Александр Евдокимов - Правдивая странная ложь

И!…

тень моя —

единственная робость,

И!…

жизнь моя —

безоблачная даль:

Туфли, отсвечивая чёрным блеском, имели в себе носки тёмно-серого цвета, над которыми свисали штанины брюк, с выглаженными стрелками, не под матрасом и, с заправленной – в них же, белой рубашкой, под пиджаком… в оранжевой петле галстука: потянулись – к солнцу!…

И!…

Свернули все – за угол!…

– Слуги!… Это ж технология! В нано…

– Как это? Как это… как это…

– Без «как» пока, всё по вкусу – получим потом! Запороши и всё!

– Как это?! Как это… как это…

– Как-как?! Да, просто: чёрным – белое, а белое – чёрным! И всё!…

– Это ж одно и тоже!

– Но эффектно! Технология – с фабрики! Смотри и учись!

– Шо?… шок-о-лад… но!… за конфеты я знаю?! Я за политику спросил!

– А я за кого?!… Сам складывай!… белым – чёрное – это ж только в конфетах!… Если фабрика есть! Белым – чёрное?!… А в мире белого цвету и нету!

– Как это? Как это… как это…

– Не существует его! А?!… Белым – чёрное… Это ж-ж-ж сласти! Белым – чёрное: то ж – шоколад!… Если фабрика есть, то и всё – есть! Как в радуге! Это ж процесс!…

– В сказке, что ли?

– Да! Всё, – как в ней! И птичье молоко – есть, которого не существует в природе, и оно, ты заметь, тоже, – белого цвету! Это ж процесс: цвету нету, а он есть, цвету нету, а он есть, цвету нету, а он… наш!

– А чего – нету и есть?!

– Цвету – нету… белого… а он…

– А политика?

– Что?

– Она есть?… Белым – чёрное…

– Не-е… Чёрным – белое… Есть!

– А-а… если фабрики нет?!… Исключаем… не заключив…

– Белое, или чёрное?

– Мы за политику?!…

– Так, технологии – те же!… При-по-ро-ши!… И!… чёрным – белое, а белое – чёрным…

– Ага… значит: белое – чёрным, а чёрное – белым?!

– Ну-да! Надо ж припорошить! Как технология требует! Припорошил – справился! Нет – технологию нарушил!

– Так, это ж одно, как всегда… туда же, и тоже – одно?! Как нано!

– Да-к, это ж политика!

– Слушай, похоже!

– А то! Ещё как!… Соблюдай технологию: припороши, оберни – шоколад!

– Ну-да, реальная фабрика: чёрное – белым, а…

– Стоп! Перепутал ты всю технологию! Это другой шоколад!

– В технологии?

– В ней! То для детей… Во! И даже в стихах!… А с ними и пенсионерам… Ха! С лапшой на ушах!

– А-а! Шоколад для беззубых! Кар-риес-сис-стых!…

– Ну, можно и так! Но это другой шоколад!

– По вкусу?

– Конечно!

– И те же последствия?

– Несовместимые…

– С чем?

– С началом предвкусия!

– А, горько-сладкие!

– Ты пенсии не трогай – не надо, или – не нужно: они же и для детей! И коммуналка всей страны на ней! Во! Опять стихи!… Мы ж за политику! Ты не мешай! И ничего не путай! Начало – всегда сладкое в политике, но… не для всех и сразу, и потом. Главное, чтобы последствия были… и далёкие, и глубокие… и туманные!…

– А-а, от припорошения! Всего… чего?!…

– И чем, и что, и сколько!

– А за сколько?!

– И – за сколько!

– А по вкусу всё должно быть – как?

– Так… ка-ка-как… и есть! Ты что – не понял?!

– Не знаю…

– Ну, почувствуй алгоритм и его ритм! Во – опять стихи: в консерватории такое пригодится… ботинки и полуботинки… подвал, или полуподвал…

– Да-к, тут сам консерватизм определит: ботинки – в подвал, а полуб-б… тут ясно, как белое с чёрным…

– Вот и примерь! Вот и почувствуй: чёрное с белым, белое с чёрным… Ну?!

– Ага: чё-о…, значит, с-с… бе-э…, а бе-э… с-с… чё-о… не пойму… перед глазами верчу и чувствую, но не пойму…

– На дер-рь…

– А-а!… На дерьмо?!

– На Дерибасовскую пошли – там объяснят!… Хотя, стой!

– Стою!

– Ты что – там уже был?!…

– Нет, не ходил!

– Я про политику!

– А что, – уже пахнет?!

– Нет – пока… но к ботинку прилипли… цвета…

– Чёрно-белые?! Ха! Как из стиха!…

– Да-нет! Всё ещё лучше… пока… следы… от простого дерьма…

Солнце скатилось с небес – навстречу всему, что к нему потянулось: к оранжевой петле галстука, в полах пиджака, под которым отражалась цветом белым рубашка, заправленная в брюки, с отглаженными стрелками, не под матрасом и зависавшие острыми гранями над носками, что, в притирку, имели в себе – туфли, отсвечивающие чёрным блеском, над дорогой в асфальте…

И!…

И!…

пульс найти в руках!

лишь бы…

16 апреля 2019 год,

город Москва

Пространство спальни тамасичными кружевами лёгких, прозрачных материй молчало камнем. Зеркальный повтор этой мысли устал и желал сжатой скинии ветра.

– Старею…

Ольга Андреевна печально смотрела сквозь стекло, сквозь собственный абрис, сквозь своё время…

Морщины исцарапали ёмкую гладь в глубине отражений и тронули ранками и лицо, и шею Ольги, украшая тёмные глазницы скульптурной строгостью, знавших и смех, и каприз, и поцелуи мужчин.

Зеркальное пространство ощупывало и осматривало её тело ладонями разных диафрагм… =

: утром – нервно —: – глаза, лицо, шея, лицо, глаза, зубы;

: днём – мимолётно —: – глаза, голова, грудь, спина, колготки, губы;

: вечером – медленно и печально —: – абрис, ноги, попка, плечи, грудь, живот, чубчик письки, попка, спинка, шея, грудь, соски, зубы, губы, глаза, абрис и…

Глаза, глаза, глаза…

Сквозь мякоть несуществующего бытия, вслед за глазами, ползли по её телу руки, примеряя силуэт, пришедший из света, к реальной – смуглой и стройной сорокалетней женщине…

Она игриво плескалась в плотном пространстве нереальной плоти, взбивая руками волосы и представляя себя то распутной, то больной и слабой, то сильфидной, а иногда, вдруг, начинала плести косичку…

– Старею…

Прозрачная тень рванулась в кристальном пространстве, и коснулась колен Ольги Андреевны, и приподняла воздушную ткань, и повернула плечо в одну сторону, потом в другую, – едва заметно улыбнулась, – резко сорвала… =

: и с себя;

: и с Оленьки;