Любовь Сушко - Мой черный ангел. Лапы и хвосты

А может она нашла мне другой какой гараж. У нее ведь тоже может быть гараж, и там мне будет лучше, чем тут. Да какая разница, что это будет, главное, что она все-таки решила меня спасти. Я доверял Миле, если кому-то из людей я и мог доверять, так только ей одной, сейчас, когда тети Ани и бабушки Лизы больше не было, она была третьим в мире человеком, кому можно доверить мою непутевую жизнь.

Но не в сарай, не в гараж, она принесла меня домой. Хотя я не сразу понял, что это был тот самый дом, который был мне знаком. Наверное, от волнения и испуга все перепуталось у меня в голове раз и навсегда. И в доме та же квартира, где рыжая кошка. Я ее столько раз видел раньше, и кто бы мог подумать, что так все будет. Наверное, сначала я сам выбрал себе эту квартиру, а потом баба Лиза решила, что она мне вполне годится, чтобы зиму перезимовать.

Вот и теперь эта Дашка шла ко мне навстречу, гордо задрав голову и выгнув спину. И как она так могла ходить только? Посмотрела, повертела носом и пошла прочь, всем своим видом показалась, что не мяукнет ни разу, что я для него страшный и чужой бродяга, с которым ей придется смириться, но она этого вовсе не хотела.

Наверняка, то, что я оказался в ее доме ей не сильно понравилось. Но ничего страшного, со временем привыкнет, и мы найдем с ней общий язык. А может мне и Домовой поможет? Я был настроен в тот момент одолеть все беды и несчастия.

И сразу все закружилось, завертелось вокруг меня. О. как же я люблю эту суматоху, нет ничего милее и лучше. Я даже забыл, какой я в это время был грязный, каким неприглядным стал. Хорошо, что зеркало мне на глаза не попадалось, а то бы сердце разорвалось на куски. А так все устраивалось, у меня появилась большая коробка – где можно было спать, своя лежанка, лоток и кормушка, да чего только у меня там не было. В тот день я на время или навсегда стал домашним. Правда, в тот день я все-таки спрятался за диван, не хотел оттуда выходить – береженого бог бережет, как говорила бабушка Лиза. Так мне было спокойнее, если Мила передумает и снова захочет меня назад отнести

Так светлое прошлое обещало быть таким же светлым будущим.

Как же это было здорово, каким чистым и даже красивым я себя представлял, хотя меня еще и не мыли вовсе. Это была сказка какая-то. Выбрался я утром, дверь была закрыта в той самой комнате. Но здесь была еда и вода, рядом стоял лоток – все, что твоей душе угодно. Ничего не исчезло, не пропало, все осталось на месте. Это была первая ночь, когда я снова стал домашним. И в ту ночь Мила не передумала оставлять меня дома.

Я проснулся в коробке на мягкой подстилке. Там можно было растянуться, подтянуться, развалиться и так лежать хоть всю оставшуюся жизнь. Простые кошачьи радости снова вернулись ко мне в то утро. Вечером я так радовался, что почти ничего не соображал, а утром понял, что счастье есть, и оно не совсем забыло обо мне. Там была и кормушка и вода – вот без воды жить было особенно трудно всегда на улице, а там ее почти и не было сроду. А ведь она важнее даже, чем пища, потому что все мы наполовину, а то и больше из нее состоим. Под лапами у меня был ковер, я мог вытянуться и лежать, забыв обо всем. Пожевав немного, понимая, что никто мне не мешал, и пища никуда не денется, я снова завалился поспеть, все еще не веря, что все это мое и никуда не денется.

Почему Мила так долго не брала меня к себе, если все так просто, неужели только ожидание зимы и могло все переменить? Этот вопрос долго не давал мне покоя. Но от добра добра не ищут, – как говорила бабушка Лиза, и лучше о том совсем не думать я ждал своей крыши над головой и я ее дождался, и лучше поздно, чем никогда, – это слова Домового Кеши кажется.

Я прислушался, принюхивался, за дверью прохаживалась Дашка, так тихо, медленно, что не сразу и расслышишь. Вот ведь чудеса, я видел ее только за окном, когда с улицы туда заглядывал, а теперь мы под одной крышей с ней живем. Мне предстояло еще обдумать все, как с ней поладить, если не подружиться, а то ведь все закончится, не успев и начаться.

Но от пищи и воды так разморило, что думать я не мог и снова улегся спать, решив, что у меня для этого еще есть время. Для начала надо было хорошо выспаться, чтобы голова была ясная, и я мог соображать получше, ведь это жизненно важно теперь. И главное – что будет дальше?

Может Мила взяла меня только на время, и завтра я снова окажусь в каком-нибудь сарае или на тех же трубах, где и был я вчера. Не может быть, в это не хотелось верить, хотя разве можно в чем-то быть уверенным до конца?

Проснулся я в тот день поздно, когда моя Мила уже вернулась с работы. Она выпустила меня из комнаты погулять в коридор, размяться немного.

– Побегай немного, Васька, а то в комнате сильно не развернешься, -говорила Мила.

Но я решил себя вести хорошо, чтобы ей не пришлось огорчаться и относить меня назад. И все-таки размяться не мешало, я пробежался, прыгнул, убедился, что не потерял всех навыков.

Кошка наблюдала за мной со спинки дивана, из большой комнаты, отношение ее ко мне не изменилось, соседство мое Дашке явно не нравилось, и я мог бы ее даже понять, если бы так отчаянно не нуждался в доме. Ну есть у нее хоть немного сочувствия к сородичам, если сама все получила с самого начала, то должна и мне что-то дать, ведь мы как-никак одной крови.

Даже не знаю, как бы я поступил, если бы в мой дом поселили какого-то бродячего кота. Вот поменялись бы мы с ней местами, и ее бы ко мне направили. Мне трудно было даже представить такое, я же с ними то же не сильно уживался, но пошипел бы, наверное, и смирился. Думаю, что все-таки смирился бы, хотя сытый голодного не разумеет. Откуда я только столько всего набрался и запомнил.

– Ничего, привыкнет, – говорила Мила, она внимательно за нами наблюдала и к моей радости расставиться со мной не собиралась.

И это позволяло мне надеяться на то, что я тут останусь надолго, может быть навсегда. У меня снова есть дом. Значит, все страдания были не напрасны. Я даже ухо отморозил не просто так, а чтобы узнать, как прекрасно все может закончиться, за все страдания рано или поздно приходит награда.

К хорошему привыкаешь быстро. Но и хорошее не всегда бывает таким прекрасным, как порой кажется. Вот если бы я мог договориться с Дашкой и как – то ужиться. Но этого никак не получалось.

Когда я видел Дашку в окне, она просто поворачивалась ко мне задом. Сейчас же она почувствовала, что так просто от меня не отделаться. Мое вторжение заставляет ее отодвинуться немного, поделиться со мной своим домом, а как такое пережить такой важной особе, привыкшей верить, что все это ее и ни с кем не нужно делиться.