Владислав Белов - Коучинговый человек. Роман

Толпа митингующих одобрительно загудела. Послышались голоса:

– Надо призвать к ответу городскую власть!

– Куда смотрела прокуратура?!

– Почему милицейские органы не арестовали мошенников раньше и дали им уехать за границу?!

– Да они сами участвовали в этом «лохотроне»! – прокричал громче всех высокий усатый мужчина в кепке. – Только в отличие от нас, почему-то успели получить дивиденды. Это – одна мафия. А нам с вами достался шиш! – и он высоко поднял огромную руку, пальцы которой были свёрнуты в дулю.

– Ладно. Подожди, – возразила ему одна из женщин, стоявшая возле трибуны. – Дай послушать, что эта дамочка скажет. Может, что путное посоветует. Всё-таки юрист…

Толпа нехотя притихла, как отбегающая штормовая волна.

– Я предлагаю, – снова заговорила оратор, – создать инициативную группу и потребовать от властей предпринять все необходимые меры для поимки преступников. Это, во-первых…

– Поздно меры принимать, – вставил кто-то, но следом послышались раздражённые голоса:

– Да заткнись ты! Дай послушать…

– Во-вторых, – дождавшись тишины, продолжила адвокат, – созданная нами инициативная группа должна подать на мошенников в суд, что бы потребовать от него принятия решения не только об аресте имущества обанкротившейся компании, но и распродажи её недвижимости (если таковая имеется): автомобилей, оргтехники и прочего оборудования. Полученные от продажи на аукционе перечисленных объектов деньги следует разделить пропорционально вкладам каждого вкладчика. Только так мы сможем чего-либо добиться на первых порах.

– Правильно! – подхватили ряды митингующих. – Необходимо создать группу.

– Пока вы создадите инициативную группу и подадите в суды, – снова прокричал усатый мужчина в кепке, – они успеют распродать оргтехнику и оставшиеся машины. Брать надо сейчас, пока и это не уплыло!

– Товарищи! – подал голос молчавший до этого представитель городской власти. – Самовольное изъятие чужой собственности – это прямое нарушение закона. Собственность у нас – неприкосновенна.

– А мы сейчас попробуем, насколько она неприкосновенна! – раздался воинствующий крик молодого накаченного парня. А ну, ребята! Берём её штурмом!

Взвинченной толпе обманутых людей эта идея сразу понравилась. Схватив лежащие у обочины тротуара камни и обломки кирпичей, толпа забросала ими окна первого этажа офиса и ринулась к его железным дверям. Милиционеры трусливо отбежали в стороны, разводя руками.

– Генерала Патрушева, пожалуйста! – стал кричать в мобильную трубку представитель городской власти. – Генера… – не успел договорить он, как кто-то, по всей вероятности, не случайно задел его руку с телефоном, и мобильник упал под ноги бегущих к разбитым окнам банка людей.

Виктор и Ирина остались на месте. Они прекрасно понимали, что обманутые и обозлённые люди пошли на разбой стихийно и не осознанно.

– Надо уходить, Ира! – сказал Виктор жене, оцепеневшей от такого поворота событий. – Сейчас подъедет ОМОН и будет хватать всех без разбора. Уходим. Ты слышишь? – ещё раз позвал он жену, но потом схватил её за руку и потащил на противоположную сторону улицы.

Обгоняя их, разбегались и «джентльмены удачи». Кто с ноутбуком под мышкой, кто тащил большой плазменный телевизор, за которым хвостом волочился электрический шнур, а один деревенского типа немолодой мужик, бежал, держа на вытянутых руках принтер. При этом он успевал спрашивать на ходу наблюдавших за разграблением банка прохожих:

– Товарищи! Вы не скажете, что это за штука? Сколько она стоит? Сколько стоит…

– Тащи, мужик! – прокричали ему подростки, толпившиеся возле уличного перехода. – Бабке пригодится носки стирать.

– А может и нам туда сбегать? – предложил один из них. – Клеёвую оргтехнику тащат! А? – стал подзадоривать он друзей.

– Ага! Дурак. Специально для тебя там что-нибудь оставили

– ОМОН едет! – прокричал кто-то, завидев приближающийся ряд военных машин, возглавляемый милицейским «уазиком» и издающим громкий сигнал сирены.

Многие только что остановившиеся прохожие заспешили двинуться своей дорогой, другие, в тот числе Виктор и Ирина, продолжали наблюдать за разворачивающимися приготовлениями людей в чёрных масках.

Те же начали действовать слаженно и умело. Разделившись на две части, омоновцы бросились в погоню за теми, кто ещё не успел убежать с оргтехникой, и ворвались на этажи банка. Оттуда они стали выводить скованными наручниками «грабителей» и заталкивать их в автобус зелёного цвета.

Пожилой мужик с принтером заметался по тротуару и бросился со своей ношей в переход, но сразу же выскочил оттуда с круглыми глазами.

– И там они уже, гады! – безнадежно воскликнул он и взбежал до половины лестницы наверх. Неожиданно беглец обратился к окружающим:

– Люди добрые! Помогите… Последнее отымут.

– Да брось ты его, старик. Он тебе не пригодиться, – крикнул ему молодой парень.

– А, ежели, продать? – резонно ответил преследуемый.

Наблюдавшие за происходящим прохожие молчали. Они боялись быть втянутыми в дело и в то же время жалели «грабителя».

Наконец, проявив смекалку, мужик поставил принтер на ступеньку каменной лестницы, снял старенький пиджачок и накрыл им прибор. Для верности, положил на расстеленную одежду и перевернутую кверху дном свою кепку. Затем быстро присел рядом на корточки с протянутой рукой. Его седые волосы рассыпались от усилившегося ветра, прикрыв красное и вспотевшее от страха лицо.

– Во, даёт! Под бомжа решил косить, – восхищенно крикнул тот же молодой парень.

Потом подбежал к кепке, порылся в кармане брюк и бросил в неё пятьдесят копеек. Стоявшие рядом зеваки рассмеялись. Они тоже стали подходить по одному к старику и бросать монеты.

В это время из туннельного перехода показались огромные фигуры омоновцев. Быстро поднимаясь наверх, они подозрительно осмотрели стоящих на лестнице людей и, ничего не заметив, двинулись дальше. Пожилой мужчина неистово перекрестился, но остался сидеть возле своей кепки. Из перехода повалил народ, сошедший с троллейбуса со стороны банка. Принимая пожилого мужчину за настоящего бомжа, кое-кто изредка бросал ему мелочь. Тот заплакал и стал вытирать слёзы грязной натруженной рукой.

– Последнее, сволочи, отняли. Что теперь бабке скажу? А? – жаловался он идущей мимо него толпе.

Но новые прохожие уже не понимали, о чём бормочет этот плачущий старик.

– Пойдём, дорогая, – мягко позвал Виктор Ирину.

Та заплакала, уткнулась головой в его грудь. Потом подняла голову и посмотрела в лицо мужа мокрыми от слез глазами, под которыми образовались чёрные подтёки туши для ресниц.