Мария Гарзийо - Гастролерша

Дома мама мне говорит, что я бездельница, и на уме у меня одни мужчины. Она права, и я не возражаю. Повинно опустив голову, отправляюсь в свою комнату. Ну, вот, закончился еще один бездарный день. В сумке дергается телефон. Сообщение от длинного незнакомого номера. «Я сейчас в Москве. Скоро буду в Риге. Встретимся?» Даже отдаленно не представляю себе, кто это может быть. Судя по количеству ошибок, его родной язык не английский. Ну, и черт с ним, отвечать я не собираюсь. Перед сном мне вспоминается стишок, который мне читали когда-то в детстве. Там было про разные профессии, от которых по-разному пахнет. Ну, типа руки пекаря пахнут хлебом, руки сантехника сами понимаете чем, только от лентяя не пахнет ничем. Я вздыхаю и думаю – ну почему же ничем? Christian Dior, Forever and Ever.

С чего начинается утро среднестатистического работающего человека? Со звонка будильника, который вероломно прерывает сон на самом сладком месте. С чистки зубов и душа, который не бодрит, а только раздражает. С завтрака, который приходится есть впопыхах, а, следовательно, без наслаждения. Все это время – постоянное поглядывание на часы, ни одной потерянной минуты, все рассчитано по секундам. Весь процесс автоматизирован, точно как у героев романа Замятина «Мы».

Утро лентяя начинается совсем по-другому. Я просыпаюсь около девяти. Если снится что-то ну очень интересное, я позволяя себе досмотреть сновидения. Они в любом случае гораздо интереснее того, что происходит в жизни. Итак, я встаю, когда хочу. В этом уже огромное преимущество – я всегда высыпаюсь и отлично себя чувствую. Умываюсь, чищу зубы, отправляюсь на кухню завтракать. О завтраке я начинаю мечтать еще с вечера, потому что не ужинаю. Если бы у меня не было возможности позавтракать в свое удовольствие, я наверно сошла бы с ума. Итак, завтрак. Овсянка, сэр! Точнее, мэм. Что может быть лучше, чем овсяная каша на молоке без сахара. Моя сестра корчит гримасы и считает, что это жуткая гадость. Но мне нравится. Возможно, потому, что я не ужинаю. Пока я уплетаю за обе щеки, с телеэкрана доносятся до боли знакомые рекламные ролики. Магнитные ленты доктора Левина по обыкновению начинают парад. На экране высохший неприятного вида старикашка с вещностью доктора Зло. Затем следует замечательная Паста Про, которая позволяет сливать макароны, и вообще, с ней вы можете сливать все, что угодно и куда угодно. «Слишком хорошо, чтобы быть правдой?» спрашивает ошарашенного телезрителя голос-энтузиаст. За дырявой кастрюлей дефилирует мини-тренажер бабочка. «Я сбросил 20 кг за неделю» хвастается чемпион бодибилдинга, «И все благодаря бабочке». Следом за ним толстопузая дамочка вопрошает: «Вам надоело это выпирающее пузо? Избавьтесь от него!» Легкий взмах топора, думаю я, и ошибаюсь. Оказывается, весь секрет в волшебном корсете. Натянула, и никакого пуза. Потом надела волшебный лифчик и – о, неужели, грудь! Колени обмотала магнитными лентами, боль в спине победил космодиск, и вот вы самая обаятельная и привлекательная! Я представила себе, что будет, если такая упакованная мадам решит раздеться перед кем-то. Что должен испытать несчастный при виде подобной экипировки?

После завтрака я отдыхаю, растянувшись на диване, в то время, как перед глазами проносятся сцены из сериалов. Мне нравится один французский. Не по смыслу, конечно, иногда я смотрю его с выключенным звуком. Мне нравится природа Сан-Тропэ и симпатичные мальчики. С утра пальмы и красивые лица настраивают на веселый лад. Я, как могу, оттягиваю момент включения компьютера. И все-таки он неотступно настает. На экране появляется мой любимый симпотяга, на сей раз вполне одетый. «Ты был прав насчет вчерашнего» уведомляю его я. Он отвечает мне гордым, самоуверенным взглядом. Ну, вот, поехали. Вылезает первый юзер, здоровается, говорит, что я отлично выгляжу. Первый комплимент за этот день. Вообще, я считаю, комплименты необходимы женскому организму, как витамины. Не все комплименты, конечно, одинаково полезны. Хороши только те, которые действительно радуют, а, следовательно, приносят положительные эмоции. Большинство комплиментов, мне лично, совершенно безразличны. Может, потому что они исходят от людей, которые мне неинтересны. Может, потому что они все дословно похожи друг на друга, словно братья близнецы. «Ты красивая». «Ты симпатичная». «Ты очень милая». «О, шикарная женщина». «Реально выглядишь, молодец». К чему тут молодец, я так и не поняла. Конечно, в том, как я выгляжу, есть и моя заслуга, но по большому счету мы просто эксплуатируем материал, данный нам природой. Итак, утренняя доза комплиментов-витаминов. Я бросаю взгляд в зеркало на свое лицо в питательной оранжевой маске и хихикаю, представляя себе, как вытянулись бы физиономии всех этих почитателей, увидь они истинное личико Гюльчатай.

Сейчас стали модными так называемые веб-камеры, при помощи которых, юзеры могут видеть изображение собеседника на экране своего монитора. Этот скачек технологической революции напоминает мне один фантастический рассказ, герои которого проживали всю жизнь за экранами. Они знакомились, через экраны, женились через экраны, детей рожали тоже каким-то там неестественным способом. Рассказ был написан, кажется, в восьмидесятых годах. Его автор наверняка не подозревал, что когда-то придуманный им абсурд станет реальностью. Я естественно выступаю против этих извращенных веб-кэмз. Подумать только, что каждый раз, перед тем, как сесть за компьютер, мне приходилось бы краситься, причесываться, одеваться. Полный маразм.

«Почему ты не улыбаешься на фотографиях? У тебя наверно в жизни что-то не в порядке». Так, все, задолбали меня с этой улыбкой!» Я стираю все имеющиеся в наличии фото, и заменяю их на одно улыбающееся. Есть у меня такое с зубами в три ряда. Нате, радуйтесь. Будем надеяться, источник вопросов на эту тему иссяк. «Ты очень симпатичная. Только улыбка у тебя неестественная. Видно, что что-то в жизни не ладится» предполагает очередной юзер. Я обреченно вздыхаю.

Мой день Обломова продожается. Кстати об Обломове. В школе я литературу терпеть не могла. В то время, как тучная литераторша с нереальным пафосом рассказывала о страданиях Горького, происках Чичикова и благородстве Катерины Кабановой, я тихонько рисовала в тетрадке. Рисовала мертвые души, они у меня получились полупрозрачными приведениями с глупыми мордашками. Рисовала Маяковского в желтой блузе с большим бантом. Рисовала его облако в штанах. Это произведение я так и не удостоилась прочитать, потому у меня возникло два варианта иллюстрации – большое ухмыляющееся облако, которой натянуло на себя кальсоны от D&G, и мужские брюки, в которые, невесть зачем, залетело облако и теперь доставляет носителю массу неудобств. Мои художественные изыски закончились тем, что один рисунок каким-то образом (происки врагов) дошел до литераторши. А на рисунке была изображена она сама с трехлитровой банкой подмышкой. В банке плескалась желтоватая жидкость, а надпись на этикетке гласила: « лингвоанали з». С тех пор все мои сочинения безапелляционно признавались бездарными, и оценки едва ли поднимались выше шестерки. Талантливых и смелых людей преследовали во все времена, – сказала себе и не стала переживать по этому поводу.