Юрий Ручкин - Под знаком льва

– Я не могу вот так сразу все бросить – мужа, дом.

– Хорошо, не торопись, подумай, как следует, и реши, что для тебя лучше…

Вика ничего конкретного Валентину пока не ответила, хотя он и устраивал ее как мужчина. Время подходило к двенадцати, и ей нужно было ехать домой. Быстро собрались, и Валентин повез свою «подчиненную», пока муж не вернулся с работы.

– Слава богу, успели, – говорила взволнованная Вика, – света в квартире еще нет, значит, не пришел.

Быстро попрощавшись с любовником, побежала домой. Сразу легла спать, хотела скрыть, что вернулась недавно. Минут через десять пришел Павел, немного под хмельком. Он сел смотреть телевизор, поглядел какой-то фильм и пошел к жене под бочок.

– Как можно уснуть возле такой красивой и нежной женщины, – говорил он, гладя ее по спине.

Вика пыталась быть с ним ласковой, чтобы не вызвать подозрений, а в голове все еще был Валентин. «Хоть бы сегодня не залететь, а то потом не будешь знать, от кого ребенок», – думала Вика, занимаясь любовью с мужем.

Так у нее завязался служебный роман, который со временем перерос в большую любовь. Несмотря на разницу в пятнадцать лет, Вика с Валентином очень сильно друг друга полюбили. Паша стал замечать, что от жены потянуло холодком. Он пытался выяснить у нее, в чем дело, но она всегда дипломатично уходила от ответа: то устала, то приболела, то настроение не то. Пашка, в свою очередь, стал задерживаться на работе, с друзьями, домой часто приходил пьяным. Но Вике было уже все равно, она не ругала его за это.

И вот один человек рассказал Павлу о романе его жены. Это был заместитель шефа. У них произошла какая-то ссора по работе, и он решил таким образом отомстить. Павел не очень доверял доносам и решил, что нужно убедиться в измене самому, ведь ему передали полный расклад: где встречаются любовники, в котором часу.

В этот вечер Пашка попросил сменщика подменить его. Часов в шесть подъехал к дому прокурора со своими друзьями, остановились в укромном месте и пили пиво, наблюдая за домом. Подъехала черная «Волга», и оттуда вышли прокурор и Пашина «любимая жена».

– Вон они, мужики, – показывая на подъехавшую к дому машину, горько усмехнулся Пашка. Викуля, любимая жена, с этим фраером. Прямо как в кино!

– Что думаешь делать? – спросили друзья, вытаращив на него глаза.

– Тихо, мужики, спокойно, – не отрывая глаз от этой «Волги», сказал Пашка, – морды будем бить потом, а сейчас спокойно, Павел Иванович, – и успокаивающе погладил себя рукой по груди.

Любовники загонять машину во двор не стали, так как часа через два Вика по их любовному графику должна быть дома, дабы успеть до прихода мужа. Как бы там ни было, к окончательному разрыву с Павлом она была еще не готова: то ли боялась, то ли какие-то чувства оставались, то ли совесть не позволяла после их пылкой любви так подло его бросить.

– Мужики, сможем открыть это корыто? – кивнул Паша на прокурорскую «Волгу».

– Паш, это очень хлопотно будет, машина ведь не конюха, а прокурора, – сказал один из ребят.

– Да воровать ее никто не собирается. Я просто посижу сзади.

Они глядели на Пашку в ожидании дальнейших действий: чем же закончится эта детективная история?

Один из друзей был мастером-механиком, и открыть дверь ему плевое дело.

– Паш, ноль проблем, – сказал он, – но только, если что, я не при делах.

– Лады, – ответил Пашка.

Когда у Валентина в доме зажегся свет, Виктор подошел к машине и, не напрягаясь, открыл заднюю дверь. Друзья Проскурина остались в засаде, ожидая, чем же закончится эта сцена. Пашка сел в «Волгу» и стал ждать неверную жену, чтобы посмотреть ей в глаза. Разные мысли лезли в голову, но настроил он себя так: «Бить никого не буду, да и смысла нет, в такой ситуации настоящие мужчины, убедившись в измене, просто уходят».

Ждать пришлось часа полтора. За это время Пашка сигарет пять выкурил. Свет в доме погас, и любовники вышли к машине. Пригнувшись за водительским сиденьем как можно ниже, подумал: «Стекла зазеркалены, в салоне темно, может, и не заметят в суете». Так и вышло. Валентин сразу завел машину и ждал, пока сядет Вика. Она удобно уселась на переднее сиденье, достала губную помаду и зеркальце.

– Любимая, сколько мы еще будем играть в прятки, переходи ко мне жить, – сказал Валентин.

– Поехали скорей, милый, а то мой должен уже прийти, – ответила Виктория взволнованным голосом.

Паша не выдержал, сел прямо по центру заднего сиденья и, немного наклонившись к ним, запел: «Не сыпь мне соль на рану!» Ошарашенные любовники никак не ожидали увидеть кого-то в закрытой машине, а уж тем более его. Они сидели с открытыми от удивления ртами и недоуменно глядели на Пашу. Тот закончил петь и обратился к Вике:

– Ну что будем делать, любимая?

Виктория еще не пришла в себя и беспорядочно хлопала глазами. Валентин вообще не понимал, в чем дело, и обратился к любовнице:

– Вика, это кто?

Паша, не дождавшись ответа, так как на время речь у жены отнялась, ответил за нее демонстративно официально:

– Я, господин прокурор, муж вашей любовницы.

У того глаза открылись еще шире, а голове пронеслось: «Хоть бы не пристрелил».

– Да вы не пугайтесь, я без пистолета и абсолютно трезвый, – сказал Павел, выходя из машины.

Любовники смотрели друг на друга, оценивая обстановку. Павел подошел к окошку со стороны Валентина и обратился к Вике:

– Завтра, дорогая, я подпишу тебе вольную и заберу вещи. Удачи вам и красивых детей, как ты мечтала.

В оправдание от любовников не прозвучало ни слова, они еще никак не могли прийти в себя, а позже, обдумав, были даже рады, что получилось именно так, ведь рано или поздно их отношения всплыли бы на поверхность.

Пашка перед друзьями сделал вид, что сильно не расстроился, а на душе было тоскливо, хоть волком вой, ведь он сильно любил Вику. Друзьям он дал слово, что официально женился в первый и последний раз.

– А теперь поехали, ребята, бухать! – сказал Павел, садясь в машину.

Те с удовольствием согласились, ведь надо было снять стресс, а лучше всего это сделать национальным русским напитком.

Вот так и закончилась семейная жизнь у Проскурина. Из квартиры он ушел жить к родителям, а Вика переехал в дом прокурора – нового мужа. Через год Павел закончил колледж, но продолжал работать барменом. Он все чаще приходил домой выпившим. Родители переживали, что у сына не сложилась жизнь, и советовали начать все заново с другой девушкой. Сын категорически отказывался заводить новую семью, говорил, что достаточно и одной таблетки, чтобы «клиент дозрел».

Родители Паши работали на металлургическом заводе: отец был начальником прокатного цеха, а мать бухгалтером; брат Вовка еще ходил в школу в десятый класс. Пашка продолжал пить и не знал, чем заниматься: не было никакой цели в жизни. Отец говорил официальным тоном: