Наталия Коршунова - Пообещай мне стать счастливым! Сборник LOVE-STORY

Я плакала. Рыдала просто. От умиления, и ещё чёрт знает от чего.

Не заметили, как мы заснули уже под утро, на моей кровати все втроём.

Пришедший с ночного дежурства Василий Григорьевич был обеспокоен такой картиной, заглянув в мою спальню в поисках жены и дочки. Но Зоя Анатольевна поднесла палец к губам, и увела его, заботливо накинув перед уходом на нас с Джули одеяло.

Впереди, кажется, маячила «весёленькая» жизнь.

И все мои страхи и сомнения заливал сумасшедший адреналин.

Словно стою над бездной, окутанной туманной дымкой, и не знаю, что там: чистая прозрачная прохладненькая водичка или кипящая лава.

12.

У мамули оказалось всё прекрасно. Она видела, спокойно могла читать и смотреть телевизор. И номера в ай-фоне назвала все до единой циферки. Я просто крепко обняла Василия Григорьевича и снова заплакала.

Реабилитация тоже прошла успешно. А потом за мамулю взялась Зоя Анатольевна, пластический хирург. Нет, она не делала маме подтяжек и липосакций: мама и так выглядела прекрасно. А вот немножко уколов гиалуронки и ещё каких-то омолаживающих процедур к лечению добавила.

Из клиники мамуля выходила просто сияющей: отдохнула, подлечилась и обдумала всё своё будущее с папулей.

Развод!

А в последний день нашего пребывания в Астане мы попали на семейный праздник: у родителей Толика была годовщина свадьбы. Дата была некруглая, поэтому не было размаха в торжестве. Так, посидели в уютном кафе, с самыми близкими. Человек тридцать.

Зоя Анатольевна прекрасно пела. И поэтому гости просто заставили её своими аплодисментами исполнить что-нибудь душевное.

И она запела.

«Молитву» Аниты Цой:

Именем твоим назову свой мир

И соединю порванную нить.

Я не соглашусь

На вечность без тебя.

Без твоей любви

Мне жизнь не нужна.

В радиусе дня вечная весна

Просто позови

На все оставшиеся дни!

Ты – молитва моя,

Ты – дыханье моё.

Ненавижу себя,

Если мы не вдвоём.

Всё отдам за тебя,

Если так суждено.

Я прожить без тебя

Не смогу всё-равн о.

Во время песни она смотрела на Василия Григорьевича такими влюблёнными глазами! И он, просто сиял, глядя на неё. И все умилялись.

А когда пришло время произносить тосты, я поднялась и произнесла:

– Я ещё молодая, и никогда не задумывалась о том, какую я хочу семью. Я знала только, какую семью я не хочу. А, попав в ваш дом, я поняла, что любовь живёт не три года, как пишут в книжках. Она живёт всю жизнь, если два любящих человека действительно хотят её сохранить и подбрасывают для этого поленья в костерок отношений. Я восхищаюсь вами, вашими отношениями, и уверена, что вы также воспитали и своих детей: Гриша счастлив, у малышки Джулии всё ещё впереди, ну, а Толик пообещал мне стать счастливым, и я знаю, что он сдержит своё слово. Горько!

А мама, сидевшая рядом со мной, была печальна и задумчива. А в конце вечера произнесла:

– Боже, Данусь, как же долго я спала! Почему я почти четверть века угробила на то, чтобы стоять в очереди к телу твоего папочки? И получала лишь частичку того, что должна получать любящая женщина, жена, мать его ребёнка. Дура.

Прощались мы с семьёй Толика со слезами на глазах: я так привыкла к ним ко всем, особенно к Джули и её племяшкам. Договорились с ней, что она приедет ко мне на Новый год. Зоя Анатольевна передала Толику и его семье небольшие подарки. Вот женщина какая, а? Знает, что Лилька – сука, а Дамирка – неродной, а всё равно приятное им хочет сделать. Напоследок.

А мне она на ушко шепнула очередное мудрое высказывание:

– Дан, если судьба преподносит тебе подарок, она обычно заворачивает его в упаковку из проблем и негатива. И чем больше этой упаковки, тем желаннее подарок. Всё получится, лапуль. Звони, не пропадай.

В московском аэропорту на нас налетел папуля! С огромным букетом маминых любимых белых лилий. А мы, вообще-то не просили его нас встречать.

– Марта, красотулька моя, да ты словно с обложки журнала сошла! – ткнулся папа губами в шею мамы. Она сдержанно улыбнулась и взяла букет.

– А мне цветочков? – капризно произнесла я.

– Вон твои цветочки стоят, – кивнул папа на выход. А там…

Стоял Толик! С букетом бело-розовых роз, моих любимых. Ну вот почему всё через пень-колоду-то, а?!

Мы крепко обнялись с ним, помолчали, насладились ароматом друг друга.

– Поехали, я подвезу тебя? – предложил он. – Родителям, наверно, поговорить надо.

– Толь, ты извини. Я с ними поеду. Мама совсем не хочет с ним разговаривать. И оставаться наедине тоже. Ой, вам ведь Зоя Анатольевна подарки передала. Блин, а они у меня почти на дне чемодана. Толь, может, вечерком заедешь за ними? Хотя, я сейчас домой заскочу, и на фирму поеду, в дела надо въехать, чтобы завтра начать в полную силу работать, – тараторила я.

Я хотела поехать с Толиком, но…

У меня был план: сейчас заезжаю домой, беру свою машину и еду к Равилю на переговоры. Хотелось всё решить сегодня же, не откладывая.

Но, подъехав к дому его пассии, я была разочарована: соседка поведала, что этот альфонс бросил свою королевишну и погнал за какой-то более богатой кошёлкой, в Питер. Вот сволочь!

Вернулась я домой в разобранном состоянии. То, что ещё утром казалось таким простым, сейчас оказалось сложным. Кого теперь попросить рассказать обо всём Толику?

– Данчи! Ну наконец-то! Наша синьорита нагулялась по Астане? – увидела я выходящего из своего авто дружищу Сэма.

– О, приве-ет! – обрадовалась я. – Как там на фирме? Что нового? Совсем что-то я не в теме, маминым здоровьем занята была. Расскажи последние сплетни?

– Пошли в кафешке посидим? – предложил Сэм. – Или к себе пригласишь?

– Ко мне пошли, – согласилась я, – кальянчика покурим, потрындим.

Мы расслабленно сидели и трепались с Сэмом, как вдруг в дверь позвонили. Я открыла дверь и чуть не застонала от бессилия: пришёл Толясик!

И я бы могла запросто сейчас сказать Сэму, чтобы оставил нас с Толиком вдвоём. Но к чему это приведёт? Я же расскажу ему всё. А я не хочу видеть его глаз во время рассказа! Не хочу реакции его видеть, слёз, или чего там ещё.

Толик увидел у порога мужскую обувь и спросил:

– Я помешал? Ты не одна?

– Не помешал. У меня Сэм гостит, проходи, посидим, вы же знакомы с ним, – пригласила я.

– Нет-нет, я пойду. Ты там чемодан разобрала? Подарок свой хочу получить, – улыбнулся он, а в глазах была такая грусть.

– Да пройди, Толь, – тянула я его за руку. Но он, взяв подарки, попрощался и ушёл.

Мы с Сэмом продолжили приятную дружескую беседу. Но в какой-то момент он произнёс:

– Данчи, алё! – пощёлкал он пальцами перед моими глазами. – Ты здесь?