Игорь Белошевский - Поганая Молодежь. Чтобы красиво танцевать, нужно красиво одеваться

– Сергунов С. С., в бланке у тебя все есть, – ответила тетя Зина.

– С Сергеем Сергеевичем что-то стряслось? – спросил я.

– Умер твой Сергей Сергеевич, – ответила тетя Зина.

– Как умер? – спросил я.

– Обыкновенно, как все умирают, – ответила тетя Зина, затем после паузы добавила, – А какой красавец в молодости был, стройный, руки золотые, стахановец, весь поселок за ним бегал, а вот оно все как обернулось, как жизнь то закрутила…

– Страну развалили, колхоз развалили, рыбоконсервный комбинат сначала разворовали, а потом и тот развалили, родину продали, – произнес пенсионер в кепке с надписью «USA», и затем спросил, – Зинка, где тут нужно расписываться теперь?

Зинаида Львовна пальцем указала пенсионеру на графу для подписи, посмотрела на меня, и сказала:

– Помню, придет на почту, журнал он выписывал такой «Сельская молодежь». А мы с девчонками второй журнал, который бесплатно прикладывался, с названием таким еще дурацким… ну этот…

– Подвиг? – произнес я.

– Да, он самый, – удивленно ответила тетя Зина, – Значит мы этот «Подвиг» спрячем, а сами говорим мол потеряли, и потом решаем, кто вечером его мамке домой отнесет. Чуть ли не до драки доходило, а вот оно все как в жизни у Сережи обернулось… как все закрутило…

Решетка за которой спрятали крохотное стеклянное окошко контрольно пропускного пункта – КПП, была выполнена из круглой металлической арматуры в виде лучистого солнца, и от полукруга, в правом нижнем углу, тянулась своими прутьями к основанию оконной рамы.

Я постучал в этот зарешеченный иллюминатор, окошко открылось.

– Килина позови, – произнес я.

Окошко закрылось. Ступеньки к окошку были сделаны очень высоко, а само оно находилось очень низко, и чтобы увидеть того, кто был по другую сторону решетки, необходимо было согнутся пополам, как бы отдавая дань учреждению.

– Нет такого, – произнес голос из вновь открывшегося окошка.

– Есть, ищи лучше, – ответил я и стал ждать, прислонившись плечом к кирпичной стене КПП.

Эта, на первый взгляд, обыкновенная стена, на самом деле, скрывала за собой целую вселенную, которая пряталась здесь по очень простому, матрешечному, принципу. Матрешка другого мира находилась по ту сторону забора, ровно за Контрольно Пропускным Пунктом с зарешетчатым окном. С одной стороны этого забора, по тротуару неспешно разгуливали прохожие, с другой, чеканили по асфальту кирзовые сапоги и доносилось гулкое: «Расскажи о чем задумался солдат, может вспоминаешь в поле росы, край родной, да яблонь белый сад, и сиренью пахнущие косы.»

Из-за туч, с гражданской стороны забора, в небо выглянуло солнце и день превратился в весенний, от чего на душе сделалось еще более паршиво. Наконец, дверь КПП отворилась и на крыльцо вышел мой школьный друг – Киля, младший сержант, уже успевший к этому времени дослужиться до рядового. Воинская карьера Кили, по простым причинам, с первого дня своей службы все время стремилась по ступенькам служебной лестницы не вверх, как это положено, а вниз. На плечах у Кили была накинута армейская шинель серо-зеленого цвета, а на его лице были явные признаки недосыпа. Я вынул из кармана рюкзака несколько пачек сигарет и протянул их другу. Киля взял только две.

– Остальное лучше в следующий раз, – сказал Киля.

– Как у тебя дела? – спросил я.

– Да, какие тут могут быть дела, полигона ждем. Одна большая новость. Как сам? Как учеба?

– Да, так, – неопределенно произнес я, и затем продолжил, – А, да, я тебе еще «мобилу» принес, аппарат конечно убитый, но батарея вроде держит.

Я начал рыться в рюкзаке в поисках подарка, а Киля спросил:

– Что-то ты брат исхудал на гражданке. Работаешь где сейчас?

– Типа того, – опять неопределенно ответил я, – С универа отчислился на днях.

– Чего так, ты же вроде не планировал? – спросил Киля.

– Киля, реши задачку, – предложил я.

Киля удивленно посмотрел на меня, а я продолжил:

– Студент физико-технического факультета должен с утра до вечера быть в университете, иначе его отчислят, стипендия у такого студента, десять долларов, общежитие ему не положено, так как в условиях задачи сказано, что живет он слишком близко от университета, на расстоянии тридцати километров, а нужно жить на расстоянии семидесяти, при размере области-острова где-то радиусом в триста. Доплата к стипендии, нашему студенту, как малообеспеченному, составляет еще тридцать долларов, а на месячный проезд из города «N» в город «K» он тратит сто долларов. Вопрос: сможет ли на эти деньги прожить студент в городе «К»?

– Ну, если будет питаться вместо еды солнечной энергией, как Порфирий Иванов, то возможно и сможет, – улыбнулся Киля.

Я тоже улыбнулся в ответ и сказал:

– Правильно, так как сто вычесть сорок, получается шестьдесят долларов, которых не хватает на дорогу из города «N» в город «K», да плюс, а точнее минус, еще нужно на что-то питаться, и во что-то одеваться. Вот и получается, что ничего не получается.

– Понятно, – задумчиво произнес Киля, – А если подрабатывать где?

– Да, кому ты нужен? Не в Нью-Йорке живем. Где ты подработаешь? – ответил я, – Наподрабатывался уже за два года, кидалово одно везде. Со стройки деньги до сих пор жду, а другие работки у меня такие, что кони двинуть можно. Надоело все.

– Понятно, – произнес Киля, – Может с универом все таки поспешил?

– А какой смысл. Какой из меня физик? – ответил я, – Да и сколько уже можно этот жир грузить.

– Какой еще жир? – переспросил Киля.

– Обыкновенный, по двадцать килограмм брикет. Ночь на станции вагоны грузишь, если до утра дотягиваешь, то деньги дают. Если не выдержал, то все досвидос гонорару, такая вот у меня сейчас работа, чтобы на учебу ездить, романтика блин, – ответил я.

– Хуже чем в армии, – задумчиво произнес Киля, затем добавил, – Дела.

– Не говори, но ладно о грустном, прорвемся, – сказал я и достал из рюкзака изрядно потертый мобильник.

Киля взял телефон и сказал:

– За «мобилу» тебе отдельное спасибо, – Киля похлопал меня по плечу, и затем нажал кнопку включения мобильного телефона.

Телефон выдал скромную мелодию.

– Особенно за полифонию, – добавил Киля.

– Тут ее нет, – ответил я, и тоже похлопал друга по плечу.

Мы оба улыбнулись.

– Ты это? – спросил Киля, – В следующий раз когда приедешь?

– Думаю через недельку заскачу, – ответил я, – Звони теперь если чего надо, подвезу. От Медведя тебе «респект» кстати, на той неделе к нему в «автобат» заезжал.

– Уважуха, – сказал Киля, – Как он там?

– Так же, как и ты здесь, служит, – ответил я.

Еще со старого немецкого моста с могучими железными дугами, что нависал над черной паутиной, сплетенной из рельсов, шпал и железнодорожных фонарей, можно было легко наблюдать, как к серой бетонной платформе, рядом с которой покоилась вереница блекло-красных, местами ржавых, товарных вагонов, подобно муравьям в муравейник, стекалась людская толпа.