать тебе бренди или вина? Расслабишься.

– Спасибо. Лучше я домой.

– Ну, начинается. Только встретились. Сейчас выпьем, потом пойдем на дискотеку подрыгаемся.

Подрыгаемся! Мне становится совсем нехорошо.

– Тебя что дома муж, дети ждут?

– Муж. Я тебе не сказала, я замужем, – хватаюсь я, как за спасательный круг.

– Ну, и что. Муж объелся груш.

– Мой муж груши не ест. Только мясо. Сырое

Человеческое, чуть не добавила я.

– Да? Ну и хрен с ним, с мужем, – Гога придвинулся ближе и стал дышать на меня, горячим сигаретным дымом, – Ты куришь? Анашу будешь?

– Ана.. что? – я резко уворачиваюсь и вскакиваю с дивана, – Знаешь что, ты не в моем вкусе, извини, пока.

Вихрем вылетаю из ресторана, чтобы он не успел меня удержать. Похотливое чудовище, а не ласковый зверь! Прав был мальчик с десктопа. Не стоило тратить время. Последний раз встречаюсь вслепую. Первый и последний.

В маршрутке мне приходится выслушать тошнотворный хит Валерии про часики. «Снова своей девочкой меня назови, а потом обними, а потом обмани» визжала по радио многодетная мать. Почему-то стоило мне сесть в маршрутку, а непременно слышу этот шедевр современной музыки. Может быть, по этому меня иногда тошнит во время подобных поездок. Маршрутка несется по трамвайным путям, обгоняя машины. Водитель с явной неохотой тормозит у светофора. «По чем лес?» кричит он в трубку, не обращая внимание на возмущенные сигналы автомобилистов. «Да, будем брать. Бери, я сказал, это недорого!» Старушка с заднего сидения робко просит остановить у магазина. «Как сколько? Ты что сам не знаешь?» орет шофер. Старушка, очевидно, совсем его не интересует. «Вам же сказали, остановите!» вступается громоздкий тип с огромной спортивной сумкой. Водитель нехотя отрывается от важных переговоров и, презрительно смерив взглядом навязчивых пассажиров, тормозит у обочины. Старушка едва успевает переместить обе ноги в лужу, около которой остановилась маршрутка, как нахальный делец тут же срывается с места, окатив ее фонтаном брызг. «Да, мы берем лес» переговоры продолжаются. Надо кричать погромче, думаю я, а то завезет меня черт знает куда, со своим лесом. Однако мне везет больше, чем старушке. К тому моменту, когда мне надо выходить, лесоторговец уже выяснил все свои проблемы и, кажется, даже вспомнил, что он в некотором роде еще и водитель маршрутного такси. Передо мной выходит грузная женщина с авоськами. Я протискиваю в дверцу голову вслед за ней. Мать семейства явно не предполагает, что в мире кроме нее еще кто-то существует. Более того, что этот кто-то будет вылезать из маршрутки после нее. Потому она с полной уверенностью и не дюжей силой шандарахает дверцей. Удар оказывается для меня совершенной неожиданностью. На короткий момент я очень ясно представляю себе, как чувствуют себя Том и Джери во время своих мультяшных баталий. Откуда-то из глубин мозга всплывает пафосная фраза из аннотации к какой-то современной нетленке: «ТАК МЫ ЖИВЕМ! ПО-ДРУГОМУ НАМ НЕ ВЫЖИТЬ!» Я выползаю таки из злополучной маршрутки. Ощупываю пострадавший лоб. Похоже, будет шишка. Очень кстати. Достойное завершение этого замечательного дня.