Заирбек Саша - МОЯ ЛЮДА родом из детства и СССР. Рассказы, статьи, эссе с комментариями составителя книги Замирбека Осорова

А новый только за то, чтобы всех наказывать, исключать из партии, снимать с работы и т. д.

Правильно говорили с трибун члены бюро ЦК КП Киргизии, что определенная вина за отступления от норм партийной жизни в ЦК КП Киргизии (которые в совхозах и колхозах отозвались голым администрированием, выполнением планов любой ценой) лежит на них, но что должны были говорить в свою защиту рядовые труженики, которые исполняли то, что приказывали им от имени партии в то время? Они не отделаются осознанием определенной вины – им дадут конкретную вину на суде.

Словом, складывалась закономерная обстановка, когда административно-бюрократический аппарат, имеющий права и никаких обязанностей, все определял, решал и не нес никакой ответственности за последствия своих решений, перекладывая эти последствия на низовые звенья, и, в конечном счете, на народ. И в этой обстановке защищать-то их, рядовых тружеников- исполнителей, которые стали жертвами административных методов управления, по сути дела было некому…

В день заключения под стражу Абсамат сидел в коридоре облпрокуратуры, ожидая очереди к следователю. Дверь в следовательскую была слегка приоткрыта. Там сидел, отвечая на вопросы следователя, Абылов- соучастник преступления, в котором обвинялся и Абсамат, по-тюремному – подельник. Следователь после каждого ответа Абылова печатал на машинке и время от времени попивал из пиалочки кумыс. Один бидончик с кумысом находился у него под столом, другой – в углу возле сейфа. То и дело заходили коллеги попить кумыс. Заходил и прокурор. Угощая кого-либо из своих, следователь предлагал кумыс и Абылову, когда же оставались вдвоем, пил сам, не прелагал. Абылов всякий раз вежливо отказывался. Кумыс был отменный, вобравший в себя силу и аромат альпийских трав.

В городе редко у кого был такой…

Вообще следователь, несмотря на молодость (ему было чуть больше тридцати), считался одним из самых опытных в облпрокуратуре. Его железная хватка и настойчивость ценились начальством. Ему поручались самые сложные дела. И был он не просто следователем, а следователем по особо важным делам. Звали его Акмат. (Интересно, знал ли он о Хвате?.. {Широко известный в прошлом следователь НКВД, на совести которого много загубленных судеб} И о том, что на Западе охотятся за гитлеровскими эсэс до сих пор, а у нас бывшие энкавэдэшники спокойно доживают свой век?..)

Наконец, Абылов кончил отвечать на вопросы. Следователь, допечатав, вынул листы из белой портативной машинки и подал их на подпись Абылову. Напечатанное Абылова порядком озадачило и расстроило, но, овладев собой, он мягко и вежливо начал:

– Но ведь такого не было? Тут совсем по-другому написано!

– Давайте, подписывайте! А не то посажу в тюрьму! – осадил его Акмат. При этом взгляд его говорил о том, что говорить больше не о чем или, напротив, что есть о чем, но не здесь и не сейчас.

Абылов торопливо подписал листы протокола и выскользнул из кабинета.

И он не попал в тюрьму как другие.

Но, видимо, не только поэтому он не попал в тюрьму: возможно он не попал еще по одной причине, которая, вероятно, явилась главной, – дал сколько просил следователь и остался на свободе с надеждой на легкое обвинение в суде или даже подпадал под сокращение еще в прокуратуре. Все в руках следователя: «Хочу-караю, хочу-милую». Впрочем, это только предположение. А как говорится: «Не пойман – не вор!» И вообще, взятку доказать трудно, как говорят сами юристы.

Не попал в тюрьму и земляк следователя Аднаев. С земляка, наверное, взял поменьше.

Хотя, кто его знает, ведь приходится и самому отдавать, делиться.

Абсамат не осуждал ни Абылова, ни Аднаева.

А что им оставалось делать? Не дашь – так накрутят в обвинении, что чуть ли не главной фигурой пойдешь и загремишь черт знает на сколько. Дашь – может и совсем легко отделаешься. И уж он сам научит всему вплоть до того, что говорить на суде. Вот и выбирай тут, когда сзади семья, дети… И наскребли, наверное, из семейных сбережений, взяли взаймы, словом, нашли чем поделиться.

Не осуждал он и следователя, понимая, что он только винтик в системе, которая сложилась за долгие годы: в системе, которая зависела от денег и указаний сверху. В этой системе честный следователь становился «белой вороной»; чтобы отдавать наверх, надо было самому брать, а если не брать, то нечего было отдавать, ну а в этом случае лучше было уйти самому, чем ждать, пока попросят; чтобы выполнять указания, надо было наплевать на правду, а если держаться правды, то надо было пойти против указаний- это же означало быстрый конец всему: и карьере, и службе, и спокойствию. Вот и прилаживались к системе, получая от нее выгоду за это, а затем постепенно привыкали и начинали думать, что так и должно быть на самом деле и втайне оправдывали себя, мол, не мы ее создавали и не нам ее изменять, поскольку мы люди маленькие (И вообще, кто не берет? Берут все… Только надо быть осторожным…). А среди тех, с кем они боролись, ведя «поиски истины», и которым давали сроки, жила поговорка: «Черная собака, белая собака – все равно собака!» И сколько же придется работать правоохранительным органам в режиме действительной законности, чтобы она исчезла?..

Каждое дело для системы было очередной кормежкой. Таких и подобных систем за долгие годы развелось не один десяток. Отличие их было только в названиях, в сферах деятельности и способах кормежки. 1 1 Такая же система, но уже «глобальной кормежки» зародилась после получения Кыргызстаном независимости, вокруг добычи золота на месторождении Кумтор. Никто не хотел вроде бы изначально воровать золото, но все так сложилось, как в прежние годы, когда всех ответственных работников в республике интересовали не правда и справедливость, а как бы не обидеть вышестоящее лицо, даже если оно хотело взять себе побольше золота, иначе ты не удержишься во власти и на работе – в результате, за 30 лет такой работы, Кыргызстан потерял 800 тонн золота, а на месте разработки руды высоко в горах возникло огромное озеро с высокотоксичными ядами и весь регион стоит на пороге экологической катастрофы. Чит. книгу – «Золотые врата Кумтора.» https://ridero.ru/books/widget/zolotye_vrata_kumtora/ а также «Падающие в Черную дыру президенты» https://www.proza.ru/2019/09/14/255 Урок синхронного плавания первых леди страны. https://www.stihi.ru/2019/09/06/6176

Так что директриса и оба торгаша лишь отбивались от соседней системы, ибо сами в свою очередь принадлежали к одной из таких систем, и по своему опыту знали, чем отбиваться. Летали и во Фрунзе, и в Москву. И даже отправляли гонца во Владимирскую область, откуда родом был прокурор…

Выпроводив Абылова, следователь принялся обрабатывать Абсамата (обвинять, пугать и обманывать), но все, как и раньше, шло впустую. Вся трудность состояла в том, что Абсамат не обманывался и не пугался. Этим он здорово мешал обычному ходу следствия. Он не хотел и упорно не подписывался в том, чего он не совершал, но должен был совершить по воле следователя, испугавшись его или поддавшись его обману.